Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Но для ада абсент, конечно, вещь крайне полезная — он на эти «рауты от Климта» важных шишек заманивает! И папарацци довольны — на следующий день газеты-то, которые бульварные, продажные, пестрят фотографиями знаменитостей. Кто только туда не ходит! Так, на вскидку, перечисляю: Анри Тулуз Лотрек, Пабло Пикассо, Винсент Ван Гог, Оскар Уайльд, Шарль Бодлер, Эрнест Хемингуэй, Эдуард Мане, Эдгар Дега — все они с удовольствием приходят и абсент употребляют, а после охотно позируют фотографам. По причине того что на этих раутах Оскар Уайльд частый гость, туда рвутся и молодые красивые девушки, что является для прессы дополнительным развлечением, ведь они, девушки-то, то трусы забудут надеть, то грудь оголят, а это делает вечеринки еще более разнузданными и грешными. Оскар-то Уайльд, правда, ко всем этим прелестям довольно равнодушен, у него теперь, как и в последние годы жизни, преобладает интерес к юношам, но иногда что-нибудь искрометное скажет, прокомментирует что — и сразу его высказывание на hellcytaty.com оказывается.
Хемингуэй — тот приходит уже обычно крепко набравшимся. Гаванскую сигару изо рта не выпускает и в конце вечеринки вместо абсента пьет виски — более привычный и любимый напиток.
Ван Гог в длинных монологах выражает свое мнение по поводу творчества Климта, но что-то сдается мне, сыночек, зависть в нем кипит. О своем отрезанном ухе он разговаривать не желает, только иногда объясняет, почему именно бритвой, а не ножницами или ножом ухо резать сподручнее, а иногда волосы-то откинет — и видно, что у него оба уха на месте, и это только еще больше загадочности ему придает и бесплатную рекламу пластическим хирургам делает.
Иногда там можно встретить Выспяньского, Пшибышевского или Воячека[14]— в аду-то, к моей вящей радости, вид «поляки разумные» очень распространен. Ведь я, сыночек, свою польскость воспринимаю как подарок судьбы, для меня Польша — даже зараженная вирусом советизма, бедная, как церковная мышь — даже такая она для меня источник необыкновенной радости и счастья, и при жизни моей так было, и здесь, сейчас, так есть. Мне эта польскость невероятно голову кружит, она для меня привлекательна интересна. А то, что я родилась в Берлине, — это случайность, так уж вышло, что твоя бабушка Марта и дед Брунон стали ненадолго эмигрантами. Ты ведь тоже, сыночек, временный эмигрант! Хотя твоя эмиграция уже 24 года продолжается, она все равно кратковременная, ведь правда?
Трое первых абсента не пьют, выбирают рейнское, а вот Воячек пьет все, что наливают, что содержит этанол и попадает ему в руки, не обращая внимания на Эспераль, вшитую ему в ягодицу. В последнее время красавца Рафаила Воячека часто сопровождает романтичная Сильвия Плат,[15]и об этом в аду много говорят, потому что оба были поэтами печали и всем хороший пример подали своим самоубийством, — так у нас в аду считают. Воячек в 1971 году во Вроцлаве отравился сразу пятью разными медикаментами, да еще запил это дело спиртом. А Сильвия в своей лондонской квартире засунула голову в духовку и отравилась угарным газом 11 февраля 1963 года, в понедельник, нимало не заботясь о том, что в соседней комнате спали ее двое маленьких детей. Это была ее третья попытка самоубийства: первую она совершила, будучи десятилетней девочкой, после смерти отца, выдающегося биолога, вторую — уже в двадцать лет, в результате чего очутилась в психиатрической лечебнице, где ее лечили от депрессии электрическим током, что было тогда очень популярно, как Ты, сыночек, знаешь, а в Америке применялось с особым рвением и вкусом.
Сильвия Плат писала о своих попытках самоубийства стихи, и в них иронично по отношению к самой себе говорила предельно четко о своих намерениях. За несколько дней до смерти она написала:
Видно, в этом мое призвание.
Снова и снова
К смерти спешу на свидание
Все эти десять лет.
Смерть — это тоже искусство,
И я в том искусстве мастер.
И совершенствуя мастерство,
Изнемогаю от боли, —
Бесам на радость.
Что ж, они победили.
Рафаил Миколай Воячек тоже настойчиво в себе это «призвание» искал, что Тебе, сыночек, хорошо известно, ибо Ты проявляешь к нему очень большой интерес. Еще будучи лицеистом, он предпринял первую попытку суицида — неудачную, к счастью для его семьи, а особенно для матери, Эльжбеты Воячковой, которая его безумно любила, а также для польской поэзии. Все закончилось повязками на местах порезов, которые не остались без внимания одноклассников. Тут, в аду, даже мода есть — ходят в таких вот белых бинтах с кровавыми пятнами в память о той его попытке.
Воячек от Сильвии ни на шаг не отходит, целует ее волосы, касается пальцем губ, что-то нашептывает, грустно заглядывает в глаза, обнимает за плечи и всячески охраняет от мужа, который тоже приходит на эти вечеринки. И по мнению ада, правильно делает, потому что муж этот, Тед Хьюз, с Сильвией разведенный, по профессии тоже поэт, еще на Земле очень уж перед адом выслуживался: обвинялся в доведении до самоубийства двух женщин. Говорят, он регулярно изменял Сильвии Плат с женщиной необыкновенной красоты по имени Азия Вевил и что якобы, узнав об этом, Сильвия и решила положить конец своему земному существованию. А шестью годами позже, 23 марта 1969 года, Азия, из-за которой покончила с собой Сильвия Плат, похожим способом свела счеты с жизнью: плотно закрыла окна и двери кухни, принесла матрас, растворила снотворное в виски, привела на кухню их общую с Хьюзом четырехлетнюю дочку и включила газ, причем все это произошло тоже в Лондоне… Но к сожалению, это не последний случай самоубийств в этой компании: не так давно, 16 марта 2009 года, повесился на Аляске сын Сильвии и Теда, что вызвало в аду большое брожение, а сердце Сильвии наполнило глубокой печалью. Поэтому я заботу Воячека о Сильвии очень понимаю и горячо им обоим желаю счастья. Если бы Плат с Воячеком ребеночка заделали, а к тому все идет, и научили бы своего детеныша незаконнорожденного писать и читать, поэзия бы вышла в четвертое измерение и достигла небывалых высот, а некоторым ученым филологам пришлось бы заново переписывать историю поэзии. Ты только представь, сыночек, — ну так, гипотетически: рождается у Воячека и Плат дочка, Аурелия (это мать назовет) Надежда (а это не совсем трезвый отец) Воячек-Плат, в возрасте лет восемнадцати начинает писать стихи и издает томик своих произведений в издательстве «Ад-издат». На обложке маленькой книжечки написано «Аурелия Надежда Воячек-Плат», и первый стих на первой странице — «Мольба к Ариэли о недопущении преждевременной смерти»:
Я стрела, что летит, трепеща, в направлении смерти.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
