их надо открыть. Собственно, лучше и не закрывать вообще, чтобы не забыть, а то могут быть казусы.
— Это какие? — заинтересовалась Луковка.
— Ну, понимаете, смысл в том, что когда клапаны открыты, человек прыгает на полотно, воздух сбрасывается, и человек остаётся сидеть. А вот если клапаны закрыты, то получается трамплин. Мы проверяли — обратно на крышу забросит, как нечего делать!
— Зачем они вообще сделали эти клапаны? — хмыкнул начальник.
— Я так понял, кому-то пришла гениальная идея, что таким образом можно пожарных доставлять на высокие этажи без лестниц, — процедил пожарный-хон. — Мы пробовали, но прыгать на этой байде в полном обмундировании… В общем, она быстро кончится, и тогда ещё и оштрафуют за порчу оборудования. Хотя вам, может, и пригодится, вы всё-таки без брони́. В любом случае, в рамках тренинга вам нужно всем хоть по разу спрыгнуть на полотно, чтобы представлять себе, как это делается.
— А с большой высоты? — поёжилась Луковка.
— Да со второго этажа достаточно. Чисто для опыта.
Начальник почесал затылок, а потом обернулся и глянул вверх, словно знал, что Фыся там подсматривает.
— Проснулась?
Фыся уркнула. Пожарный-хон уставился на неё и сглотнул.
— Это демон ваш?
— Демоница, — поправил начальник. — Хотя вообще теперь положено говорить «хозяйка леса», ну или «брониана».
— И как? — с сомнением спросил пожарный.
— Да ничего, — пожал плечами начальник. — Карту читать научилась, а не падать в реку пока что нет.
Фыся зашипела. Он ещё будет всяким посторонним про неё гадости говорить!
— Ладно, не ругайся, — примирительно усмехнулся начальник. — Давай вон прыгай на спасательное полотно, раз уж ты в окне торчишь.
Фысе совершенно не нравилась идея прыгать на какую-то неизвестную штуку, которую она ещё даже не нюхала, не говоря уж о том чтобы прощупать и пометить.
— Давай-давай, — подбодрил начальник. — Всё равно придётся. Прыгнешь сейчас — разрешу завтра заново задание пройти.
Вот ведь знает, как кошке под пузо руку сунуть! Фыся пошипела ещё для приличия, вогнав пожарного в зелёный цвет, который она видела даже со второго этажа. Ну ладно, раз так, делать нечего…
Фыся взобралась на подоконник целиком — на узкой приступке плохо умещались все четыре лапы.
— Только когти втяни! — предупредил начальник. — А то прорвёшь, она тогда страшно хлопнет.
Как можно прыгать со втянутыми когтями⁈ Издеваются над кошечкой! Ну ладно, была не была…
Фыся прыгнула. Конечно, она тут же расправила перепонки и на непонятную штуку аккуратно спланировала, ещё и развернувшись в процессе, чтобы не оказаться задом к незнакомому мужику.
Тот присвистнул.
— Так ей и полотно не нужно, у неё своё!
— Молодец, — похвалил начальник и достал из кармана вкусную штуку, какими он награждал Фысю в первые дни в отделении. — Слезай и держи.
Фыся быстренько обнюхала полотно — оранжевое, пахнет резиной, ничего интересного — и спрыгнула, тут же получив вязкое лакомство. Клыки в нём застревали и жевать можно было долго, но вкус — просто всё, о чём может мечтать кошка!
— Пошли теперь мы, — вздохнул начальник и побрёл к дому, поманив за собой побледневшую Луковку.
— Э! А вы… А я…! — начал пожарный, переводя лихорадочный взгляд с начальника на Фысю.
— Не тронет, — отмахнулся тот и скрылся за дверью.
Скоро он показался в окне Фысиной комнаты. Фыся для порядка повыла — что это ещё такое⁈ Разрешения не спросил!
— Жуй-жуй, — прикрикнул он сверху. — Будешь ругаться, больше не дам.
Фыся чуть не подавилась звуком и притихла.
С глухими ударами на землю упали ботинки начальника — люди же не могут и шагу ступить без обуви, особенно на улице. Потом он сам взгромоздился на подоконник, пригнулся — и сиганул. Оранжевая штуковина зашипела, и вскоре он перевалился через край, тут же принявшись натягивать ботинки.
— Ничего, мягко, — подытожил он. — Луковка, давай, не боись, не больно!
Луковка замаячила в окне с сомнением на лице. Потом всё-таки скинула свои сапожки — вот уж чем точно можно было прорвать полотно! Там такие железные зубы!
— Вы только отвернитесь, — попросила она неверным голосом. — А то вдруг у меня что задерётся.
Фыся не поняла, как что-то само собой может задраться. Вот кого-то задрать — это она эксперт! Но мужчины отвернулись, после чего Луковка с диким визгом спикировала на полотно в лепестках трепещущих юбок.
