Книга Чекистские были - Лев Петрович Василевский

таявший на дорогах. Летело время, а мы все не могли сообщить ничего определенного о виновниках пожара на заводе. Запросы из Тбилиси и Москвы становились все настойчивей. Однако следов диверсантов мы не находили, отвечать было нечего. Продолжая без каких-либо успехов изучать подозрительных лиц, проживавших в Батуми и его ближайших окрестностях, особенно из числа бывших белых офицеров, мы понемногу теряли уверенность в том, что диверсанты будут обнаружены.

В один из пасмурных дней заместитель председателя Аджарского ГПУ, которого мы все называли Сергеем, вызвал весь состав нашего небольшого контрразведывательного отделения к себе в кабинет. Ему было немногим больше тридцати лет. Высокий, слегка располневший, светлый шатен с коротко подстриженными волосами на начинающей лысеть со лба голове, с глазами слегка навыкате, с четко очерченными губами и маленькими усиками щеточкой, которые он имел привычку теребить.

Нас было пятеро. Мы молча уселись на порядком потертые диван и два кресла. Тяжелым, усталым взглядом начальник обвел всех нас, пожевал губами, потеребил свои усики и, не выпуская из левой руки бланка с расшифрованной телеграммой из Центра, заговорил:

— Сегодня в порт прибывает иностранный танкер. В составе его команды под видом матроса находится агент белогвардейской диверсионно-террористической организации, именующей себя Братством русской правды, сокращенно БРП. Эта организация подчиняется генералу Кутепову, существует на средства, получаемые от иностранных разведок. Состав БРП укомплектован из офицеров белых армий, в период гражданской войны служивших в контрразведках. Они убежденные враги Советского государства, за каждым из них много преступлений на нашей земле. — Помолчав, он встал, подошел к окну и, повернувшись к нам спиной, некоторое время смотрел на приморский бульвар, начинавшийся на противоположной стороне улицы. Обернувшись, продолжил:

— Один из белогвардейских контрразведчиков едет к нам. С какой целью? — И хотя в последних словах начальника звучал вопрос, мы понимали, что от нас не требуется ответа. — Может ли он остаться у нас под видом сбежавшего с корабля матроса, как это уже бывало раньше? — Зампред рассуждал вслух, но, судя по всему, делал это умышленно, чтобы направить наши раздумья в нужное русло. — Нет, это исключено! Когда бегут с судна, то обычно обращаются к властям о предоставлении убежища, приводят для этого убедительные доводы, и такие люди, конечно, не могут рассчитывать на свободный выбор местожительства. Этот человек, сбежав с корабля, вероятно, рассчитывает затеряться в нашей большой, стране, хотя я сомневаюсь и в этом. Побег сразу же стал бы известен властям, мы бы приняли меры к розыску. Так для чего же он все-таки прибывает?

Начальник опять сделал паузу, давая нам время осмыслить сказанное. Пауза длилась достаточно долго. Продолжая стоять у окна, он что-то обдумывал, покачиваясь с носков на каблуки и продолжая смотреть на высокие деревья бульвара за туманной сеткой дождя.

— Этот субъект, — продолжал он, — прибывает к нам на короткое время, чтобы установить с кем-то связь, возможно, передать инструкции, получить какие-то материалы… На этой версии мы с вами остановимся и начнем действовать. Что скажете?

Мы продолжали молчать. Я не представлял, что же надо в таком случае предпринять.

Предугадав мой вопрос, Сергей Александрович спросил:

— А что будем предпринимать? — Вопрос прямо адресовался нам, но мы не спешили высказываться, зная своего начальника: у него все уже обдумано, решено, и сейчас он изложит нам свой план мероприятий, даст каждому задание. Сев за свой письменный стол, он достал чистый лист бумаги и приготовился записывать пункты плана предстоящей операции.

— Начнем с того, что арестуем этого посланца БРП сразу же на берегу. Сойдет он обязательно, можете не сомневаться…

Я был поражен таким невероятным решением: легко арестовать матроса иностранного судна, кем бы он в действительности ни был, а потом-то что?

— Осипов немедленно отправится в порт, на контрольно-пропускной пункт погранохраны, выяснит, когда прибывает танкер в порт. Затем наденет форму и с нарядом пограничников отправится на этот танкер для выполнения обычных формальностей — проверки документов. Таким образом мы установим наличие кутеповского посланца на судне. Его имя и фамилия по судовой роли нам сообщил Центр, — и начальник потряс в руке бумагой. — Танкер будет стоять на рейде в ожидании свободного наливного причала. Команде разрешают спуск на берег. Мы постараемся, чтобы это произошло с наступлением сумерек, теперь быстро темнеет. Когда агент сойдет на берег, мы незаметно для других арестуем его и доставим сюда. Вот и все. Остальное будет зависеть от результатов его допроса. — Начальник опять замолчал, теребя свои усики, а затем, как-то по-особенному посмотрев на нас, добавил: — Совсем не исключено, что это дело приведет нас к разгадке диверсии на нефтеналивном заводе, происшедшей два месяца назад. Если, конечно, мы дело поведем с умом и не допустим грубых ошибок. — Сделав рукой энергичный жест сверху вниз, он твердо заключил: — Значит, мы его арестуем!

Затем трем товарищам он поручил обеспечить незаметное наблюдение на улице за агентом БРП. Осипов и выделенные для наблюдения люди сразу ушли.

Из пятерых только я один не получил еще задания. Начальник, склонившись над столом, казалось, забыл о моем присутствии, старательно выписывал план. Закончив с ним, вызвал машинистку и передал ей рукописный черновик. Затем поднялся, как бы разминаясь, сделал несколько кругообразных движений руками и опять занял свое излюбленное место у окна, повернувшись ко мне спиной. В такой позиции ему, наверное, было удобно обдумывать свои планы. Старые стенные часы, висевшие у него в кабинете, медленно, дребезжаще отбили четыре раза. В зимний день уже начинало смеркаться. Неожиданно Сергей проговорил:

— Летят перепела… — И вслед за этим я услышал мелодичный слабый звук, издаваемый летящей стаей перепелок. Это было характерным для поздней осени в Батуми, над которым шли огромные стаи перелетных птиц. Звуки исходили из низко нависавшего неба, и казалось, что их издает одна птица, а не сотни маленьких. Стоя вполоборота к окну, он явно подставлял ухо доносившимся звукам, на его лице появилась улыбка, и он поднял одну руку на уровень плеча в жесте, который должен предупредить меня не шуметь и не мешать ему слушать. Постояв так, повернулся: — Для тебя тоже найдется дело, возможно, даже самое интересное…

Чувство горькой обиды охватило меня. Полгода работы в ГПУ — срок, конечно, небольшой, чтобы накопить оперативный опыт, хотя я уже участвовал в нескольких достаточно рискованных операциях, но начальство все еще мне не доверяло. Я продолжал сидеть на диване в ожидании обещанного задания, стыдясь попросить разрешения уйти.

— Сходи на берег, узнай, когда будет танкер, — заговорил наконец Сергей, — да заодно поужинай.

Придя в КПП, я узнал, что танкер уже на подходе и