— Э-э-э… ну да, конечно!
Игорь моментально прерывает звонок. Действительно ли он занят, или просто захотел отделаться от меня? Нет, я давно уже не наивный щенок, всё понимаю сама. Но, черт как же больно все это! И кто тогда оплатил Витюше клинику, если не Игорь? Нет, это всё-таки он. Решил таким образом откупиться от меня. Что ж… больше надоедать ему не буду. Надо будет, сам позвонит.
***
— Виктор Борисович, все доставили. Я проверила по списку. В этот раз ничего не упустили. — Анна поднялась на встречу к вернувшемуся домой шефу.
— Хорошо. — сухо кивнул он.
— Не желаете взглянуть?
— Отчего же и не взглянуть? — хмыкнул Стальной.
Они спустились в темную полумрачную комнату, расположенную на минус первом этаже роскошного особняка. Обновленные плети, стеги и прочие атрибуты игр для взрослых были аккуратно развешаны на стенах.
Виктор придирчиво осмотрел новую коллекцию. Снял плеть с тонкими ремешками, взвесил в руке. Упругая. Перед его мысленным взором тут же возник снимок Дарьи. Он попробует с Зефиркой всё. Но позже. Когда окончательно сломит ее морально и полностью подчинит себе.
Виктор резко развернулся к своей помощнице. Та инстинктивно отпрянула от него. Едва, лишь на полшага, но от Виктора это не ускользнуло. Ладно. Пока она нужна ему в целостности, а игры могут вывести ее из строя на несколько дней, если он вновь не сможет сдержать себя.
— Вызови мне девушку из агентства. — потребовал Стальной — хочу опробовать товар.
***
Питер. Через несколько дней.
Это только первое время кажется, что жизнь с увольнением заканчивается. В больших городах, рассудила я, успокаивая саму себя, вообще с работой дела обстоят получше. Тем более, у меня высшее образование. Пора бы вспомнить прошлые навыки, забытые годами работы на неблагодарного шефа. Ладно, не время поминать его не добрым словом на новом собеседовании. Нас, помимо меня, собралось еще четверо кандидаток, и все как на подбор: красивые, стройные, с идеальным макияжем, ухоженными руками и жутко деловыми взглядами.
А как модно мои соперницы были одеты! Будто не в бизнес-компанию пришли устраиваться, а минимум на собеседование в модели «Ангелов Виктории Сикрет». И я по сравнению с ними: еле как залезла в старые классические брюки, впившиеся мне куда только можно, в которых не только говорить — вздохнуть было не реально. Голубоватая блузка еле сошлась на увеличившейся за счет лишнего веса груди, и я молила только о двух вещах: чтобы молния на тесных брюках не разошлась, да чтобы пуговицы с блузы не поотлетали.
И под дождь кандидатки умудрились не попасть: не иначе как каждая на машине приехала, если не на личной, то на такси, а у меня разве есть лишнее с комфортом разъезжать? Вот и мотылялась битый час на автобусе — чтобы добраться из той дыры, где удалось снять однушку до центра, где располагался пафосный офис моего предполагаемого места работы. Я же, пока бежала с остановки до входа в башню бизнес-центра — вымокла что буек на море в шторм, целиком то есть, благо додумалась плащ нацепить, а вот зонтик ни ума ни фантазии прихватить не хватило — когда выходила из нынешнего дома, на небе не было ни облачка, а экстрасенсорными способностями, я как видно из предыдущего жизненного опыта я, к сожалению, не обладала.
На проходной стащила верхнюю одежду, за неимением куда деть, свернула подмышку, отчего она естественно намокла. Так, еще не хватало в этом опозориться! Блин, вот бы взглянуть на себя в зеркало хоть одним глазком! Но где же в этом пафосном офисе туалет? И спросить неудобно — выхолощенные красотки и безупречно одетые красавцы плыли мимо с такими важно-брезгливыми лицами, что и на той самой козе, которая сраная, не подъедешь к ним так запросто.
В нашей фирмочке все было гораздо скромнее и что удивительно, уютнее: обшарпанный линолеум в коридоре, теплые желтые лампочки в потолке, отопление и охлаждение раздельное, все друг другу если и не улыбались, но всё равно за столько лет работы притерлись — были внутренние приколы, шутки, поддевки… да что там теперь говорить: по облупленному шеллаку со сломанного ногтя обычно не плачут.
А здесь? Система охлаждения централизованная — льется с потолка арктическим холодом и таким же синеватым галогеновым освещением с модного навесного спот-потолка. Всё начищенное — сверкает, хоть глаз выколи; чужое, не уютное. И мебель в этой приемной, куда нас с остальными девицами завели, сияла аки хирургический кабинет безумного, помешанного на пластиковой красоте врача-шизофреника. Холодные тона, строгость, промозглая неуютная, недружелюбная атмосфера.
Я поймала себя на мысли, что не представляю собственное рабочее место таким. Я — другая, абсолютно не подхожу ко всему этому пафосу и дороговизне. Вон и диван, на котором мы сидели, широкий, до спинки не дотянуться, не облокотиться (сиди с затекшей поясницей и ледяными руками, жди своей участи), и низкий — запросто с него не соскочишь, а колени оказываются выше головы автоматически. Но хуже всего тут выглядела хозяйка этого арктического оплота начальственного комфорта, (приемной то есть), секретарша. Строгая юбка-карандаш сидела на ней словно влитая вторая кожа, безупречно выглаженная, без единой складочки блузка обтягивала высокую красивую грудь и одновременно подчеркивала тончайшую талию. Шпильки элегантных черных туфелек, тончайшие как паутина и бесконечные, словно небоскребы в Нью-Йорке, при одном только взгляде вызывали во мне дрожь и боль в ступнях, но одновременно захватывали дух, волновали воображение. Какой же тут должен быть начальник, если подчиненные настолько хороши?
Не громкий, но тревожно-отчетливый звонок телефона заставил меня вздрогнуть и вынырнуть из созерцания окружающего мира.
Идеально-пухлыми губами, секретарша произнесло что-то еле различимое, а затем, соизволив приподнять умело подведенные глаза на нас, недовольно произнесла:
— Иванова Алиса. Есть такая среди вас?
Исполненная чувством собственного достоинства приятная фигуристая блондинка в превосходно сидящем брючном костюме, с сумочкой-планшетом, в очках тончайшей оправы и на каблуках, конечно же, грациозно выпорхнула из объятий неудобного монструозного дивана.
— Пойдемте в переговорную. — кинула ей секретарша, скрываясь за дверью, ведущей в холл.
Я и еще трое девушек остались наедине, искоса переглянувшись друг с другом. И одна из них, внезапно произнесла кивая на меня другим соискательницам.
— А мы еще переживаем! Вон некоторые даже голову не удосужились помыть и морду перед интервью замазать!
В первые секунды я просто остолбенела от сказанного: голову ведь мыла, даже несмотря на отсутствие с утра пораньше водопроводной воды в кране — пришлось по старинке, ковшиком! И даже пучок аккуратный из своих, как заметил дорогой бывший начальник, трех волосинок, соорудить попыталась. И лицо накрасила! Вот честное слово! А все дождь — и прическу превратил в немытые пакли и тушь смыл, небось не куда-то, а именно под глаза, делая меня еще старше и более уставшей, чем есть на самом деле.
