Матери. Он высказал это сестре Сэвви. Женщина отругала его за недостойные мысли и отправила читать священные книги. Кальвин отправился в библиотеку при храме, но вместо этого начал искать подтверждение своей теории.
В тринадцать он доказал свою правоту. Один учёный объяснял это сильным ветром, резким охлаждением горячего воздуха и электростатикой. Батай не оценил рвение Кальвина к науке и отправил на принудительное богословское служение. Именно в тот момент мальчик понял, что служение в храме – не его путь в этом мире.
Позже были и другие победы. Они выбивали из Кальвина теологические предрассудки, освобождая место для научно-подтверждённых и логически обоснованных знаний.
Ноги бессовестно ныли. Кальвин попытался присесть, но колени упёрлись в холст с обратной стороны. В каменном саркофаге было слишком мало места. Примерно около полуночи в довершении к прочим неудобствам у парня скрутило живот.
И в тот момент, когда Кальвин уже был готов вырваться из опротивевшей ему ниши, послышались звуки шагов. Заворчал замок, который отпирали не то ключом, не то отмычками. Резкий щелчок и дверь отворилась. Выждав паузу, вор шмыгнул в комнату и затворил за собой дверь. Это был молодой парень с кудрявыми черными волосами. Он оглядел комнату быстрым оценивающим взглядом, будто покупатель в магазине Шахрука, а затем резко обернулся вокруг собственной оси, прошептав «Всё, что сокрыто, пусть себя проявит». Но ничего не произошло. Магия, если хозяин дома её и использовал, не поддалась на заклинание молодого парня.
Кальвин затаил дыхание, боясь спугнуть вора. Он мысленно обратился к хозяину дома:
«Мэтр Кренеус, он здесь. Дэу Вандэ».
Незваный гость медленно подошёл к столу. Из кармана он извлёк небольшую колбу с синим порошком, ловко открыл пальцами деревянную пробку и высыпал немного на ладонь, а затем сдул на артефакты. Синее облачко окутало бледные белесые защитные поля.
Парень сложил руки крест-накрест, затем поднял ладонями вверх, растопырил мизинец и большой пальцы в стороны, сжал пальцы в кулак, а затем вскинул руки вверх и прошептал:
-- Пусть вспыхнет то, что тайну прячет.
Защитное поле задрожало, пошло трещинами и осыпалось на стол.
-- Я думал, будет сложнее, - усмехнулся парень.
Кальвин бессильно наблюдал, как молодой вор обчищает Кренеуса. В мешке на поясе утонула объемная книга, которая совершенно точно не должна была в нём поместиться, вслед за ней темноволосый молодой человек присвоил себе кристалл зеленоватого цвета, набор небольших бутылочек, стоявших на столе у мага и богато украшенный подсвечник. По всей видимости, последний молодому парню просто приглянулся. Наконец, парень схватил со стола метеорит, который принёс Кальвин. В руках вора он будто бы стал ещё чернее.
-- Интересно? Может не стоит тебя отдавать мэтру? На чёрном рынке ты, наверняка, стоишь кучу денег, - обратился к камню вор и покрутил его в руках.
В этот самый момент дверь в кабинет распахнулась, и на пороге появился Кренеус.
-- Уже уходите, граф Вайриш? – хозяин дома сиял улыбкой. Ему бы впору злиться, бросать проклятья в адрес вора, но маг излучал вселенское спокойствие, будто бы его забавляла неосторожность молодого чародея, угодившего в его хитро расставленную ловушку. – Вам не понравилась опочивальня, что мой дворецкий приготовил?
-- Всё замечательно, господин Кренеус, но у меня появились неотложные дела, - казалось, парень нисколько не переживал за своё положение. Спокойно улыбался и держал руки перед собой, сцепив их в замок.
-- Ох, бросьте, граф… На улице ужасная погода. Вы ведь не хотите потерять дорогу и сбиться с пути?
-- Не собьюсь. Мои поводыри не слепы.
-- Что вы говорите? – с удивлением произнес Кренеус. – Мне бы пригодились ваши зрячие поводыри.
Хозяин дома сделал шаг в комнату, и это было сигналом к началу битвы. Граф ловким движение кинул какой-то предмет между ними. Тотчас в комнате разлилось облако беззвездной ночи в пустыне. Кальвин ничего не мог разглядеть. Лишь вспышки света, разрезавшие мрак.
-- Думаешь, твоя чернильница тебя спасёт? Заклинание для первоклашек!
-- Даже если ты сможешь уйти, в чём я сомневаюсь, я всё равно тебя найду. Исчезни! – последнее слово, видимо, было заклинанием, потому что чернильное облако осыпалось рваными лоскутками на пол, как лопнувший шарик. Граф, не ожидавший, что Кренеус так легко справиться с его чернильницей, от безысходности бросился к окну. Мэтр Кренеус на удивление легко настиг вора, и врезал ему в челюсть. Граф потерял равновесие и ударился затылком об подоконник.
10
Вайриша усадили в кресло, верёвкой привязали руки к подлокотникам, а Кренеус извлёк из ящика стола странного вида матерчатые перчатки. Когда их надели вору на руки, они, к удивлению Кальвина, плотно обволокли магу руки.
Удостоверившись, что молодой человек плотно привязан к креслу, Кренеус резким движением толкнул пленника ногой в грудь. Стул опрокинулся на пол, граф очнулся и замотал головой.
Кренеус склонился над вором и ударил его в плечо. От столь недружелюбного пробуждения, молодой парень взвыл. Кальвин, всё это время находившийся рядом, видел, как граф пытался шевелить запястьями, в надежде наколдовать хотя бы мало-мальски простенькое заклинание, но перчатки, словно неповоротливая кованая рукавица рыцаря не позволяли ему это сделать.
-- Кто тебя прислал?
Вайриш молчал.
Кренеус снова ударил графа в челюсть, но в этот раз чуть мягче, чтобы тот снова не потерял сознание.
-- Кто тебя прислал? Отвечай!
Не дождавшись ответа, маг разбил графу губу.
-- Хочешь, убей меня! Я всё равно тебе ничего не скажу!
Кренеус лёгким движением поставил стул вместе с Вайришем на ножки, удивив Кальвина своей физической силой.
-- Мне нужны лишь имена, - сказал Кренеус, усаживаясь напротив. Он сложил руки в замок – вокруг него замерцало едва заметное синеватое поле. – Всё остальное я знаю.
-- Ты? Да что ты можешь знать? Ты же отлучён от Дома. Ни друзей, ни товарищей, ни поддержки в Совете. Тебя выслали в эту дыру, чтобы ты подох от бессилия!
-- Всё верно, - подтвердил Кренеус с улыбкой.
-- Сколько лет назад ты последний раз медитировал у Кристалла? Пять или шесть?
-- Девять.
-- Девять лет без подпитки Кристалла, - граф сплюнул кровь на пол. – Как ты до сих пор колдовать не разучился?
-- Дом Эфы прекрасно знает, - повысил голос Кренеус, перебивая графа, – что за пределами Драгмора
