заканчивая шикарным страусиным пером, торчащим из прически. Последнее – самый настоящий писк столичной моды. Даже думать не хочется, сколько несчастных птиц пострадало только оттого, что богатым доннам хочется утратить человеческий облик и продемонстрировать окружающим, что они те еще курицы.
- Прекрасно, - наконец вынес он вердикт. – Как раз то, что нужно. Ты в меру шикарна и достаточно разряжена, чтобы не выделяться из толпы.
- Тебе виднее, - я вздохнула и усилием воли сдержалась, чтобы не дернуть плечом в колючем кружеве.
- Сегодня твой самый простой день, главное - мило улыбайся и никому не верь. По списку отмороженных отморозков королевства мы прошлись вчера. Этим доверяй еще меньше, чем всем остальным, а остальным вообще не доверяй, - тонкая вертикальная морщинка на лбу ректора выдавала, что он беспокоится куда больше, чем показывает.
Мне предстояло поселиться в королевском дворце. Слуги уже подготовили мне комнаты рядом с покоями его величества. Многочисленные чемоданы и сундуки, набитые новехонькими платьями, обувью, шляпками, тонким, словно паутина, нижним бельем и еще кучей совершенно необходимых для богатой донны вещей уже отправились во дворец.
Король Аргент был в достаточной степени сражен моей неземной красотой и обаянием и решил зря время не терять. В конце концов, такую шикарную птичку, расфуфыренную в перья и шелка, могут и увести, если вовремя не заявить свои права. Его величество осторожно пал к моим ногам (если перед всеми любовницами падать, так ведь никаких коленей не напасешься), осыпал меня драгоценностями (именно подаренные им сережки сейчас оттягивают мои уши) и заявил, что ни дня не может провести со мной в разлуке.
Ну, по крайней мере, именно такие слухи поползли по дворцу с легкой руки ректора Левергарда. Кажется, высший свет действительно мало чем отличается от толпы неуравновешенных подростков. Стоит лишь шепнуть пару слов нужному человеку и меньше чем через сутки об этом будут знать все, начиная от первого министра и заканчивая королевской судомойкой.
Карета плавно несла меня к новому дому, новой работе и новой жизни. Похоже, на королевских каретах амортизационные чары действительно хороши, отстранено подумала я, глядя в окно. Ехать совсем недалеко, но Алистер настоял на том, чтобы я ни в коем случае не шла пешком.
- Это важная веха в твоей карьере королевской фаворитки! – сияя от возбуждения, вещал он. – Ева Верне должна появиться во всем блеске! Ты – прекрасное видение! Неземное существо! Ты не можешь прийти пешком, как какая-нибудь простолюдинка! Ты должна вплыть во дворец во всем блеске.
Да уж, блеска во мне столько, что аж в глазах рябит.
***
Накрахмаленный до скрипа мажордом, представившийся доном Жюстье, лично встретил меня у дверей.
- Добро пожаловать, донна Верне, - с легким поклоном сказал он. – Лилибет проводит вас в ваши покои, - почти незаметным движением бровей он подозвал хорошенькую девушку в сером платье. – Она же будет камеристкой, если придется вам по вкусу. Насколько я понял, вы прибыли без собственной прислуги.
Последняя фраза прозвучала полувопросительно-полуутвердительно и с легким, едва различимым пренебрежением, словно бы говорящим: «Независимо от того, насколько я вежлив, мы оба знаем, кто ты такая. Всего лишь очередная любовница короля. Такие, как вы, приходят и уходят, тогда как мы, верные слуги, остаемся здесь навсегда. Сколько таких, как ты, мы перевидали и сколько еще увидим».
- Благодарю вас, дон Жюстье, - с мягкой улыбкой ответила я. – Да, я приехала без слуг, но уверена, мы с Лилибет прекрасно поладим.
- Разумеется, донна. Если вам что-нибудь понадобится, весь штат к вашим услугам. Мы надеемся, что пребывание здесь покажется вам комфортным, - безупречно вежливым тоном заверил он.
Ага. Прямо как в гостинице. Похоже, этому Жюстье не терпится увидеть, как меня выпнут из дворца обратно туда, откуда я явилась. Ох уж это высокомерие слуг. Впрочем, он прав, я здесь действительно ненадолго и скоро исчезну из королевской жизни.
Отказавшись от ужина и экскурсии – завтра, все завтра, на сегодня у меня другие планы – я попросила проводить меня прямо в спальню и постелить постель. Лилибет повела меня широкими запутанными коридорами в самое сердце резиденции его величества.
Комнаты официальной королевской любовницы оказались шикарными и обставленными по последнему слову моды. К сожалению, мода в этом сезоне с моими личными предпочтениями не совпадала.
В моем распоряжении оказалась большая спальня, гардеробная, ванная и гостиная. И все это в тяжелых фиолетово-оранжевых тонах. Тяжелые портьеры темно-оранжевого цвета закрывали окна. Баснословно дорогие фиолетовые шелковые обои создавали ощущение, что стены не просто давят, а вот-вот сожмутся и уничтожат глупца, посмевшего вселиться в это помещение. Громоздкая мебель хищно таилась в углах гостиной, словно выжидая удобного момента. Кресла и столики на витых изогнутых ножках будто бы замерли, притворяясь мертвыми, притворяясь безобидными. Бордовое постельное белье цвета запекшейся крови готово было принять меня в свои объятия. В огромной ванне на ножках в виде львиных лап могли бы утонуть четверо.
- Какой… - подходящее слово все не находилось, а пауза уже затягивалась до неприличия, - любопытный интерьер.
Стоя посреди спальни, я не без ужаса думала о том, что мне здесь предстоит провести какое-то время. Нет, ну еще можно понять, если у человека нет денег, он ищет мебель по помойкам и что принес в дом, то и есть. Но здесь! Королевский дворец! Золота столько, что можно на золоте есть и на золоте спать. А они оформляют комнаты в таком стиле, словно тут демонологи-любители живут. Из тех начинающих, что думают, будто бы нужно непременно ходить в черном, потому что черный вид придает соответствующую мрачность и солидность.
Со мной в Академии такой парень учился. Длинные черные мантии, ворон на плече (уж не знаю, где он отыскал и как приручил птицу, но без нее он на людях не появлялся) и потустороннее выражение на бледном лице. Он думал, что все это придает загадочный и жуткий вид. А на деле ворон постоянно гадил на мантию, а птичий помет на черном знаете, как заметен? В общем, солидности никакой, а на химчистке разориться можно. И разве оно того стоило?
- О, да! – осторожно, но восхищенно улыбнулась служанка. – Великолепно, правда, донна Верне? Такого больше нигде не встретишь!
- Даже не сомневаюсь, - не покривив душой ответила я и постаралась выдать нечто похожее на улыбку женщины, плененной таким восхитительным образчиком вкуса и стиля. Вышел скорее оскал, но я ведь и не актриса.
