меня, как обезьянка. — Мама! Мамочка! — я смеюсь и целую дочку.
— Никит, давай в дом, холодно, — тихо говорю сыну. Он послушно разворачивается и беспрекословно топает в дом.
— Привет, моя девочка, пойдём, и мы зайдём в дом. Не дай Бог, заболеете! — я несу её на себе внутрь.
— Мамуль! Почему ты плачешь? У тебя что-то болит? — я что, плачу? Надо же, даже не заметила.
— Нет, малыш, это из-за дождя. Я просто намокла. — Смеюсь и целую её в нос.
— Но на улице же нет дождя! — искренне удивляется она.
— Здесь нет, а за углом идёт. — Подмигиваю дочке. Сашка слазит с меня и недоверчиво выглядывает за дверь.
В доме тепло и вкусно пахнет пирогами. Желудок жалобно урчит, напоминая о себе. Только мне сейчас не до еды. Тёть Оля мнётся в коридоре, теребит передник и улыбка исчезает с моего лица.
— Здравствуй, тёть Оль! — обнимаю трясущуюся женщину. — Что случилось? Где Димины родители? — тихо спрашиваю её на ухо.
— Здравствуй, дочка! Я ничего не знаю. Они просто исчезли! Оба! Пошли в магазин и не вернулись! — женщина начинает тихо всхлипывать на моём плече.
— Тише, тише, теперь мы здесь. Сейчас что-нибудь обязательно придумаем! Мы во всём разберёмся. Вы теперь не одна, успокаивайтесь. — Пытаюсь придать голосу уверенности. Целую бледную щёку перепуганной женщины, поглаживаю спину.
Димка не раздеваясь, уже разговаривает с кем-то по телефону, меряя комнату тяжёлыми шагами. Брови сурово сведены у переносицы, на лбу залегли глубокие морщины. Волосы взъерошены, он постоянно их дёргает во время разговора. Подхожу к нему и беру его за руку, слегка сжимая прохладными пальцами. Он останавливается, смотрит на меня и как будто весь мир замирает на долю секунды. Слегка кивает, губы чуть дёргаются в подобии улыбки и мягко высвобождает свою руку, продолжая свой бессмысленный марафон по комнате.
Я смотрю на непонимающих детей и, тепло разливается внутри. Одной проблемой меньше. Уже легче. Интересно, что же могло случиться с Димиными родителями?
Хозяйка возится на кухне, периодически вытирая глаза платочком. Пытается отвлечься механической работой. Я её понимаю, сама так часто поступаю. Подхожу к ней и аккуратно сажусь на табурет.
— Тёть Оль, а Вы не знаете, они брали с собой мобильные телефоны?
— Светочка точно брала! Она мне позвонила минут через пять после их ухода и просила выключить кашу, которую она детям на завтрак варила.
— А они пешком ушли? Я видела, их машина здесь припаркована.
— Конечно пешком! Катюш, они же всегда пешком ходят, если есть такая возможность, ты же знаешь, как они любят гулять. Тем более, сколько тут идти до магазина? Десять минут в одну сторону. Они хотели свежих булочек к завтраку купить. — Женщина опять прикладывает платок к глазам и утирает слёзы.
— Я скоро вернусь, никуда не выходите! Будьте дома! — строго говорит Дима, неожиданно появляясь на пороге кухни.
— Я с тобой! — решительно вскакиваю с табурета.
— Нет! Ты останешься здесь! — он так резко обрывает меня, что я невольно опускаюсь обратно на стул. — С детьми. — Добавляет уже гораздо мягче.
— Иди, сынок, не переживай, мы никуда не уйдём. Будем сидеть здесь, ждать от тебя новостей. — Тёть Оля выходит следом за ним в коридор.
Дима кивает и смотрит на меня. — Если что, сразу звоните! — помедлив немного, выходит из дома.
Я киваю и отворачиваюсь, пряча слёзы. Мне не обидно, что он на меня рявкнул. Нет. Мне страшно! Я чувствую его страх, слышу его ядовитый запах. Он проникает в мою кровь, отравляет меня. Вижу, он что-то мне не договаривает. Видимо, узнал что-то такое, что я не должна знать.
— Дочка, может чайку? Поди замёрзла с дороги? — аккуратно спрашивает меня тёть Оля. — Пытается отвлечь.
— А кофе есть? — спрашиваю с надеждой, вспоминаю, что сегодня свою порцию кофеина я так и не получила.
— Конечно, есть! Сейчас сварю.
— Не спешите, я пойду, переоденусь и мне бы в душ, если можно.
— Конечно, конечно! Пойдём, Катюш, я всё тебе покажу.
Дети увлечённо смотрят «Каникулы в Простоквашино» по телевизору. Я обожаю этот мультик до сих пор и сама бы с удовольствием посмотрела его вместе с ними, но сейчас не время. Провожу ладонью любовно по их головам и поднимаюсь за хозяйкой по широкой лестнице на второй этаж.
Только сейчас замечаю, что дом очень большой и уютный. Вокруг чистота и порядок. Везде мягкие ковры, на стенах висят картины с изображением пейзажей. Возможно даже местных. Здесь тепло и очень комфортно, как будто я уже здесь бывала и не раз. Успеваю заметить, что из современного в доме только телевизор, ванная комната и газовое отопление.
— Тёть Оль, мне бы какую-нибудь футболку. Если есть. Мы с Димкой так неожиданно сорвались, что я совершенно с собой ничего не взяла. — Оправдываюсь перед женщиной. Мне так неловко. Ведь, я ей никто. Абсолютно чужой человек.
— Господи! Дочка, ну, что ты так переживаешь! Знаешь сколько у меня здесь вещей?! Хоть каждый день меняй, за несколько лет не повторишься.
Оставив меня одну, в выделенной мне комнате, тёть Оля вернулась к детям. А я решила немного осмотреться. Комната была маленькой и очень тёплой. Может даже слишком тёплой. Я сразу стащила свитер через голову и повесила его на спинку стула возле окна.
Здесь стоял большой шифоньер советских времён, в котором и находилась часть обещанных вещей гостеприимной хозяйки. Раскладывающийся диван, одно кресло и стол со стулом.
На стене, как и на полу, висел ковёр, который удивительным образом преображал маленькую комнатушку. Созерцать мягкое ворсистое полотно с замысловатым узором было куда приятнее, чем скучные голые стены. Наверняка он здесь висел не только для красоты, но и для сохранения тепла. Плюс ко всему, он позволял немного отгородиться от посторонних звуков. Так делали наши соседи по подъезду в моём далёком детстве.
Двери в остальные комнаты были плотно закрыты, и я не осмелилась туда зайти. Хотя очень хотелось взглянуть хоть бы только одним глазком на комнату Светланы Владимировны и Андрея Дмитриевича. Может там осталась какая подсказка, ну, или хоть что-нибудь. Только я не спросила у тёть Оли, какая из закрытых комнат, отведена пропавшим людям. Теперь уже поздно.
Прихватив чистое полотенце и длинную футболку, я пошла в ванную комнату. Телефон я держала в руках, не выпуская, периодически названивая на знакомый номер, слыша в ответ неизменно-ненавистный голос робота. В ванной мне пришлось с ним расстаться. Я разделась и вмиг покрылась гусиной кожей. Здесь было ощутимо прохладнее, чем в других помещениях. Я быстро влезла в холодную душевую кабину и включила до
