И-таки да! И была готова, и любовалась, забывая, что надо дышать. А ещё, немножко (типа самую-пресамую малость) сходила с ума от бомбезного факта – мы в ПАРИЖЕ!
– Ты настолько жадный или просто… тебе в лом?
Я запнулась, поскольку ещё через пару шагов от крыльца, мы остановились у края тротуара перед высоким пареньком в спецформе персонала гостиницы. И где-то через секунду после моего вопроса, тот протянул Астону серебристый брелок в форме трёхлучевой звезды в кольце с ключами от… Кабриолета марки Мерседес-Бенц ультрамаринового цвета под металлик.
– Раньше, видимо, было в лом. Но раз тебя так это коробит…
Картина маслом – ни дать, ни взять. Найджел лезет в нагрудный карман пиджака и ловким мановением руки извлекает из-под лацкана увесистое портмоне из коричневой кожи (прямо в тон его перчаток), а оттуда – купюру в сто евро. И всё это на моих ошалевших глазах и пред лицом молчаливо сдержанного парковщика. Дальше – ещё красочней. Отдаёт деньги, делает шаг к автомобилю и открывает передо мной дверцу у пассажирского кресла. Поэтому нет ничего удивительного в том, что от моего голоса на тот момент остались лишь одни воспоминания.
Неужели я думала, что мы пойдём пешком или станем ловить по пути такси? Но, спасибо хотя бы за то, что это был не вертолёт. Правда, и без вертолёта пригвоздило к месту не хило.
– И кто-то жаловался на мои каблуки? Или, по-твоему, я не сумею пройти от машины до дверей ресторана дальше, чем на пару метров? – вот вам и яркий результат от пережитого шока и временной потери дара речи, ибо следить за адекватностью и чистотой фраз с каждым разом становится всё сложнее. Да я и не пытаюсь. Как-то не до этого. Особенно, когда садишься в новёхонький салон новейшей модели кабриолета от мерседес, сдерживаясь при этом от неуёмного желания ущипнуть себя за что-нибудь как можно больнее.
– Посмотрим, что ты скажешь к вечеру, например, после прогулки по Марсовому полю или по залам Лувра. Кстати, ты уже определилась со списком мест и достопримечательностей на ближайшие пять-шесть часов?
Вот тут меня подловили, так подловили. Я даже не успела залипнуть по обыкновению на действиях Астона, пока тот обходил автомобиль, усаживался на водительское кресло и производил манипуляции руками с «космической» панельную управления машины. Кстати, мои попытки найти поблизости глазами хотя бы нечто похожее на телефон или планшет смартфона – не увенчались должным успехом. Подставки и подзарядки под них – сколько угодно, а самих продвинутых гаджетов – ни единого. Неужели Найджелу вообще некуда звонить, даже в местные рестораны, магазины и на ресепшн того же отеля, в конце-то концов?
– Мы с Люськой где-то с месяц составляли письменный график и размечали карту по секциям разным цветом на каждый день. Могу только приблизительно вспомнить, куда мы собирались по началу и сколько для этого подготавливались. – всё-таки сложно концентрироваться на мыслях и одновременно смотреть на каменный профиль Адарта, который под яркими лучами полуденного солнца выглядел просто ахово белоснежным, едва не светящимся. Как-то всё это… дико странно, если подумать. Я же вроде как похищенная и должна думать о том, как сбежать, а не волноваться до дрожи в коленках от предстоящей экскурсии по Парижу в компании собственного похитителя. При чём волноваться далеко не от страха.
– И, я так понимаю, самое первое место – это?.. – он повернул ключ в зажигании и посмотрел на меня из-за стёкол очков вроде как «вопросительным» взглядом. Только прошибло меня им насквозь отнюдь по другой причине. Ну, да, свербело от его близости нешуточно и едва не постоянно, что тут скажешь. Слишком сильно шторит от слишком зашкаливающих эмоций. Чересчур много всего. Тут и от успокоительного не откажешься.
– Марсово поле? – я даже нижнюю губу прикусила, как будто мы тут игрались в «угадай правильный ответ».
