Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
застывшей на лице маской угрюмого безразличия.
Сидевшая на диване поджав ноги Хюррем изучающе осмотрела её и спросила:
– Нравится тебе твоя работа в бане?
Муоми молча пожала плечами.
– Мне, как одной из его гёзде, положена служанка и дозволено самой ее себе выбрать. Работа тут будет много легче той, что тебе привычна. – Хюррем встала с дивана и продолжила шепотом на ухо Муоми. – Мне нужна твоя помощь. Скажи, чего ты хочешь взамен…
– Чего я хочу? – Она подняла глаза. – Когда мне было семь лет от роду, в хижину моей семьи пришел колдун со жгучей крапивой. Он раздвинул мне ноги и втер крапиву мне прямо во влагалище. Это для того, чтобы оно набухло. На следующий день колдун вернулся, промыл мне промежность, смазал ее маслом с медом, а затем отрезал всё то, через что женщина получает удовольствие, и прижег рану раскаленным углем. Мать моя притворялась плачущей от радости, да погромче, чтобы заглушить мои вопли. После того как меня выдали замуж, супруг всякий раз вскрывал меня ножом, чтобы мною овладеть, а затем меня заштопывали до следующего раза. И после рождения ребенка меня снова зашили. Когда торговцы меня выкрали, ребенка у меня отняли, потому что это был мальчик. Я понятия не имею, где теперь мой сын и жив ли он. Да если и жив, они его кастрируют, как меня. А сама я обречена до конца своих дней маяться в этом дворце. Вот и скажи мне на милость, что ты можешь здесь предложить?
Хюррем улыбнулась, погладила Муоми по щеке и коротко ответила:
– Месть.
С Окмейданы – «площади Стрел» – открывался вид через розовые сады на темные воды Золотого Рога. Близилось лето – пришло время бить в барабан войны при дворе янычар и выступать в поход за новыми земельными завоеваниями для Великой Турции.
Но в этом году война отменяется. Вместо похода Сулейман отправляет свой двор на охоту в Эдирне.
Они с Ибрагимом ежедневно выходили упражняться в стрельбе из лука и метании копий. Для этого Ибрагим расставил вдоль набережной трофейные статуи из Белграда в качестве мишеней. Милое же дело – расстреливать истуканов греческих богов, считал он.
После стрельбища приходила пора отдыха в сени раскидистого фигового дерева, а пажи подавали им маслины, сыр и шербет.
– Безупречно меток нынче твой прицел, Ибрагим. Будь я кабаном, почел бы за благо тотчас же задать от тебя деру хоть на Русь.
– Меток и твой глаз, господин.
– Не льсти впустую. Думы мои сегодня о другом.
Ибрагим опорожнил серебряный кубок и, взяв маслину и принявшись медленно смаковать ее, отставил кубок в траву на расстояние вытянутой руки от себя, а затем с превеликой театральностью выплюнул косточку точно в пустой кубок. И повторил этот трюк несколько раз подряд без единого промаха.
– Что тебя тревожит, мой повелитель?
– Позволь я первым тебя спрошу кое о чем. Когда мы с тобою впервые прибыли сюда из Манисы, тебе же сразу было дозволено завести себе гарем?
– Конечно, хотя и не столь обширный, как у тебя, мой господин.
– А у тебя есть фаворитка?
– Кто из женщин со мною, та и фаворитка.
Ответ Сулейману не понравился. Вот как объяснить свою проблему такому мужчине, как Ибрагим? На следующую ночь после Хюррем он во исполнение долга перед родом Османов и по настоянию валиде-султан призвал на ложе другую девушку из своего гарема – грузинку с черными очами невиданной красы. Только огромные очи рабыни, похоже, не оставили в голове места ни для чего другого, поскольку, открыв рот, она так и не нашла там, что ему сказать. И в постели затем просто лежала бревном.
Зато черноокая наложница не будила его потом три раза за ночь просьбами повторить, подобно Хюррем.
Гюльбахар проходила у него в фаворитках долгих десять лет. И до Хюррем ему казалось, что она удовлетворяет все его нужды. Теперь ему открылась дверь к новым возможностям.
Когда-то он зарекся делить ложе с кем-либо, кроме Гюльбахар, более одного раза. Но теперь Сулеймана одолевало искушение нарушить зарок и призвать к себе Хюррем вторично.
Однако же султан медлил. Ведь ясно же, что не пристало женщине находить удовольствие в плотских утехах наравне с мужчиной. Душа Хюррем запятнана грехом Рахили. И если он потакает ей в этом пороке, разве не пятнает тем самым и себя самого? И как быть с Гюльбахар? Он же преступит клятву, данную не только себе, но и ей. Никогда прежде не испытывал он столь горьких угрызений совести перед какой-либо женщиной, кроме матери.
Тяжкая вина.
– Есть ли у женщины душа, Ибрагим, а?
– Разве это имеет значение? – Ибрагим чутко уловил смену настроения господина и склонился поближе к нему. – Ты что, за Гюльбахар тревожишься?
– Нет, за другую.
– Могу я спросить ее имя?
– Ее зовут Хюррем, – ответил Сулейман.
Ибрагим поднял бровь и, прицелившись в чашу кубка очередной оливковой косточкой, впервые промахнулся, отправив её в траву далеко в стороне от мишени.
Глава 11
Мейлисса возлежала в купели. Лицо ее будто плыло сквозь молочную пелену стелющегося из парилки тумана. Глаза же отслеживали каждый шаг Хюррем к воде. Та остановилась подле бассейна, дала Муоми снять с нее накидку и спустилась в воду.
– Что-то ты плохо выглядишь, – сказала ей Хюррем.
– Тошнит теперь каждое утро. Кяхья хочет отправить меня в лазарет.
– Не поддавайся.
– Что я, тупая, по-твоему? – Мейлисса придвинулась. – Талия-то у меня с каждым днем всё толще. Не могу же я вечно притворятся, что это от сладких булок. Ты же мне обещала помочь!
– Обещала – сделаю.
– Как? Попросишь для меня пощады у Властелина жизни, пока будешь с ним возлежать на перине?
Хюррем кивнула головой в сторону своей служанки:
– Муоми позаботится.
– А что она может сделать-то?
– Она ведьма. Изготовит тебе зелье для выкидыша.
У Мейлиссы дрогнули губы.
– Да ты не бойся, – шепнула Хюррем.
– Слишком поздно.
Хюррем крепко схватила её за руку:
– Ничуть не поздно. Думаешь, мне легче, чем тебе? Если кызляр-агасы проведает, меня же тоже казнят.
Мейлисса прикусила губу.
– И когда?
– Пришлю к тебе Муоми завтра. Всё будет хорошо, вот увидишь.
Мейлисса кивнула и выбралась из купели. Хюррем внимательно посмотрела на очертания её фигуры. Талии практически не осталось. Значит, и времени у них в обрез.
Сулейман возлежал среди подушек и шелков с нагой Гюльбахар подле себя. Поднеся ладонь к ее груди, он провел пальцем по синей жилке от соска до ключицы. В нем всколыхнулось сомнение. Тело ее уже
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 93
