сняла с меня соринку.
— Я и забыла, какие у тебя глупые шутки.
Приближались сумерки. Я рассказал Ловисе о Виргилине и Водоножке, байкерах, свиньях и лисе.
Майк запретил посторонним заходить на территорию курятника — вдруг убийца уже присмотрел себе новую жертву? Да и непонятно, что придумают «Хищники».
Когда стемнело, кур охватил страх. А тут ещё Агда с Магдой прошептали, что заметили в небе чёрную тень. Такую же они видели в ночь перед убийством Грегори.
— Здоровенное чудовище!
— И оно так жутко ухало!
Они едва успели договорить, как я услышал протяжный стон — жалобный и тревожный. Запищав от страха, Агда и Магда обнялись. Даже я содрогнулся.
Все сбились вокруг меня, но поблизости ничего необычного не было. Фьюи протиснулся к нам. Он, похоже, ни капли не испугался.
— Уймитесь, — и Фьюи испустил жалобный стон, — это ж я.
Удивительно, но жуткий звук и правда издал крошка-вьюрок.
— Это чревовещание — меня ему обучил попугай, который жил тут зимой, — объяснил Фьюи. — Главное — вдохнуть поглубже.
— Неплохо, приятель, — похвалил я, — только ты дам напугал.
— Да, в тот раз тоже такой вой был! — хором проговорили Агда с Магдой. — Точь-в-точь!
Я пожал плечами.
— Значит, и в тот раз это был Фьюи?
Вьюрок покачал головой:
— Но я его тоже слыхал.
— Это чудовище! — повторили Агда и Магда.
— Хватит пугать друг друга! — строго велел я.
Ночь нам предстояла долгая. И, кстати, накануне я и сам слышал похожий звук.
Я попросил Фьюи проследить за Отчайкой и его помощниками.
Куры готовились ко сну. Абелона и так почти не высовывала клюв на улицу, а вот Агду с Магдой пришлось чуть ли не за хвост втаскивать на общий насест.
— Жаль, что теперь никому ни входить, ни выходить нельзя! — ныла Магда.
— Несправедливо! — поддакивала ей Агда.
— Разве это не вы слышали чудовище? — спросил я. — Напомнить вам, что произошло с Грегори?
Странно, почему Агда с Магдой не желали спать в общем домике — ведь с нами они в безопасности.
Наконец близняшки уселись рядом с остальными. Сам я приготовил себе местечко прямо возле двери — я намеревался всю ночь быть начеку и следить за обстановкой.
Когда совсем стемнело, Майк и Марго заглянули к нам в последний раз и пожелали доброй ночи. Куры заснули. Даже Агда с Магдой прекратили перешёптываться и хихикать.
Сидя у двери, я вспоминал Грегори, представляя, как он лежит в опилках, а вокруг перья и пятна крови. Находки, сделанные на месте преступления, почему-то казались мне необычайно важными, вот только почему? Что я упустил?
Я дрожал и молился, надеясь пережить эту ночь.
Крылья и темнота
Чтобы не заснуть, я принялся размышлять.
Фьюи считал, будто убийство Грегори как-то связано с кражей яиц. Но прав ли он? Может, Грегори застал вора с поличным? Значит, его поэтому и убили? Но как вор умудрялся выносить яйца из курятника? И кому он их относил?
«Возможно, виновный — один из обитателей курятника?» — снова подумал я. Получается, что Грегори убила одна из куриц? Все они недолюбливают Абелону. А сама она наверняка завидует тем, кто несётся лучше, чем она.
Впрочем, нет. Слепая курица в схватке с Грегори проиграла бы. И едва ли ей удалось бы воровать яйца так, чтобы этого никто не заметил. Нет, скорее уж я проснусь завтра и снесу золотое яйцо. Тут что-то другое.
В конце концов мысли начали путаться и я задремал.
⁂
Меня разбудил какой-то звук.
Шух-шух. Шух-шух.
Я выглянул из домика, но в темноте ничего не увидел. Чтобы хоть что-нибудь рассмотреть, я протёр глаза.
Шух-шух-шух.
На крыше мастерской виднелась чёрная фигура — её силуэт вырисовывался на фоне ночного неба.
Сорока? В этих местах их полно, однако я никак не мог избавиться от мысли, что это один из Отчайкиных помощников.
В следующую секунду птица взмыла в воздух и исчезла.
Я пытался успокоиться, но не удавалось. Сердце колотилось.
Шух-шух-шух — послышалось снова, теперь ближе.
А потом раздался звон. Он доносился со стороны мастерской — это падали на землю глиняные горшки и чашки.
Я вскочил и бросился к двери в мастерскую.
Свет луны сюда не проникал, и я ничего не увидел. Зато услышал. В мастерской кто-то хозяйничал. Совсем близко от меня.
Я бросился на шум.
Опять зазвенели горшки. И до меня донёсся шелест крыльев.
— Кто здесь?! — крикнул я. Получилось довольно вяло — я-то рассчитывал, что окрик выйдет грозным.
Однако это сработало: злоумышленник каркнул и, похоже, взлетел под потолок, яростно размахивая крыльями.
На Отчайкиных бандитов не похоже — те намного наглее и опаснее.
Пока незваный гость летал под потолком, я не мог до него добраться, поэтому нашёл другое решение. В темноте я нащупывал дверь — не ту, что выходила к курятнику, а ту, что вела во двор фермы.
— Чёртова сорока! — выругался я, врезавшись в полку.
Добравшись до двери, я широко распахнул её. Птицы, которые умеют летать, ужасно предсказуемы. На воле они способны земной шар облететь, но в четырёх стенах беспомощны — я бы сказал, как безголовые курицы.
— Сюда! — позвал я. — Выход здесь, тупица!
Спустя вечность, полную стрекота и шума, птица наконец обнаружила открытую дверь — наверное, самой ей казалось, что она подвиг совершила.
А потом она вылетела из мастерской, и шорох крыльев в темноте всё отдалялся, пока совсем не стих.
Я плотно прикрыл дверь в мастерскую и направился обратно в общий домик. Я предвкушал, как с радостью усядусь на своё нагретое местечко. Но сесть мне помешал чей-то вопль.
— Они пропали! — это кричала Ловиса. — Агда с Магдой пропали!
Сорока по имени Сорк
Меня обвели вокруг пальца. Агда с Магдой бесследно исчезли. Я тотчас же сообщил о случившемся Майку и Марго, и те начали поиски.
Возможно, сорока совершенно случайно залетела в мастерскую именно в тот момент, когда пропали Агда и Магда. Но я в такие совпадения не верю. Сорока нужна была, чтобы отвлечь меня.
Я не из тех, кто вешает клюв, однако в то утро ходил, уткнувшись в землю. Какой же я дурак! Иначе ни за что не покинул бы свой наблюдательный пост.
Внезапно меня посетила мысль, от которой я покрылся мурашками: что если несушек похитили Отчайка и его бандиты? Или тот, кто убил Грегори?
Взошло солнце, и теперь я мог толком осмотреть общий домик. Впрочем, возле насеста Агды