Наконец-то, после столького времени его лицо оживила вполне себе настоящая усмешка. Пусть и снисходительно ироничная, но достаточно очаровывающая и затягивающая чужое сознание (особенно какой-нибудь отупевшей дурочки вроде меня) в смертельно опасный омут нечеловеческих страстей.
– Что ж, вполне предсказуемо, но было бы странно, если бы ты захотела начать с Пер-Лашеза, Пасси или с катакомб. Хотя, от тебя можно ожидать что угодно.
– Для катакомб и кладбища я оделась немного несоответствующе. Тем более, сегодня, вроде как, празднуется мой день рождения. Так почему бы не провести его в самых романтичных местах Парижа?
– Тут уж не поспоришь. Но в одно место всё же придётся заехать.
– В какое это?
Не успела я договорить, как кабриолет вдруг резко сорвался с места и, набирая ощутимо высокую скорость, буквально полетел по идеально ровному полотну далеко не пустынного шоссе. Заодно и я вспомнила, что забыла пристегнуться, тут же рефлекторно потянувшись за ремнём безопасности. Правда, проехали мы не так уж и далеко, притормозив меньше, чем через пару минут у одного из зданий со стеклянными витринами первого этажа и каким-то заковыристым названием на французском на длинной вывеске над входом. Увы, но с транскрипцией и произношением данного языка я дружила ещё хуже, чем с его основами грамматики. На благо, товары, выставленные на стеклянных полках, безошибочно указывали на занимаемую в торговле сферу позицию выбранного Астоном магазинчика.
– Хочешь сама что-нибудь для себя подобрать или доверишься моим предпочтениям?
– Шутишь? – естественно, я немного и ошалела, и оторопела, но соображать меньше от этого не стала. – Конечно, сама! Странно, что ты сразу об этом не додумался!
– Как-то вылетело из головы. Тем более это не Палатиум. Многие вещи приходится доставать не самым привычным для себя способом.
Сцена третья, «прогулочная», часть 1
Если однажды вам выпадет шанс прогуляться по Парижу в сопровождении элегантного, красивого и просто дико сексуального цессерийца – мой вам совет, даже не задумывайтесь! Хватайте его под белы рученьки и вперёд, с песней! Тут даже у меня не хватит всего имеющего словарного запаса, чтобы описать в идеально подобранных красках все полученные впечатления и увиденные воочию реальные чудеса света. А как долго с моего лица не сходила ошалело-счастливая улыбка, не говоря уже о первых минутах поездки в юго-западную часть города через Авеню Георга Пятого. Я просто не могла оторвать восхищённых глаз от пролетающих мимо домов практически одного архитектурного стиля, по большей части белокаменных и похожих на каскадные «лесенки» на последних этажах. Ну и, само собой, то и дело возвращаясь взглядом к возвышающемуся над горизонтом шпилю металлокаркасной красавицы.
А когда мы проезжали по мосту Альма, а потом уже и вдоль набережной Бранли, от переполнявшего меня восторга и окончательно укоренившегося убеждения, что это не сон, и мы действительно вот-вот подъедем к Марсовому полю – уровень дофамина в моей крови превысил, наверное, все возможные пределы и какие-либо схожие выбросы при далеко не схожих ситуациях. Если и вспоминать на вскидку, когда же меня пробирало так же сильно и глубоко столь непомерной радостью и бурной эйфорией, боюсь, едва ли вообще сумею всё это хоть с чем-нибудь сравнить. Жаль, что невозможно вместе с окружающими красотами запечатлеть на цифровом носителе испытываемые чувства. А ведь я практически не отнимала всё это время от своего лица портативного фотоаппарата, купленного Астоном к такому случаю уже после нашего с них выхода из отеля. Ну, да, выбирала я этот далеко недешёвый гаджет сама, зато впервые без каких-либо мучительных по данному поводу комплексов и не менее противоречивых мыслей о том, что деньги не мои. О каких комплексах речь, алё! Я в Париже! На Земле! И вот-вот поднимусь на самый высокий уровень Эйфелевой башни!
