вслух произнёс Лайон и вытащил из бардачка серебряный жетон с изображением рояля – пропуск особого гостя.
Клуб внутри напоминал трёхуровневый амфитеатр. В центре зала, на небольшом помосте, окружённом со всех сторон подвижным морем танцующих людей, играли джаз три высоких музыканта. Лучи золотого и красного цвета из подвешенных под потолком светильников ползали по залу.
По бокам слева и справа вдоль стены поднимались лестницы. На втором этаже были отведены места для «особых гостей» - обладателей серебряных жетонов. Здесь же располагался мини бар с самым широким выбором напитков во всём Бёрке. Во всяком случае, так думал Лайон и опровержения этому пока не нашёл.
Скопски не скупился на дорогие декорации: дважды в год менял оформление, покупал лучшую звуковую аппаратуру, а совсем недавно закупил три ультратонких вестриверских экрана, проецирующих потрясающе красивое изображение.
Владелец клуба старался проводить время в компании «особых гостей»: с кем-то налаживал дружественные отношения, с другими – договаривался о делах. Лишь изредка Мак Скопски запирался в своём офисе на третьем этаже – под самым потолком. Лайон не бывал там ни разу, хотя считал Мака своим другом. Комната-куб была для Скопски своего рода убежищем от чужих глаз. Местом, где филантроп мог побыть наедине со своими мыслями, выпить чашечку кофе или бокал виски, посмотреть за шоу через круглое окно.
Лайон приблизился к сцене. Музыканты оказались из Фрии – их отличали смуглая кожа и необычайно высокий, за два метра, рост. Но играли они, стоит сказать, виртуозно – сочетание гитары, банджо, трубы и губной гармошки создавали довольно необычное созвучие.
Осмотревшись, Лайон без труда нашёл в толпе знакомый ирокез. Он общался с группой молодых ребят. Нейгард направился к барной стойке и заказал у бармена стаканчик виски.
Корт Соллерс был известным барыгой в Ньюрчестере. Он начал толкать дурь ещё подростком, несколько раз попадал в полицию, но неизменно оказывался на свободе. Как-то раз Корт крупно влетел с партией галлюциногенов, задолжав несколько тысяч фартингов своему купцу. Полиция загребла его в «душную». Там-то барыга и увидел молодого парнишку в дорогом костюме, попросил взаймы. Лайон посчитал, что такой должник ему не помешает и согласился выплатить всю сумму.
Шло время, а Корт никак не хотел покидать толпу. Он болтал то с одной группой людей, то с другой. Лайон уже понял, чем занимается его знакомый, но решил выждать. После полуночи, наконец, представился подходящий случай.
Корт увёл одного парнишку (на вид тому было лет шестнадцать) в уборную. Лайон, на тот момент уже хлопнувший два стаканчика, последовал за ними.
Коридор был матово-серым от густого сигаретного дыма. Лайон кашлянул от резкого запаха и тщетно махнул рукой перед лицом.
Он пошёл по коридору дальше. Миновал компанию ребят, куривших и обсуждавших музыку, чуть поодаль парочку тинейджеров, целовавшихся у стенки. За два года Лайон первый раз оказался в подсобных помещениях «Палладия», и они ничем не отличались от других клубов. Разве что стены не были забиты рисунками.
Молодой детектив заглянул в одну комнату, потом в другую, прошёл в туалеты, но и там не нашёл Корта. Уже возвращаясь назад, Лайон услышал знакомый голос.
– Я тебе гарантирую – от моего товара на утро ты не проснёшься с квадратной башней! – Корт с навязчивостью консультанта в магазине нависал над пареньком. Они стояли в закутке, где коридор выходил к запасному выходу. Отсюда музыка звучала приглушённо, и Лайон мог стоять за углом и всё слышать.
– Меня не это интересует. Насколько сильное от него привыкание.
– Да кто же тебе такое скажет, парень? Могу лишь сказать, что химики, работавшие над этой штукой – лучшие в городе. Ты нигде такого чистого «сэда» не попробуешь. Я тебе гарантирую!
Было несложно догадаться – юноша решил «попробовать» и, по незнанию, выбирал молоток от мира наркотиков. От «сэда» он точно проснётся утром с квадратной головой и ощущением, что это утро слишком дерьмовое, чтобы в нём оставаться.
Лайон вывернул из-за угла и медленно подошёл к ним.
– Корт, опять толкаешь дурь?
Обернувшись и увидев старого знакомого, барыга сразу сделался на несколько сантиметров ниже.
– Лайон!.. Э-э, да я нет… не подумай.
– Я тут стою пару минут уже…
Корт махнул рукой.
– А, хрен с тобой. Подловил.
Юнец, которому Корт пытался продать пакетик, решил, что ему очень нужно станцевать под соло на банджо. Оставшись наедине, Лайон сказал:
– Сколько тебе говорил - «Палладий» не место для наркоты. Сдать бы тебя… для профилактики!
– Э-э-э, брат… не такие уж тёмные делишки. Всего лишь… нейростимуляторы.
– Лапшу будешь другим вешать. Ты парнишке «сэда» пытался продать. Это наркотик третьего класса.
– У тебя непроверенные сведения, Лайон. Теперь он относится к нейростимуляторам. Я тебе гарантирую!
– Даже проверять не буду.
– Ну и что? «Кокам» сдашь теперь?
– Пока не решил.
Корт сложил руки на груди.
– Не сдашь! Я нужен тебе.
– Думаешь, ты один такой ценный?
Они смотрели друг друга, не мигая и, в конце концов, барыга сдался.
– Ларамин есть? – Лайон сразу перешёл к делу.
Корт улыбнулся так, что даже уши задрожали.
– Решил ширнуться «зелёным кайфом»? Одобряю.
– Мне по делу.
– Это как? – переспросил Корт.
– Так есть или нет?
– Нет, брат, нету.
– Ещё раз назовёшь меня братом, дам по морде и сдам наркоконтролю! – угрожающе произнес Лайон. – Где взять ларамин?
– Без понятия. Мы не торгуем им теперь.
– Почему?
Корт принялся изучать грязный пол.
– Ну?
– Мы не можем…
– Почему? – Лайону очень не нравилось вытаскивать сведения из людей. Но они всегда такие наивные. Думают, что после одного-двух вопросов он отстанет!
– Весь сбыт ларамина прибрал какой-то зелёный хмырь.
– Зелёный хмырь? Как это понимать?
– Азургит! – процедил Корт. Лайон не поверил своим ушам.
– Я азургита в Бёрке последний раз видел лет десять назад.
– Я лишь говорю, что слышал от своих химиков. Да и купцы, говорят, сильно недовольны.
– Что ещё слышал?
– Этот зелёный стал центровым и теперь гоняет товар прямо с Истлишира.
– И другие купцы и центровые так уж спокойно это допустили?
– Конечно, нет. Они пытались… Слышал про сгоревший склад в Старом Эджипорте пару месяцев назад?
Лайон кивнул.
– А про мокруху
