Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Не жаловал людей бывший унтер, и это еще мягко сказать! Зато лошадей любил пуще некуда. Многие даже дивились – чего же он не в кавалерии-то? Не улан, не конный егерь, не драгун даже, хотя какие драгуны, к ляду, конники? Такие же, как турки – артиллеристы. Так, пехота ездящая.
Поговаривали, что раньше, в какие-то давние времена, Хлудов и служил себе в каком-то уланском полку, служил офицером, покуда не выгнали за какое-то совсем уж гнусное дело. То ли казну полковую растратил, то ли что-то украл – бог весть, да и Бог-то ему судья, Хлудову, было ли там что, нет ли – что болтать попусту, ничего толком не зная.
Алексей же с Хлудовым был давно в контрах – как, собственно, и добрая половина полка. С самого своего появления. Именно Хлудов поначалу обозвал его турецким шпионом, да потом всячески унижал, высмеивал… пока не получил по морде. Основательно эдак получил – за что многие «астраханцы» Ляшина очень даже зауважали. Тот же Никодим Иваныч, Прохор… да многие.
Побитый, конечно, вызверился, затаил злобу и даже хотел вызвать обидчика на дуэль – все знали, на шпагах бывший унтер дерется прекрасно! Чистый бретер. Так, верно, когда-то бретером и был, кто знает? Может, и насадил бы капрала на клинок, да дело дошло до начальства. А там уж разговор короткий! Какая, к чертям собачьим, дуэль между нижними чинами? Были бы оба офицеры – еще куда ни шло, хоть и запретное дело, ну а так – курам на смех!
Вызвали Хлудова, что называется, «на ковер», в хвост и в гриву распекли, охолонули. Вроде и примирились потом оба недруга. Не так, чтоб уж совсем, но так, друг друга не задирали, да и вообще общались только по службе. Или вот как сейчас – когда надобно было единство выказать. Да и от халявной выпивки бывший подпрапорщик никогда не оказывался.
– Ну, теперь за командира нашего выпьем. За Александра Васильевича! Чистый отец нам!
Тут и все подхватили:
– Господину генерал-майору – виват!
– Виват! Виват! Виват!
Не успели выпить… тут и сам отец-командир заявился! По-простому, в высоких сапогах и куцем походном мундире.
– Что это ту у вас, братцы? Что за шум, а драки нет?
– Так, может, и будет еще драка, Ваше-прр-ство! От, третий бурдюк выпьем…
– Обязательно будет! – Суворов солдатскую шутку ценил и сам пошутить был не прочь. – А как же? С таким-то молодцами, да без драки! Не по-русски это, вот, ей-богу, не по-русски!
– Мы, господин генерал-майор, за вас хотим выпить!
– За меня? – Александр Васильевич вмиг сделал растерянный вид, какой умел изобразить при появлении самого высокого начальства и даже – говорят! – при дворе самой матушки-царицы!
– А чего же за меня-то? Давайте-ка, братушки, вот что. Давайте за Россию выпьем. Мы же русские – какой восторг! А ну, Епифан, налей…
Хорунжий тут же достал из сумы фляжку и небольшую серебряную стопочку. В полку все знали – водку отец-командир пил только свою, анисовую, и вовсе не потому, что брезговал. Другая имелась причина – с детства больной желудок. Ну, да на болячки свои Александр Василевич никогда не жаловался, привычки такой не имел, однако же старался держаться с осторожностью, и в пище, и – паче того – в питие.
Конечно же никто не стал кричать, что вот, мол, за Россию ведь только что пили, не далее как сейчас. Хлудов же предложил! Ну, и что с того, что пили? За Россию-то можно и еще разок выпить… да даже не разок!
– Виват матушке России!
– Виват! Виват! Виват!
Выпили разом, стоя. Честь великая – с отцом-командиром-то!
– Ну, воля ваша, солдатушки, уважили, – рассмеявшись, Суворов махнул рукой. – Пойду… еще казачков навестить надо. Вам же… удачно гулеваньте! Но чтоб без этого… без всего… И офицеры чтоб караулы проверили!
После ухода начальства все еще больше взбодрились, затянули полковые песни:
В караул идешь – так горе,А домой придешь – и вдвое,В карауле нам мученье,А как сменишься – ученье!
Песню подхватили все, даже хлудовские прихвостни, Петряков да Семенов. Солдатушки петь любили, особливо – на марше, да и вот так – у костерка, на бивуаке. Песня сближала, сплачивала, с хорошей песней все трудности и лишения воинской службы переносились куда как легче.
Много человек собрались нынче у ляшинского «кошта». Восемь-десять человек, небольшой отряд во главе с капралом, именовались артелью, или, по-иностранному говоря – взвод. Вместе несли службу, вместе и жили – и на постое и вот так, бивуаком. Почти все солдатское жалованье – семь рублей шестьдесят три копейки в год – шло в «общий котел», у Ляшина им заведовал опытный Никодим Иваныч. Туда же – и воинская добыча. Ну, это, если повезет…
Пели песни. Вспоминали былое. Пили. Жаркий костер рассыпал вокруг оранжевые колючие искры, такие, что доставали, казалось, до самых звезд. Пахло горькой полынью и порохом. Где-то внизу, у реки, перекликались караульные – дежурные офицеры проверяли посты.
– А выпьем-ка, братушки, за нашего капрала!
Ну, это уже Прохор напомнил. Снова выпили. Добрались уже и до третьего бурдюка. Солдатушки постепенно пьянели. Впрочем, не только они одни… Слышно было, что и егеря, и казачки донские тоже уже давно не трезвые.
Водка, она ведь на кого как действует. Кто-то спит, кто-то поет, кого-то на приключения тянет, а кого – и в драку. Тут главное, чтоб друг дружку до раны серьезной не довели – оружье-то под рукою! Тут уж всем виноватым не поздоровится – сквозь строй, под шпицрутенами, с десяток раз проведут, а то и расстрелять могут. В военное-то время – запросто.
Вот и следил капрал за своими, сам много не пил, других потчевал. Даже Хлудову наливал.
Бывший подпрапорщик, однако же, зельем хмельным нынче не увлекался. Или, может, просто не брало его хмельное, так ведь, говорят, случается, если злости в человеке слишком уж много.
Нет, Хлудов вовсе не выглядел угрюмым, что-то говорил, цедя слова сквозь зубы, даже иногда улыбался, только вот улыбка на его тонких губах казалась какой-то приклеенной, да в презрительно прищуренных глазах отражался оранжево-желтый огонь костра – словно адское пламя.
Нет, не улыбка то была, а, скорее, ухмылка, разжалованный унтер не улыбался – лишь как-то по-волчьи осклабился, а вышучивал… с подначками, грязно. Не жалел даже своих… кои, верно, всерьез полагали себя его друзьями. Ах, если бы Хлудов был только способен иметь друзей. Наверное, истинными его друзьями были все-таки лошади.
– А что, господин капрал, вы так с лошадьми и не очень? – дошла очередь и до Ляшина. – Напрасно, напрасно, скажу я вам. Нет, правда! Неужели так сложно подучиться, взять уроки. Я понимаю – пехота, инфантерия. Но вы ведь в офицеры метите, нет? А как же будущий дворянин – и пешком, словно простой мужик? Вы бы обратились к тому, кто умеет… кто может показать…
– Так я тогда к вам обращусь, господин Хлудов, – Алексей развел руками. – Все знают, с лошадьми вы на «ты»…
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81