из положения, но кот скривил морду:
- Смешно. Ха-ха! Ты Формблю так же заяви на экзамене: мол, давай, дорогой магистр, поднимай свои скелеты сам!
- Он не дорогой, он – гадкий! – тут же возмутилась я и добавила: - Как и ты! Ты тоже гадкий. Не хочешь помогать.
- Милая моя… - кот довольно сощурился, - в обязанности фамильяра не входит полная замена жизнеспособности ведьмы.
- Так я и не собираюсь…
- А какая ведьма без колдовства? – каверзно подловил меня Чеш, - Только ты и есть. Единственная в мире ведьма, неспособная поднять дохлого скелета.
- Ну, ты и вывернул! – восхитилась я, - Может, ты и философию нежити за меня сдашь? А что, нарядим тебя в женское платье, повяжем платочек на голову…
- Мур-фыр! – ответил мой фамильяр, а потом сделал самую подлую в мире вещь: нырнул вниз с балкона, ловко перепрыгнув по выступающим перекладинам добрался до головы ангела смерти, перенесся на крышку саркофага, а после и вовсе исчез в кустах шиповника.
Я посмотрела на это безобразие, свесившись с балкончика, и чуть не взвыла от злости.
- Оставлять меня наедине с мужчиной?! – крикнула ему вслед, - Не стыдно?!.. Ну, Чешуа, я тебе это еще припомню! Уж как припомню, вовек не отмоешься!
В лицо мне противно ударил прохладный ветер, отчего я разозлилась еще больше. И этот против меня!
Весь мир хочет посмеяться над неумехой первокурсницей ведьмочкой Геллой!
Откинув волосы на спину, я сжала кулаки.
Если Чеш думает, что я не выберусь отсюда – то пусть обломится. Выберусь. Обязательно выберусь! Наколдую такое, что земля разверзнется и затрясется. Все демоны ада выйдут посмотреть, кто посягнул на их покой.
Ох, как я их всех удивлю! Остолбенеют все, когда поймут, на что я способна.
Поставив саквояжик на пол, я принялась выкладывать подряд все зелья, которые могли пригодиться. И раствор сонных чар, усиливающий уже наложенное. И подчиняющее заклинание во флакончике на три раза – точно пригодится. Пусть и спущу всё в один раз, но зато точно подействует.
Через пять минут весь пол маленького балкончика был уставлен флаконами и порошками, консервированными зельями и артефактами, нужными в колдовстве.
- Если я смешаю всё по очереди, точно подействует. Первыми пойдут зелья оживления и заживления ран!..
Я вытряхнула содержимое в запасной котелок и подошла к краю балкончика.
- Итак!.. – с дикой улыбкой выдохнула я и активировала зелья заклинанием «Моментусофигентус», - Поехали!
Сначала поверх всего кладбища разошлась ярко-зеленая взрывная волна. Саркофаги, склепики, статуи и гробики особенно выдающихся магов слегка вздрогнули. Где-то осыпалась штукатурка, с дорожек мягким облаком поднялся гравий.
- Сработало! – довольно выдохнула я и вспомнила, что опять не поставила контур на кладбище. Поспешно, дабы ограничить магию в ее распространении, крикнула: - Закрытикуспериметрус!
Очертания кладбища вспыхнули фиолетовым светом.
Отлично. Теперь можно расслабиться и попробовать снова поднять зомбиков. По своему собственному вкусу сказать заклинание. Сыпнуть травку в котелок, заварить то, что хочу я, а не какой-нибудь там кот, магистр или учебник Некромантии.
От понимания этого я почувствовала прилив сил. Вот теперь мне никто не сможет помешать. Вот теперь я точно сделаю так, как мне нравится.
- Внимание, упокоенные! Слушай мою команду! – я потянулась за новой скляночкой и шепнула в нее: «Ранызакрытус», а потом активировала ее заклинанием «Быструсдвингус» и вылила всё в котелок. Тот вспыхнул оранжевым светом – значит, зелья соединились, - Вставай и по команде стро-о-о-йся!
И жахнула, что было силы в середину кладбища. Оттуда радиус захвата получается больше.
Зелье активировалось. Котелок разорвался на мелкие кусочки. Жаль, конечно. Но ради благого дела – съезжу и куплю новый. Или попрошу зомбиков принести тот, что забыла внизу на склепе.
Зелье из котелка моментально расплылось в разные стороны. Хорошо, что периметр не забыла, поставила. А Чеш еще считает меня безнадежной! Вон, как здорово получилось!
Кладбище ожило.
Задергалась, задрожало. Камень задвигался, выпуская из недр земли спешащую к своей хозяйке нечисть. Каменные двери склепов задрожали от глухих ударов. Даже за моей спиной, внизу, в мэрском склепе, пришло всё в движение.
Кладбище скрежетало. Кладбище двигалось и жило новой магической жизнью. Мне было радостно понимать, что я смогла, сделала это!
- Надеюсь, мэр не в обиде, что я потревожила его родственников?.. Впрочем, переживет! – отмахнулась я и, сев на корточки, принялась собирать разбросанные флакончики и засовывать их обратно в саквояж, - Сейчас они построятся, сейчас я им прикажу, что надо делать… Хи-хи!.. Настоящие ручные зомбаки. И у меня это получилось! Ха-ха!.. – где-то внизу слышались шаги. Наверное, восставшие разминают свои кости, - И магистр Формблю обалдеет, когда увидит, на что я способна, - бормотала себе под нос я, в красках представляя эту картину.
Я и удивленный магистр некромантии. Жаль, художника нельзя позвать, чтобы он запечатлел этот знаменательный момент. А может, среди восставших есть один? Надо бы спросить.
- Уже обалдел, Гелла, - раздалось невозмутимое за моей спиной. И я испуганно замерла, глядя прямо перед собой на стену склепика. Поворачивать голову и смотреть в сторону развороченного проема было страшно.
Вот же ж. Это у меня слуховые галлюцинации или… новые неприятности?
- Ну, что застыла, как надгробие моей бабушки? – с легкой издевкой спросил магистр, и я с горечью поняла: «Не послышалось. Он пришел. Чёрт. Вот же, чёрт!.. Я ничего не успела!».
Глава 6
Медленно я повернула голову и попробовала не ужаснуться. Не показать своей слабости. Дело было в том, что магистр Формблю всем и каждому внушал панический ужас одним своим присутствием. Его высокая накаченная мускулами фигура была выше среднестатистического мужчины. И крепче. Поэтому, по Академии Гладостей ходили легенды, что в предках магистра затесались великаны.
И хотя великанов уже давным-давно никто не видел, в том числе и моя покойная бабушка, легенда жила и передавалась студентами из курса в курс.
А длинные черные волосы, доходящие – о всевышний! до лопаток вызывали еще больше пересуд. Никто из знакомых мужчин не отращивал волосы. И уж точно не выкрашивал прядку в серебристо-белоснежный цвет.
Конечно, среди сторонников идеи «человечечности» магистра, коих было немного за все эти годы, и, если уж быть справедливой, то большая часть сторонников были сторонницами и тайными воздыхателями, так вот среди этих малахольных имелись свои объяснения его необычной прически: якобы, много лет назад, когда магистр Формблю был совсем крохой, его хотела увести с собой богиня Смерти.
