староста, а в старосты редко берут непроходимых тупиц, хотя такое тоже бывает.
— Тогда иди, не тупая, — усмехнулся я.
Карина ушла, а я занялся «добиванием» трупа. Пересадил стартер-пак некрохимероида, дополнительно обеззаразил все полости и плоскости, сформировал круги альбедообращения и сшил тушку до образцового состояния.
— Во славу Плети… — произвёл я необходимые пальцевые кульбиты. — Халит Эргенч!
Мертвец открыл глаза и сел на прозекторском столе.
— Вступаешь в отряд «Кумбасар», на должность санинструктора, — приказал я ему.
Этот из падших «сверху», причём даже по пальцам было ясно, что имел дело с оружием. Кожей смугл, черноволос и кареглаз, но не негр, а что-то ближе к метисам. С высокой степенью вероятности он был кем-то вроде санитара в своём отряде, потому что «Целительство» у него имеет целых десять уровней. Для меня или для той же Карины — это хуйня какая-то, но для местного Недоразвитого Средневековья прямо топ за свои деньги.
— Слушаюсь, господин, — ответил мертвец на латыни и слез со стола.
— О-о-о, ты знаешь латынь! — обрадовался я. — Ну-ка стой! Что творится в твоём родном мире?
То, что там война между двумя африканскими царствами — это я уже знаю, но было интересно узнать подробности.
— Война, — ответил Эргенч. — Я был верным солдатом Праведного Царя Умуза II, но пал в битве.
— А что за битва-то? — спросил я. — Кто с кем воевал?
— В противостояние Ганы и Гао впутались бледнолицые, прибывшие на кораблях с востока, — ответил немёртвый Халит. — Раньше они грабили побережья, но теперь высадились большим войском и пошли вглубь нашего царства. Нас отправили отразить вторжение, мы быстро встретили бледнолицых, началась большая битва, но я не знаю, чем она закончилась…
— Ну, ясно, — вздохнул я. — Тогда иди.
Немёртвый покинул прозекторскую, а я перешёл к моему испытательному кадавру, который так и лежит на первом столе. Надо проверить, что там с его лёгкими.
— Итак… — снял я марлю с его грудной клетки. — Хм…
Металлические изменения наглядны даже для невооружённого глаза, но надо вскрывать.
Вооружаюсь набором скальпелей и начинаю вырезать фрагмент левого лёгкого для всестороннего исследования. Ткань сильно сопротивляется, причём сразу понятно, почему именно: нитевидные волокна из душнилия пронизывают лёгочную ткань, словно плотная паутина. Значит, кое-что у меня уже получилось.
Если мои расчёты верны, а они верны, то душнилиевой смеси должно было хватить для покрытия поверхности лёгких 0,01 миллиметровым слоем душнилия, но лёгкие выдали фокус и пошли другим путём. Такая металлическая паутинка не спасёт от прокалывания, но зато уже затрудняет разрезание. Плюс, такие лёгкие не смогут схлопнуться, металлический каркас не позволит, но, в то же время, этот паутинообразный каркас будет иметь определённый диапазон для растягивания, то есть для функции дыхания. Частично, скорее всего, лишь минимально необходимо для короткой речи.
Надо будет проверить, как всё это заработает в полной сборке…
— А вообще, потрясающе… — прошептал я, начав готовить из фрагмента лёгкого препарат.
Исследования показали, что инкапсуляции со смесью душнилия и альбедо израсходованы примерно на 65%, то есть сеточка пусть будет и везде, но не толстой и густой. И, уж тем более, не будет никакой сплошной металлической плёнки. Иммунитета к серебру это кадавру не даст, но физическая прочность лёгкого, всё же, существенно возрастёт. Это отлично.
Покончив с лёгкими, я отделил от кадавра левую руку, после чего приступил к её полномасштабному изменению.
На этот раз, я применял смесь порошкового железа и углерода. Не знаю, удастся ли получить задуманное, но если да, то это будет следующий уровень. Мышечные ткани, пронизанные стальной паутиной — это же хай-тек, лоу-лайф, киберпанк и все дела! Тупо броня больше не особо-то и нужна!
Я пришёл в себя только, когда Солнце вновь взошло и начало трахать мне глаза зайчиком, отражающимся от неудачно прислонённого к стене стального подноса.
— Ух, время летит! — посмотрел я на часы. — Вот и следующий день, мать его!
Воспоминания о проделанной работе полились ручьём, в результате чего я понял, что уже успешно заруинил левую руку кадавра, затем правую, а потом потерпел феноменальный успех с его ногами.
