Евгения в дверях своего кабинета. — Зелёный чай?
— Нет, не надо, — Евгений вошёл в кабинет следом за Юстиной и плотно закрыл двери.
— Надеюсь, всё хорошо? — Юстина заглянула в глаза Евгения. — У тебя лицо такое, будто твоя судьба решается.
— Значит, выражение моего лица максимально соответствует моменту, — кивнул Евгений и сел на один из стульев. — Это радует. Не люблю, когда люди носят излишне серьёзные лица просто так.
— Вот как? — Юстина села напротив, расправив и без того очень прямую спину. — А что такого судьбоносного происходит?
— Моя судьба решается, Юстина. И она полностью в твоих руках.
— Мне кажется, Евгений, что ты сгущаешь краски и драматизируешь. Сейчас последует мхатовская пауза? А потом в дверях появится дворецкий и сообщит какую-нибудь невероятную новость?
— Я сегодня вместо дворецкого, потому и без букета. Разговор слишком серьёзный.
— Прости, я кажется, зря пошутила, — искренне сказала Юстина. — Извини. Я тебя внимательно слушаю…
…Выражение лица Юстины не изменилось, лишь в глазах что-то будто потухло, щёки стали бледнее, а спина, как ни странно, стала ещё более прямой.
— Жаль, — спокойно сказала Юстина. — Я была уверена в том, что мы сработаемся. Но это позже, а сначала твоя кандидатура вызвала у меня подозрения. Очень жаль, что первое впечатление не оказалось ошибочным. Что ж… Как бы то ни было, спасибо за то, что вы отказались от своего плана.
— А ты не хочешь спросить, почему мы отказались?
— Почему?
— Потому что я влюбился в тебя, а Антон — в Валентину Орлову. Мы с Антоном снялись с дистанции, а Славка выслушал нас и признал нашу правоту.
Тут глаза Юстины неожиданно вспыхнули, в них появился неподдельный интерес.
— Антон влюбился в Валю?
— Юстина, это строго между нами. Надеюсь, ты понимаешь, что Валя должна узнать об этом от самого Антона и ни от кого более?
— Конечно, можешь быть уверен, я ничего не расскажу Вале об афере, которую вы готовили, и уж тем более, о чувствах Антона. Искренне надеюсь, что ты не ошибся.
— Нет, не ошибся. Если Антон сказал, что любит, значит, так оно и есть. Я своего друга знаю. В прошлый раз я слышал от него о том, что он любит кого-то тогда, когда он собирался жениться.
— Антон был женат?
— Был. Но его семейная жизнь окончилась весьма драматически.
— Что случилось? — испуганно спросила Юстина.
— Это опять строго между нами. Жена в течение нескольких лет обманывала Антона, изменяла ему с другим, и даже ребёнок, которого Антон считал своим, был рождён не от него. Антон долго был настроен к женщинам очень цинично, потому и согласился участвовать в «мсте» Славки. По иронии судьбы, в самый ответственный момент он понял, что влюбился в Валентину, и его было решено заменить мной. До этого предполагалось, что я, как и Слава, буду находиться в тени. Только Слава был мозговым центром операции, а я курировал техническую сторону вопроса.
— А ты… почему согласился участвовать в «мсте»?
— По той же причине, что и Антон.
— Тоже жена изменила?
— Почти жена. Невеста кинула меня накануне свадьбы. Спасибо, не в день свадьбы, но тогда я не был настроен так оптимистично. Меня даже позор не интересовал, настолько было больно. Сначала Славка и Антон вытаскивали из тоски меня, возвращали к нормальной жизни. Потом мы со Славой вытаскивали Антона.
— Конечно, мне понятны ваши с Антоном мотивы. И вы определённо могли бы внести большой вклад в работу агентства, но… Жаль.
— Юстина, я вообще-то в любви тебе признался. Или ты не заметила?
— А как я должна была отреагировать, Женя?
— Юстина… Вы с Валей обижены на мужчин, а мы с Антохой — на женщин. Но думаю, пришло время зарыть томагавк. Прошу тебя, хватит мстить!
— А что ты предлагаешь, Женя?
— Предлагаю тебе стать моей женой. Я очень хочу, чтобы мы сделали друг друга счастливыми. Мечтаю о настоящей крепкой семье с тобой. Помнишь, как у классика? Человек создан для счастья. Для счастья, Юстина, а не для напряжённой мести. Подумай.
— Я подумала, — тут же ответила Юстина.
Евгений смотрел на неё и понимал, что решение принято явно не в его пользу. Что ж, он умеет ждать. Всё же он был уверен в том, что посеял сомнение в душе Юстины.
— Единственное, что я могу предложить тебе, Евгений, — работу в агентстве. Я по-прежнему уверена в том, что твоя кандидатура — наиболее подходящая.
— То есть, ты мне доверяешь как профессионалу даже после всего рассказанного мной?
— Да, как профессионалу доверяю.
— А как мужчине? — тихо спросил Евгений.
— А как мужчине я не то что тебе не доверяю. Я просто не рассматриваю для себя возможность отношений. Прошу меня понять.
Юстина и Женя молчали в течение нескольких минут.
— Что скажешь? — не выдержала и спросила Юстина.
— Я согласен работать в вашем агентстве.
* * *
Месяц спустя.
Антон, на днях вернувшийся из отпуска, созрел, наконец, для встречи с Евгением, и теперь друзья сидели вдвоём в одном из ресторанов Славки Вихарева.
«Сидели» культурно, без фанатизма. После той знаменитой ночной попойки дома у Вячеслава, многое изменилось, особенно, в жизни у Антона. Теперь он появлялся на горизонте у друзей достаточно редко и никогда не набирался.
Славки сегодня не было — пару дней назад он улетел на один из модных курортов с новой девушкой.
— Может, зря ты так, Женька? Раскрыл Юстине все карты? Хитрее нужно быть. Вот я начал действовать осторожно. Сначала подстроил «случайную» встречу с Валей, подвёз её до дома. Потом появился с букетом, потом пригласил на свидание, потом достал билеты на премьеру фильма, в общем, ухаживал по классике, а через две недели мы уже полетели вместе отдыхать.
— Валентина просто была готова к отношениям, хоть и пыталась всех убедить в обратном. Возможно, и сама в это верила. К тому же, похоже на то, что она была влюблена в тебя ещё с того времени, когда ты работал в агентстве. А с Юстиной ситуация другая.
— Неужели ты совсем ей не нравишься? Кто тогда ей нужен?
— Ей пока никто не нужен. Каждый человек по-своему переживает сильную боль, и восстанавливается каждый по индивидуальному сценарию. Юстина по-прежнему не готова к отношениям. Она до сих пор не пережила ту сильную боль, которую ей причинили бывший и её подруга. Там ещё было кое-что, даже тебе не могу рассказать, прости! Потому она и мстит, мстит, мстит, остановиться не может.
— Ужас, — покачал головой Антон. — Мы тоже с предательством знакомы не понаслышке, но настолько зацикливаться? Может, тогда тебе следует другую
