я с намерением списать все на вино и юмор.
— Лучше Ник, мне так привычнее.
— Ник.
— Это я — улыбается он.
— Ты же понял, что это была шутка, да?
— Тон был серьезный — мужчина устраивается на бархатном кресле, где до этого сидел Дима. Теперь я смотрю на него сверху и это действительно ощущается как преимущество, от чего я смелею.
— Тебе показалось — пытаюсь выглядеть непринуждённо.
— Всего один ужин? С родителями, да? — чуть заметно киваю, как будто сдаваясь. — Это легко. Они будут в восторге. Все родители от меня в восторге. Кроме моих. От моих только претензии и расспросы, когда я женюсь. У тебя тоже?
— Да. Мама невыносима — плюхаюсь на кресло рядом, без сил к сопротивлению его глазам, бархату голоса и улыбке. Он не антагонист, а криптонит. Оружие, которому бесполезно сопротивляться.
Полчаса мы обсуждаем родителей, их недовольство, игнорирование успехов и придирки. Это наш самый длительный разговор, тем более наедине. Может дело в алкоголе, но мне становится легко.
— Ой, а я тебя ищу — из коридора появляется грудь, а потом Злата. Ник молчит — Коль, отвезешь меня домой? Я что-то устала — мурчит она на пьяном.
— Три бутылки вина называются усталостью теперь? — она подходит ближе и чуть не падает — Gosh — вырывается у него, когда он подхватывает девушку.
— Мы должны посадить ее в такси. Пошли вместе? — взгляд серых глаз направлен на меня, от чего в ногах снова дрожь.
Зима врывается в легкие обжигающим холодом и отрезвляет, как будто собирая меня воедино. Я все еще не могу осознать, что вот она я, а рядом он, который навязчиво всплывает во снах. Наблюдаю за тем, как он усаживает Злату в такси, убирает от себя ее руки и закрывает дверь. Тело дрожит изнутри, но не от мороза. Коля возвращается ко мне, перешагивая сугроб. Серые глаза скользят по моему лицу, отчего я еще больше дрожу. Мы молча смотрим друг на друга, не замечая полетевшие сверху снежинки.
— Ты к родителям? — прерываю я игру в гляделки.
— Не, я в Mariott остановился.
— Обожаю мариот. Такое красивое здание — мечтательно бормочу я, вспоминая витиеватые детали фасада.
Поехали со мной? — смотрю на него, не моргая — Шучу — не улыбаясь, говорит он и протягивает свой телефон — Напиши номер. — Набираю цифры, эхом в сознании гудит его «поехали со мной». Сглатываю. Он нажимает вызов и через пару секунд моя сумка начинает вибрировать. Черный мерседес заползает на сугроб.
Ты первая езжай, не мерзни, я сейчас вызову еще — Ник открывает заднюю дверь и протягивает мне руку. Впервые касаюсь его ледяными пальцами, еле удерживаю равновесие, большая ладонь сжимает сильнее. Хочется остановить этот момент и одновременно убежать из него. Меня как будто разрывает на части от радости, страха и еще тысячи эмоций.
— Ама, напиши, как доедешь. И завтра, как проснешься — заставляю себя кивнуть и, кажется, машу рукой из отъезжающего такси.
Несколько минут трачу на поиск мобильного в сумке, руки не слушаются от холода и волнения. Смотрю на пропущенный с незнакомого номера, набираю «Ник» и сохраняю в контакты. Это снова сон?
2 декабря
Просыпаюсь и еще раз мысленно пролистываю воспоминания вчерашнего вечера. Чтобы убедиться, что мне это не приснилось, беру телефон, «сообщение от Ник» в 00.52. Перечитываю несколько раз. Падаю лицом в подушку и неподвижно лежу, пытаясь справиться с вихрем противоречивых эмоций. Казалось бы, должна быть только радость — спустя 11 лет единственный, кто оставил след в моем сердце, проявил себя. Но я не понимаю его намерений и причин такого поведения. Это неожиданно, странно и мое бессознательное готово защищаться. Я так долго пряталась от любви не просто так. Как бы мы не хотели отношений, в обществе слишком много историй несчастных, сломанных, брошенных. А Ник похож на того, кто ест сердца женщин на полдник, не запивая. Мы учились вместе, но я не знаю его как человека и тем более не знаю, чего ожидать от него, как от мужчины.
Заставляю себя встать, открываю шторы серому городу и со звуком вдыхаю от вида гигантских хлопьев, мягко опускающихся на крыши. Они мягко касаются всего на своем пути, как пух, ох уж эта замерзшая вода и ее магия.
Принимаю душ. События вечера сползают под напором воды и я топаю по паркету более спокойной. Включаю Rini — Aphrodite и укутываюсь в нежность ритма, этот трек всегда помогает создать правильное настроение. Музыка — разговаривает с бессознательным напрямую, музыка способна трогать сердце. Утро с ароматом кофе и снега становится ласковым котенком, на плите мурчит кофеварка, мысли проясняются. Может интуиция не подвела меня? Может свидание с нелепым Валентином было необходимо для еще более нелепой встречи с Ником? Может это кусочки пазла, который ведет меня в правильном направлении? Что если… но эти мысли слишком революционны и чужеродны для моей нейронной сети, даже предположить положительное развитие событий не получается. Поэтому лучше не развивать эту цепочку.
На экране телефона беззвучно появляется уведомление, замираю. Если это от него — я обрадуюсь? А если нет — расстроюсь? Беру телефон, делая вид, что мне все равно, не понятно, правда, для кого это представление. Поэтому выдыхаю и смотрю на экран.
«Ты проснулась?» — никогда еще я не улыбалась так широко, глядя на телефон. Успокаиваю сердце глубокими выдохами.
«Доброе утро» — в попытке не показаться навязчивой или слишком эмоциональной, решаю написать только это. И посмотреть, что будет дальше.
Не проходит и 10 секунд, как телефон освещает вызов, от неожиданности я вскакиваю. Продолжаю смотреть на экран, где как в «Матрице» нужно выбрать, но зеленую или красную.
Привет — мягко доносится из трубки. Хорошо бы сейчас не впасть в когнитивный ступор и говорить как нормальный человек.
Привет — выдавливаю из себя и понимаю, что звучала слишком сухо, как будто раздражена. — Ты как? — стараюсь добавить в голос заинтересованности. Вспоминаю урок перед этим воплощением, где мой наставник объяснял об установлении контакта на уровне души. Сначала — почувствовать свой центр, осознать себя. Потом настроиться на другого человека, словно соединяясь с ним невидимым тоннелем, из сердца к сердцу. Отрыть «шлюзы», то есть открыться, позволить своей энергии свободно выходить и принимать энергию другого.
Еще не завтракал, но очень хочу — его состояние как мягкое одеяло, укутывает меня. Очень приятный контакт, его поле как нагретый солнцем луг с медовым ароматом. Погружаюсь в эти
