дары разрушенной земли и продаём им. Там, в лагере этом, что на месте посёлка Тишково стоит, куча научных лабораторий, а в них изучают всё то, что мы добыть можем.
— Сами отвозите?
— Да, сейчас разговор идёт, чтобы открыть неподалёку базу, охраняемый блокпост, где постоянно будет парочка учёных сидеть и наше добро принимать. В черте города или рядом. Пока что туда машины гоняем. Горючки у нас мало, поэтому гоняем редко. Но они платят, за потроха тварей, за артефакты, даже за обычные ценные предметы. Не деньгами, конечно, деньги тут не особо… Тушёнка, лекарства, одежда, обувь. Патроны и оружие редко получается выпросить. Один раз люди из соседнего лагеря отвезли груз, не знаю, какой, но очень ценный, взамен выпросили уйму стволов, только гладких. Ружья охотничьи, наши двустволки и американские, такие, что цевьём перезаряжают.
— Помповые.
— Точно, но нам и это большое подспорье.
— С оружием туго? — я вспомнил в хлам изношенный карабин покойного Водолея.
— Ты не представляешь, — снова взял слово Петрович. — Они, когда эвакуацию проводили, вывезли все склады. Вроде бы, один продовольственный остался, но его откопать не могут. Как откопают, будем все с продуктами, хоть тушёнку и зерно будем без проблем доставать. А вот оружие выгребли всё подчистую, нам только отделы милиции остались, да отряды ВОХРа.
— Ещё один склад оставили, артиллерийский, уйма снарядов к пушкам и гаубицам, — с усмешкой проговорил Рогов. — Мы его тоже прибрали, как-никак порох.
— А разве он подойдёт к ружьям? — удивился я.
— Если правильно обработать, то подойдёт, правда, сыпать его нужно половину щепотки, иначе ствол разрывает. Опять же, из пороха и фугасных снарядов можно бомбу соорудить, а ещё порох — отличная основа для алхимии, тут кое-кто от пришлых перенял. Снаряды зажигательные делаем, пули тоже. Тварей так просто не убить, там или калибр нужен конский, или начинка пули соответствующая.
— Кстати, Водолей какими-то особыми пулями стрелял, там раны были во, — я показал руками окружность.
— Моя фабрика, — с довольным видом сообщил Петрович. — Теперь ты тем карабином пользоваться будешь. Хотя, говоря откровенно, зря.
— Почему?
— А патронов таких нет почти, и у солдат не встречается. Мы, когда солдаты приезжают, стараемся договориться. Колонна большая, броня, грузовики, иной раз даже танки. Командиры за всеми не уследят. Отозвал солдатика в сторону, дал ему пару колец золотых, а он тебе из магазина патронов нащёлкает, штук двадцать-тридцать. Не знаю, как они потом их списывают, но такое часто бывает. Но у них у всех пять сорок пять. А для карабина взять негде и перезаряжать их вручную нежелательно. Короче, достреляешь то, что осталось, а потом сдай на склад. Выдадим ещё что-нибудь.
— Есть ещё склады, где всякое старое оружие хранится, с Войны ещё, винтовки трёхлинейные, ППШ, Дегтярёвы. Их вывезти не успевали, поэтому взорвали. Но не целиком. Часть построек сохранилась, там сейчас соседи наши раскопки ведут. Вроде, даже нашли чего-то. Там не только стволы, там и патроны должны быть.
— Ясно, — сказал я, хотя по большому счёту ничего было не ясно. — Чего теперь-то делать?
— Сегодня — уже ничего, — сказал Рогов. — А вообще, тебе ведь Коростина дождаться нужно, вот и будешь ждать. А пока, чтобы без дела не сидел, будешь в рейды ходить с парнями, мы постепенно зону чистую расширяем. Сейчас тебя в столовую проводят, потом покажут, где спать. Народу у нас немного, и в городе этом, и в нашей, прости господи, коммуне, так что место найдётся.
— А Коростин — он кто?
— Инженер, учёный, изобретатель. Он, вроде бы, переходами занимал между мирами. Какую-то машину изобретал, но пока не получалось. Вот эти цифры, что ты привёз, они ему в помощь. С вашей-то стороны проход есть, но он односторонний и с рядом ограничений.
Эта новость меня обрадовала. Значит, есть шанс свалить обратно. Только Коростина этого дождаться. Потом меня проводили в столовую. Столовая была в том же помещении, что и раньше, в мирное время. Школа как-никак. Я был единственным посетителем. За прилавком стояла женщина лет пятидесяти, увидев меня, она подозрительно прищурилась, потом проговорила:
— Новенький? Садись, кое-что есть, накормлю.
И в самом деле, накормила. Через минуту на столе стояла тарелка борща, довольно жирного, а вот хлеба не было, только старые галеты. Понятно, хлеб долго не хранится, а пекарни своей нет. Зато нашлось сливочное масло, которое на эти галеты полагалось мазать, а ещё блюдо с макаронами и котлета со странным вкусом. Наконец, были поданы два стакана с компотом. Неплохо, учитывая ситуацию. А хлеб — не беда, я и дома его почти не ел.
Расправившись с ужином, отбыл в свои апартаменты. Как ни странно, мне выделили отдельный номер на втором этаже, где, судя по плакатам на стенах, когда-то был класс английского языка. В качестве постели служили составленные парты, а матрас и подушку выдали со склада. Одеяло пока отложил в сторону, мне без надобности, поскольку очень тепло, я бы даже сказал, жарко. Возникла мысль помыться, но баню здесь топили два раза в неделю, или экстренно при возвращении группы рейдеров из дальнего похода. Сегодня не такой день. Я просто разделся и лёг на парты, рядом со мной лежал старый карабин покойного Водолея.
Глава четвёртая
— Доброе утро? — в комнату мою заглянул молодой парень в военной форме. — Тебя как звать?
— Дмитрий, — сказал я, открывая глаза, мелькнула надежда, что это всё было сном, но тут же и пропала, кабинет английского, я сплю на партах, рядом карабин.
— А меня — Лёва, собирайся, сегодня в рейд идём, после завтрака у старшего собираемся, задачу получим и вперёд.
Ну, да, я и не рассчитывал, что меня будут здесь держать, как дорогого гостя, раз пришёл, будь добр, приноси хоть какую-то пользу. Но я и сам не против поработать. Опять же, интересно будет побродить по брошенному городу.
Я собрался, времени хватило, чтобы одеться, умыться, вспомнить дорогу в столовую, а потом, уже познакомившись с большей частью коллег, отправиться к начальству за заданием. Восемь человек с оружием построились в неровную шеренгу в просторном зале убежища.
— Итак, — начал Рогов. — На сегодня ваша цель — вот это район, — он сделал шаг в сторону и, остановившись у карты города, наклеенной на стену, обвёл пальцем два квартала.
— А как пройдём? — спросил Винокур — наш полевой командир, крепкий мужик лет тридцати, как я понял, из бывших армейских офицеров.
— В подвале дома номер шесть по переулку Космонавтов есть подвал, — сообщил начальник. — В нём на прошлой неделе святоши закончили пробивать
