Вадим открыл дверь.
– Особый отдел безопасности, инспектор Бейли, – представился тот, что был в штатском. – Вы господин Краснов?
«Как будто ты не знаешь!» – добродушно кивнув, раздраженно подумал Вадим.
– Извините за ранний визит, но к вам есть несколько вопросов.
– Пропустим по стаканчику, – немного посторонившись, лениво зевая, предложил Вадим. – Я только умоюсь и почищу зубы, а то вчера, знаете ли, не рассчитал с напитками… Надо полечиться…
Инспектор замешкался. Он явно не ожидал такого наплевательского к себе отношения. Обычно, узнав, что за ведомство проявляет к ним интерес, люди сразу забывали о мелких проблемах.
– Спасибо, мы торопимся, – сдержанно ответил Бейли.
Вадим перевел дух, ему уже почудилось, что его предложение будет принято.
– Когда в последний раз вы видели Майкла Роуза? – сухой официальный тон должен был осадить самодовольного туриста.
– В день прибытия, – простодушно глядя в водянистые глаза инспектора, сообщил Вадим.
– Вы давно знакомы?
– Нет. Мы познакомились здесь, на Станции.
– Он не рассказывал вам о цели своего визита на Теллуру и ближайших планах?
– Нет, – соврал Вадим.
– Господин Краснов, если вам станет что-либо известно о мистере Роузе, вы обязаны немедленно связаться с нами. Код три двойки. Вам все ясно?
– А что случилось?
– Информационное агентство, отправившее Майкла Роуза в командировку, беспокоится о его судьбе…
– Почему…
– Господин Краснов! – повысив голос, перебил Вадима инспектор. – Ваше любопытство уже стоило нам изрядной головной боли. Ведите себя осмотрительнее.
– Конечно, конечно, – Вадим в глубочайшем раскаянии прижал руки к груди. – У меня тоже голова трещит…
Бейли посмотрел на него как на законченного идиота.
– Если что, я тут же… – с усердием пообещал Вадим, – сразу же… можете на меня рассчитывать!
– Вот и хорошо, – бросил инспектор и, не попрощавшись, направился к стоявшему поодаль флаеру. Крупный угрюмого вида сержант, во время разговора цепко следивший за каждым движением Вадима, тяжелой косолапой походкой зашагал следом.
Вадим немного прикрыл дверь, и лишь убедившись, что гости повели машину к центру поселка, захлопнул ее окончательно.
Глен выглянула из кухни.
– Ушли? – шепотом спросила она.
– Улетели…
– Почему ты не сказал им про записку?
– Чутье удержало… – Вадим хищно прищурился. – Иначе бы они не отстали.
– Ты извини, – горестно вздохнула Глен, – впутала я тебя, сама не знаю во что.
– Это точно.
– Мы вечером пойдем к тоннелям? – осторожно спросила она.
– Я еще ничего не решил, – неожиданно грубо отрезал Вадим. Недавние умозаключения относительно того, как бы им обмануть судьбу, показались теперь сущим бредом. С какой стати он возомнил себя крутым парнем, способным на героические поступки неизвестно во имя чего? Прав был Федор, когда отговаривал его от этого сомнительного шага! Видали мы таких предсказательниц. «Вы умрете!» Все люди рано или поздно умирают. И по гигантским временным меркам Вселенной – каждого живущего легко приравнять к ходячему трупу…
Короче говоря, путешествие на Теллуру можно было считать поучительной ошибкой, коих в жизни любого человека случается не так уж и мало. Правда среди охватившего Вадима потока негативных эмоций нет-нет да и проскакивала какая-то радостная искорка. Он вдруг понял, что эта искорка – Николь.
Всего за два дня ее прекрасный образ прочно обосновался в его мыслях и чувствах. «Надо забрать девчонку на Землю и прожить с ней до глубокой старости, – отрешенно подумал Вадим. – Это и будет тем самым непредсказуемым поступком…»
Краснову остро захотелось немедленно вновь увидеть предмет своего неожиданного влечения.
– Мне надо прогуляться, – словно очнувшись, сказал он. – Из дома не выходи…
Глен, молча наблюдавшая за его внутренней борьбой, тихо спросила:
– Ты надолго?
Вопрос повис в воздухе.
Быстро переодевшись, он выскочил на улицу. Солнце уже припекало, и через пять минут стремительной ходьбы пришлось сбавить темп – тяжелое дыхание, взмокшая спина и слипшиеся волосы никому еще не добавляли самооценки.