— Весело! — радостно выкрикнула она, скатываясь с мягкой стенки. Она раскраснелась от возбуждения, аж руки подрагивали. Чтобы надеть сапожки, ей пришлось опереться на руку пожарного.
— Хотите, клапаны закроем, попрыгаете? — предложил тот, тоже почему-то краснея.
— Ой, это на весь город юбками сверкать? — хихикнула Луковка. — Ну не-ет!
А Фысе стало немного завидно. Людям вроде как понравилось прыгать, а ей это не показалось чем-то особенным. Может, она не распробовала? Фыся выразительно мявкнула.
— Ты хочешь попрыгать? — тут же понял начальник. Он все Фысины звуки понимал!
Фыся постаралась кивнуть. В кошачьей форме это было трудно, скорее она приседала на передних лапах, но начальник и это понимал. Он очень умный!
— А давайте, — усмехнулся он и взялся за кишку.
Фыся помчалась наверх.
— Готово! — крикнул снизу пожарный-хон.
— Когти втяни! — напомнил начальник. — И складки не раскрывай по бокам, так прыгай, веселее будет!
Фыся поёрзала на подоконнике. Прыгать на такую высоту, не раскрывая перепонки, она ещё не пробовала. Ну люди же прыгнули, а они вообще без перепонок и хрупкие! Что она, хуже?
И Фыся прыгнула.
Полотно прогнулось и отбросило её снова вверх. Фыся взвизгнула, почти как Луковка, и снова приземлилась, но тут же опять полетела вверх. С третьего раза она поняла, что можно ещё побольше оттолкнуться, и тогда взлетишь выше. И ещё выше. Вокруг раскинулись крыши домов, словно рассыпанные мелкие лакомства. Вот как на город-то надо было смотреть, а не с холма! Да тут весь мир видать! И лес, и горы, и реку! У-у-у-у-у-и-и-и-и!
От полноты чувств Фыся задрала морду и завыла.
И пока она летела вниз, из леса ей кто-то откликнулся.
Глава 10
Состояние
— Там в лесу хозяин завёлся, уж года два как, — объяснил пожарный-хон позже, в доме, после того, как начальник налил ему пиалу белой гадости, пахнущей испорченным молоком. Фыся даже близко не подходила, но человеку от этого лекарства становилось легче. Может, не такие уж они и хрупкие.
— Ты не знала? — спросил её начальник.
Фыся, уже в человеческом обличье, помотала головой. Ответный вой её напугал, так что прыжки она быстро закончила, по привычке развернув перепонки и спланировав вместо полотна к начальнику на плечи. Он заругался и тут же её скинул, но не прогнал, понимал, что Фысе страшно.
— Во всех лесах кто-то есть, — пояснила она. — Но этот очень большой.
Мужчины переглянулись.
— На севере всегда большие, — вздохнул начальник. — Ладно, охотников он не трогает, авось мирный. Ты, главное, в лес не лезь.
Фыся старательно закивала. Её туда никаким лакомым куском не заманишь теперь!
Когда мясо с рынка кончилось, Фыся с Луковкой отправились добывать Стручка, чтобы отвёл их на ферму. Дом охотника стоял близко к лесу, и Фыся немного нервничала, но держалась. Стручок выглядел примерно так же, как она себя чувствовала.
— Да, я договорился, — заверил он Луковку, которая спросила, ждут ли их на ферме. — Всё будет в лучшем виде!
Лучший вид, как оказалось, обеспечивал ещё один охотник, старше и крупнее Стручка. Он стоял в воротах, а на плече у него висело что-то, похожее на ружьё.
— Это ещё что такое⁈ — возмутилась Луковка, едва завидев его. Фыся подняла дыбом всю шерсть — и на голове, и под форменной курткой, отчего та вздыбилась, и Фыся сама стала, как спасательное полотно, надутая.
— Не бойтесь, это парализатор, — усмехнулся мужчина. — Стрелять не буду, просто фермер боится, попросил тут постоять.
Луковка разразилась длинной тирадой, из которой Фыся мало что поняла, кроме того, что стрелять по хозяевам леса нарушает закон. Мужчина кивал и не спорил.
— Я ж говорю, я тут только чтобы фермера успокоить. Да и парализатор не убьёт, только на часок обездвижит.
Луковка ещё немного побрызгала слюной, но делать было нечего — без этого мужика фермер из дома бы не вышел, закон он никакой не нарушал, просто стоя рядом, так что хочешь дешёвого мяса — терпи.
Фермер наконец показался из дома. Руки у него тряслись, и на Фысю он старался не смотреть, но мясо продал на три дуля дешевле, чем на рынке. Фысе после телёнка запретили держать живое мясо