Порошковое железо не годится вообще, потому что с углеродом, какого-то хрена, не взаимодействует, а ещё, на каком-то из этапов метаморфоз, интенсивно разъедается альбедо в бесполезные оксиды. На этом я и просрал кадаврову левую руку.
Зато отлично подходят алюминий и душнилий. Причём настолько отлично, что создают между собой новый сплав, который я, какого-то хрена, назвал A1581. Эх, такая возможность была потрачена впустую…
… но и тут я просрал кадаврову руку, потому что формирование паутины шло без учёта сгибания и разгибания руки, прямо сквозь суставную ткань, будто её вообще нет. Получилась очень прочная рука, которую тяжело разрезать, но она почти не гнётся.
Зато вот обе ноги кадавра я модернизировал по секциям, не позволяя паутине распространяться на коленный сустав. Проверил на кадавре, который встал и даже походил — всё работает почти превосходно. Гибкости паутины из А1581 с запасом достаточно для сокращения мышц, поэтому ножки по форме вроде такие же, а по содержанию совершенно другие…
— Охрана! Зовите сюда Кумбасара! — приказал я.
/3 апреля 2027 года, сатрапия Сузиана, г. Душанбе/
— Карина, твою мать! — увидел я, что творит эта дура.
— А? — встрепетнулась она.
— Очнись, твою душу! — раздражённо выкрикнул я. — Посмотри, что ты делаешь!
Какого-то хрена она залила всю дозу алюминиево-душнилиевой смеси в одну точку.
— А-а-а, извини… — ответила моя нерадивая ассистентка. — Я устала и…
— Мало ебёт меня, — процедил я. — Я даю тебе достаточно времени для отдыха и даже отпускаю на обеденный перерыв! В чём проблема?
— Я не могу спать… — ответила Карина.
— Я тоже не могу спать, но работаю же! — откладываю я пустой шприц на поднос и беру новый. — Разбирайся со своими проблемами поскорее, а то мне уже сильно не нравится результативность твоей работы.
— Я постараюсь, — не очень уверенно ответила Карина. — Но это бессонница, кошмары…
— Психиатров у меня нет, — развёл я руками. — Зато у меня есть гигантский запас антидепрессантов! Если ты готова подсесть на это дерьмо, то только скажи!
— Нет, я справлюсь… — начала она. — А, хотя… Да, давай лучше антидепрессанты.
— Вот и разобрались, — произнёс я. — Даю тебе отгул на три дня, но за отведённый срок ты должна разобраться со своими проблемами. Снова начнёшь лажать — у нас с тобой возникнут проблемы. Опция превращения тебя в немёртвую — она ведь всегда доступна!
По идее, так было бы даже эффективнее, но что-то не хочется мне так легко расставаться с фрагментом моей прошлой жизни. Живая она напоминает мне о прошлом, а вот немёртвая… Немёртвая она, боюсь, больше ни о чём мне напоминать не будет.
— Я не подведу тебя, Лёша… — пообещала Карина.
— Вот и отлично! А теперь иди! — ответил я, после чего вернулся к лежащему передо мной Уайтхэду. — Ну что, голубчик, как ощущения?
— Будто в кости вонзились тысячи игл… — поделился со мной немёртвый.
— Если тебе будет легче от этого, то так и есть, примерно, — усмехнулся я. — Неприятно, понимаю…
— Приятно, — мотнул головой Уайтхэд.
— Приятно? — я не на шутку удивился.
— Впервые со дня смерти такие острые ощущения, — улыбнулся немёртвый. — Пусть боль, но зато как будто живой…
— Ну, я обязательно придумаю в будущем ещё какую-нибудь болезненную херню, — пообещал я ему. — Так что острых ощущений у тебя будет навалом! Ассистент!
Кадавр, которого я привёл к образцовому состоянию, был наречён мной Винтиком, после чего назначен ведущим ассистентом. Главным ассистентом у меня выступает Карина, а место обычного ассистента, то бишь Шпунтика, пока что, вакантно. Работа в основном «принеси-подай», большее запрещено, впрочем, как и в случае с Кариной. Но её мне ещё предстоит обучить азам некромантии, чтобы переложить на неё всякую рутину, правда, с обучаемостью некоторые проблемы.
Мучают её какие-то кошмары, спать не может, это плохо сказывается на продуктивности, памяти и всём остальном. Антидепрессанты должны помочь, но без психиатра они дают лишь временный эффект, падающий вместе с возрастанием резистентности организма к препаратам.
И я точно знаю, что всё дело в психике, а не в органике — с организмом у неё полный порядок, благодаря «Тёмному спасению». В общем, с живыми сплошной геморрой…
Ассистент подъехал с каталкой, после чего мы вместе переложили на неё Уайтхэда.
— Вези в госпиталь, — приказал я бывшему