На этот раз посетителей было гораздо больше, а вот Николь за стойкой не оказалось. Вадим перехватил одну из порхавших по террасе официанток и спросил про Николь. Выяснилось, что она сегодня не работает, и как с ней связаться, ему не скажут. Краснов возмутился, но девушка была непреклонна. Много вас тут таких, заявила она. Вадим догадался, что ею движет не столько желание оградить подругу от домогательств туристов, сколько личная зависть. Скорее всего, Николь и впрямь пользовалась успехом у заезжих искателей приключений. Это несколько поумерило его пыл. Присев за дальний угловой столик, Вадим взял себе пива и задумался.
В тени опутавших террасу корявых стеблей, увешанных широкими бархатными листьями, было значительно прохладнее, чем снаружи. Образовав плотный зеленовато-фиолетовый ковер, инопланетный «вьюнок» гасил даже разыгравшийся с утра жаркий неприятный ветер. Ледяное пиво вполне приемлемого качества располагало к неспешной задушевной беседе. Но беседовать пока было не с кем, да и надо ли. Нафантазированная идиллия дала трещину, сморщилась и больше не тянула на заветную мечту.
Образ двадцатилетней девушки с игривыми ямочками на щеках отдалился и стал практически недосягаем. В этом году Вадиму исполнялось тридцать три. Еще чуть-чуть – и такие шикарные девчонки будут видеть в нем исключительно «папочку» и соглашаться лишь на краткую любовь за большие деньги или на длительное сожительство, но за очень большие. Что в сущности ничего не меняет.
От подобных мыслей становилось немного грустно, как, собственно, и от всего связанного с какими-то необратимыми процессами. А что в нашей жизни может быть более необратимо, чем течение времени? Его можно замедлить, разогнавшись до скорости света, но повернуть вспять – никогда. В этом смысл бытия и величайшая трагедия любого здравомыслящего существа.
Приближение неминуемого конца заставляет нас что-то делать, к чему-то стремиться, пытаться втиснуть в отпущенный срок всего и побольше. Успеть до того момента, когда твоя личная вселенная погаснет навсегда. Сознание, тонущее в ужасе полного исчезновения, взывает к магии, религии и даже науке. Но тщетно. Никто никаких гарантий дать не может. Неужели человечество обречено на вечную муку – жизнь в ожидании смерти.
Пиво кончилось.
Вадим, не оборачиваясь, поднял опустевшую кружку над головой. Теперь на его недвусмысленный призыв откликнулась другая подавальщица – совсем молоденькая. Алкоголь добавил ему самоуверенности, и Краснов решил идти напролом. Приняв у этого хрупкого создания запотевшую емкость с пенящимся напитком, он положил на поднос солидные чаевые и с не предусматривающей отказа интонацией произнес:
– Сообщите, пожалуйста, Николь, что ее ожидает человек, с которым она завтра убывает на Землю…
Явно шокированная таким заявлением, девушка кивнула и быстро ушла. Вадим сделал пару крупных глотков.
Чудесно!
Кто его поругает за попытку обретения простого человеческого счастья?! Никто! Сейчас он поговорит с ней по душам, и все станет ясно. Его не проведешь! Главное, что сам он уже готов на многое, осталось выяснить, чего хочет от жизни она. А там – как повезет…
Налетевший снаружи порыв ветра заставил всколыхнуться растительную стену, отделявшую террасу от внешнего мира. Какая зыбкая преграда. Она добросовестно оберегает человеческую плоть от солнца и ветра, но ей нечего противопоставить другим стихиям. Межзвездные корабли защищают экипаж от несравнимо более агрессивных сред, но абсолютной защиты не бывает. Пока движется время, в природе нет и не может быть ничего абсолютного.
– Привет!
Вадим поднял глаза.
Рядом с ним стояла Николь и смущенно улыбалась. В коротком легком платьице она была просто неотразима.
– Утро доброе! – радостно кивнул он. – Присаживайся.
Девушка села, положила на стол маленькие изящные ладошки и вопросительно посмотрела на Вадима. Под этим взглядом у него из головы моментально улетучились все умные возвышенные слова, остались только низкие желания и сумбурные чувства.
– У тебя выходной? – излишне бодро поинтересовался он, не зная с чего начать разговор.
– Да.
– Извини, что потревожил…
– Ничего страшного.
– Ты быстро пришла… – он глянул на часы.
– Я живу в соседнем доме, – терпеливо пояснила она.
– Удобно…
– Да.
Вадим замолчал, собираясь с мыслями. Машинально отхлебнул пива и, спохватившись, спросил:
– Выпьешь чего-нибудь?
– В другой раз… – поморщилась Николь.
– И в другом месте, – понимающе хмыкнул Вадим.
– Точно, а то девчонки мне этого не простят…
– Завидуют?
– Ну, ты своим заявлением
