посмотрев на мою ногу, полез в свой рюкзак, чтобы достать бинт. Истратив три пачки бинта, для того, чтобы перевязать ногу во что-то похожее на гипс, он сказал, что возможно, я заработала перелом.
Не обратив особого внимания на слова Димонта, я спросила у Мери, как она себя чувствует.
— Я совсем не испугалась! — подвинувшись ко мне поближе, ответила сестра.
— Ты моя умница, — сказала я ей, и в ту же секунду потеряла сознание.
Очнувшись на берегу острова, я увидела Димонта, который жарил на костре хлеб. Мери лежала рядом с ним, и что-то тихо рассказывала. Я попыталась встать, но резко почувствовала сильную боль в ноге, и, оперившись руками на лежащую рядом длинную толстую палку, которая в дальнейшем послужила для меня тростью, аккуратно встала на ноги.
Прихрамывая, я медленно подошла к ним, и аккуратно присев, поджав под себя здоровую ногу, начала разговор:
— Как вы смогли убить акулу?
Димонт, увидев меня, протянул мне немного поджаренный хлеб на палочке.
— Капитан подарил мне одну саблю, которая с подросткового возраста много значила для меня, — поджаривая очередную порцию хлеба, говорил он. — Когда я был маленький, мой отец часто приезжал к капитану в Манису, когда он там жил. Приехав к нему в первый раз, я был удивлен, увидев то, как была обустроена его комната. Это было что-то невероятное. На стене висело множество различных оружейных приспособлений, из них мечи, сабли, кинжалы, в общем, все, что относилось к холодному оружию. На полу, как сейчас помню, стоял небольшой ящик, в котором хранилось огнестрельное оружие.
Димонт протянул кусок хлеба Мери и, предупредив о том, что он очень горячий, продолжил свой рассказ.
— Кстати, наш капитан владел особенным луком, который достался ему еще от его прадеда, — сказал Димонт. — Сейчас он бы стоил больших денег, но для капитана он, конечно, является бесценным.
— Что такого особенного было в этом луке? — дожевав последний кусок, отвратительного жареного хлеба, с любопытством спросила я.
— На мой взгляд ничего, за исключением, его дороговизны, — ответил Димонт.
— А, что насчет той сабли? — снова задала я Димонту вопрос.
— Почему капитан только сейчас подарил ее вам? — прослушав весь рассказ, но услышав последнее сказанное, спросила Мери.
— Капитан Майрон обещал подарить мне ее только тогда, когда я стану достойным этой сабли.
— Научите меня управляться с ней, — подумав о том, что пара уроков не помешает мне в нашем непредсказуемом приключении, сказала я Димонту.
— Боюсь, Суэлен, пока что это невозможно, тебе будет даже тяжело ходить, — встав на ноги, и протянув мне руку, чтобы я смогла встать, сказал Димонт.
— Но у меня есть трость, я смогу идти, опираясь на нее.
— Я нашел ее в лесу, пока собирал палки, — сказал Димонт. — Пока придется смириться с этим, а дальше увидим.
— Думаете, она пройдет сама? — удивленно посмотрела я на Димонта. — Мне нужно в больницу, с такой травмой, в лесу, я не жилец…
Солнце уже пекло во всю, в то время как мы погасили огонь и направились в незнакомые нам тропики. Место, в котором мы находились, скорее всего, напоминало дремучий лес, с множеством деревьев и неведомых нами ранее растений. Уже спустя несколько минут, после того как мы укрылись в этом мрачном сером лесу, нам пришлось накинуть на себя теплую одежду, так как солнце, которое на берегу едва жарило нас, неожиданно скрылось за высокими зарослями.
Чем дальше мы заходили в лес, тем страшнее мне становилось. Я боялась, что в этой, неизведанной глуши мы могли бы встретить опасных хищников, которые всего в несколько секунд могли бы разорвать нас в клочья. Так как я шла позади всех, иногда мне приходилось отставать, из-за того, что моя нога, с невыносимой болью давала тревожный сигнал о том, что пора остановиться. Но спустя всего несколько минут после моей очередной остановки, я поняла, что больше не в силах сделать даже шаг.
Димонт решил, что нам нужно передохнуть, после чего, если мне позволит нога, мы снова отправимся в путь.
— Дуель наверняка ушла очень далеко от нас… — сидя у костра рядом с Димонтом, сказала я.
— Даже если так, мы все равно найдем ее.
— С моей ногой нет! — опустив голову, сказала я.
— Мы же не можем тебя бросить…
— Мы не найдем мою сестру таким способом… — резко перебила я Димонта. — Нужно что-то придумать…
— Нечего тут думать. Мы идем вместе, я буду держать тебя.
— А что, если на нас нападут звери? Я даже не смогу убежать…
— Убежать от зверя и так не получится, — ответил Димонт. — Если это случится, единственное, что мы сможем, это убить его.
Глава 9
Дуель
Сидя у костра, рядом с Максом, в темном ночном лесу, я думала лишь об одном — как поступила моя сестра, когда узнала о том, что я сбежала. Я невыносимо скучала по ней и по Мери, но оставшись на корабле, не рискнув, я бы предала себя и свою мечту.
Макс доверял мне, как самому себе, а когда видел, что я задумываюсь о чем-то, пытался развеять мои мутные мысли, которые иной раз заставляли портить мне настроение.
Мы думали о том, что делать дальше. Еды нам хватало всего лишь на пару дней, поэтому мы решили отправиться на поиски города или деревни.
— Суэлен никогда в меня не верила… — жадно поедая яблоко, рассказывала я. — Мне всегда хотелось понять кто я, но сестра так сильно боится потерять меня. Она не позволяет мне этого.
— Понять кто ты? — переспросил Макс. — Что это значит?
— Я расскажу тебе, но ты возможно не поверишь…
— Что-ж, попробуй, — Макс уселся поудобнее и начал греть руки.
— Чаще всего сны, которые я вижу, являются вещими. Кроме того, они не хранят в себе какую-то тайну или смысл, или бог весть еще… я вижу то, что произойдет, но никому не рассказываю. И Суэлен тоже. Однажды, во сне я увидела, как плыву на корабле… но я была одна… и плыла я не к порту, а к острову. Там меня встретили люди, они были рады меня видеть. Все было так мутно, я не понимала, что происходило. Но кое-что я отлично запомнила. Женщина… она рассказала мне, где я нахожусь. Она сказала время пришло, Дуель… потом что-то еще, я не запомнила. Она сказала, что я открыла грань между материками…
— Что за женщина, как она выглядела? — спросил Макс.
— Эм… — я начала вспоминать. — Кажется лет тридцать, сорок, не знаю. Мигель… так она представилась.
Макс напряженно потер бровь.
— Потом я
