Осторожно вложила его в медальон и закрыла, проверяя. Идеально! Надела на шею и, подойдя к зеркалу, окинула взглядом. Выглядело красиво, но не вызывающе, простое украшение в виде капли для обычной девушки. Никто не догадается, что внутри спрятан амулет. Погладив кулон рукой, довольно улыбнулась своему отражению.
— Рхав гав, — услышала ворчание Мордуса, это он так напоминал о своем присутствии.
— Привет, морда, — ответила я, гладя зверя за ухом, — ну что, можем погулять, хочешь?
Он счастливо завилял хвостом и засеменил к выходу. Направилась следом, открывая двери.
— Батя, мы погулять! — крикнула я старику и вышла на улицу, сопровождаемая своим монстром.
Как оказалось, это порода собак, выведенная на острове Корсус для личной охраны хозяина. Они очень редки в нашем мире и каждая особь уникальна. Иногда щенки контрабандой попадают на континент, на продажу, и говорят, они стоят бешеных денег. Об этом рассказала мне Марша, когда впервые увидела моего друга, зайдя в гости. Пришлось слегка изменить внешность, делая Мордуса похожим больше на собаку и скрыть его рожки. Женщина обещала молчать, так как сама любила животных, а узнав, откуда он у меня, прониклась заботой и состраданием к бедному животному.
Мы с Мордусом спустились по улочке вниз, выйдя к набережной, двинулись дальше, уходя туда, где заканчивался город и начинались голые скалы, омываемые океаном. У нас было излюбленное занятие: сидеть на большом валуне и предаваться солнечным ваннам. Я каждый день пыталась дозваться брата с берега, но пока безрезультатно. Он меня не слышал или не понимал, кто его зовет.
Устроившись на теплом камне, я закрыла глаза, подставляя лицо заходящему солнцу. Мордус бегал тут же по берегу, занимаясь своим любимым делом, пытаясь поймать крабов, которые жили прямо в расщелинах скал.
День был жарким, и камни успели сильно нагреться, а сейчас буквально источали жар. Мне вдруг так захотелось искупаться. А почему бы и нет! Тут я скрыта от посторонних глаз и могу немного поплескаться в воде. Плавать я не умела, но лазурный океан был спокоен, и возле берега мне не грозила опасность.
Слезла с валуна, быстренько стянула с себя юбку и блузку, оставаясь в коротенькой ночной сорочке. Подойдя к воде, потрогала осторожно ногой. «Теплая как в ванной, прелесть», — промурлыкала себе под нос и зашла дальше, постепенно погружаясь в воду по шею. Тело охватила нега, после палящего зноя так приятно было окунуться в воду, смывая всю пыль дорог и пот этого дня.
Я медленно разводила руками, создавая иллюзию, будто плыву. Мордус, увидев меня в воде, кинулся следом и стал кружить вокруг меня, как судно возле острова. Он отлично плавал, в отличии от меня, и теперь бороздил просторы водной глади, оберегая хозяйку. Когда тело остыло, а голова прояснилась после жары, то неожиданно пришла идея.
А что если сейчас окликнуть брата? Раньше я звала его с берега, может, через воду выйдет лучше. Сосредоточилась и стала шептать:
— Как вода всюду проникает и преград не знает, так и я брата зову и увидеть хочу. Отнеси ему мое послание и пришли ко мне на свидание.
После того, как я произнесла эти слова, от меня пошла волна в сторону горизонта, будто и правда унося мой призыв. Понаблюдав за ней, решила, что пора выходить. Пока обсохну, как раз наступит время идти домой. Солнце уже клонилось к закату, и Батя будет переживать, если я опоздаю к ужину.
13 глава
Выйдя из воды, сняла сорочку и, выжав, положила на камень немного просохнуть. Волосы тоже отжала, откидывая за спину. Потом одевшись, села, облокотившись на валун спиной. Мордус вновь гонялся с азартом за крабами, высунув синий язык. Иногда мне казалось, он мог это делать целый день без устали. «Хоть бы одного поймал, что ли», — подумала про себя, улыбаясь.
Как же хорошо жить обычной жизнью, иметь дом и семью, даже просто иметь собаку — все это неимоверное счастье. Странные люди, которые не умеют ценить такие простые вещи, ждут чего-то сверхъестественного. Жалуются на глупые вещи: то муж плохой, то родители мешают.
Только человек, потерявший все, сможет оценить такую вещь, как семья и любовь. Вот и Кайтон не смог сделать выбор. Он считал, что его призвание дороже любви, детей, семьи. Неужели ради этого нужно оставаться одиночкой?
Я думаю, при желании можно совместить любовь и призвание. Но люди ленивы, а еще трусливы. Они не хотят делать то, что неизвестно к чему приведет, всегда проще идти по проторенной дорожке, чем пробираться через неизвестные дебри. Грустно вздохнув, встала и, забрав сорочку с камня, позвала зверя.
— Мордус, идем домой, нас Батя ждет.
Лохматик проворчал недовольно, глядя обиженно на разбежавшихся крабов, развернулся и засеменил в сторону дома, а я поспешила за ним.
Возвращались мы быстро, стараясь успеть до захода солнца. Подходя к лекарской лавке, заметила Тавруса возле двери. «Что опять ему надо?» — пронеслась мысль, и настроение пошло на убыль. Увидев меня, он радостно улыбнулся и слегка поклонился.
— Добрый вечер, Диора, — поприветствовал меня мужчина.
— И вам не хворать, — пробубнила в ответ, — чем обязаны столь позднему визиту? — спросила его в лоб без церемоний.
Он слегка опешил от моего тона, но быстро взял себя в руки.
— Меня пригласил на ужин Батраяр, — ответил уже будничным тоном.
— О-о-о! — только и смогла выговорить я. — Простите, я не знала.
Открыв дверь, пропустила в дом зверя, потом вошла сама, ну и Таврус последовал за мной. Пройдя в гостиную, застала Батю увлеченно накрывающим на стол. Увидев нашу компанию, он расплылся в радушной улыбке.
— Как хорошо, что вы пришли вместе, у меня всё уже готово, прошу к столу, — пригласил он, жестом указывая на места.
— Спасибо, — коротко ответил Таврус и, отодвинув стул, предложил мне присесть.
Проигнорировав его жест, прошла к другому стулу и плюхнулась на него. Батя сел рядышком со мной.
— Садись, сынок, — проговорил он Таврусу, — и давайте уже начнем трапезу, я сегодня очень голоден, а Диора приготовила обалденное жаркое!
И он стал орудовать ножом, нарезая мясо кусками. Ели мы молча, Батя в принципе когда ел, всегда молчал, а я, обычно болтающая без умолку, сейчас была сама скромность. Таврус как гость держался в рамках приличия. Когда с основным блюдом было покончено, и мой «дедушка» отвалился на спинку стула, тишина была наконец нарушена.
— Таврус, как долго ты пробудешь в городе? — задал Батя вопрос мужчине.
Тот отложил вилку, промокнул губы салфеткой и произнес:
— Я думаю задержаться на недельку, есть незаконченные дела тут.
-- О, это замечательно, надеюсь, ты придешь к нам завтра, — весело ответил старик, явно радуясь, чего нельзя было сказать обо мне. — Диора, дочка, я надеюсь, ты не против, если Таврус будет заходить к нам? — обратился ко мне.
