Лич добра и поддержки
Глава первая. Личные вещи
/18 марта 2027 года, сатрапия Сузиана, г. Душанбе/
— Боги прокляли спятивший Рим… — тихо напевал я, сшивая нервные окончания своего пациента заклинанием. — Город брошенных женщин и калек…
Заканчиваю с нервными тканями, давлю на нужные точки плеча и вызываю рефлекторную реакцию на новой конечности — реакция проходит с запозданием, но это нормально. Хорошая новость уже то, что она вообще проходит. Со временем, немёртвый организм полностью адаптируется к новой конечности и сигнал будет проходить отлично и даже лучше.
— Здесь глотают отравленный дым, режут лезвием вены-ы-ы… — продолжал я напевать, сводя вместе чуждые друг другу мышечные волокна двух организмов. — Здесь по праздникам ходят смотреть, как в агонии бьётся человек… Здесь пирует свирепая Смерть, в жёлтом круге арены-ы-ы…
Ария — это всегда охуенно…
— Босс, — вошёл в прозекторскую Леви.
— Чего там? — повернул я к нему голову.
— Прибыли торговцы из Суз, предлагают на обмен несколько рабов, — сообщил лидер отряда «Активижн», мой верный раб, последняя жопа с краю, адъютант и прихвостень.
Ему не нравится такое положение вещей, но кто бы его ещё спрашивал…
— Ну, так закупайте смело, рабы нам нужны, — бросил я через плечо.
— Из землян, — вздохнул Леви.
— И? — спросил я раздражённо.
— Ну, я подумал… — начал мой подручный.
— Это не входит в твои служебные обязанности, — развернулся я к нему. — Я дал чёткие инструкции: если Ариамен или его буржуйчики захотят продать нам рабов — покупайте. Под замок и на стандартный паёк, а дальше я сам разберусь. Ты что, забыл об этом?
— Не забыл, повелитель, — поклонился Леви.
— Вот и молодец, что не забыл! — вновь вернулся я к лежащему на столе Бренну.
С мозгами нашему начальнику службы безопасности уже не помочь, я предпринял все доступные действия, но он всё ещё такой же тупой, поэтому я решил сделать его сильнее.
Руки и ноги мы ему нашли у обезглавленного трупа, упавшего в десятке миль от моего юного Душанбе. Декапитацию провели умело, одним движением палаческого меча, ровно срезавшего голову жертве прямо между четвёртым и пятым шейными позвонками — это недюжинный скилл.
Поднять такое невозможно, но зато труп пролежал недолго, и я решил пустить его на запчасти. Внутренние органы запаковал в «стартер-пак» для экспериментов, а конечности решил присобачить к Бренну.
Донатер оказался очень крепким малым, почти с 95,5% вероятностью трудившийся в порту амбалом, уж больно характерные повреждения позвоночника и суставов конечностей. Естественно, я поправил все неисправности, также мастерски вживив душнилиевые штифты-усилители в кости. Физическую дурь такие ручки и ножки реципиенту прибавят существенно, а это значит, что дело точно стоит того.
Ноги я к Бренну уже пришил, а сейчас вот заканчиваю пришивать вторую руку.
— Ну что, как самочувствие? — спросил я у моего штатного жополиза, когда закончил со сведением плоти и кожи.
Вот есть у Бренна негативная черта — постоянно, в удобных и неудобных случаях, пытается лизать мне жопу. Спрашивают что-то, отвечает с обязательным добавлением «величайший господин и повелитель» или что-то в этом духе. Кого-то ругаю, начинает подсирать мне, испытывая искреннее негодование к виновнику. Раздражает, честно говоря.
— Чувствую прибавление сил, о величайший из господ… — ответил Бренн, прислушавшийся к ощущениям.
— Неудивительно, — произнёс я. — Встань и попробуй походить.
Немёртвый осторожно слез с прозекторского стола и начал медленно ходить по помещению, боясь рухнуть из-за сместившегося центра тяжести. Ноги донатера были длиннее исходных примерно на десять сантиметров, что обуславливает необходимость тренировок. А так как части тела человека пропорциональны, руки тоже оказались длиннее исходных, но на восемь сантиметров.
Требуху ему я менять не стал, потому что он тупой и нет особого смысла его чрезмерно усиливать. Да и «стартер-пак» с амбала лучше пущу на эксперименты, а Бренн и так походит.
Открываю статистику бедолаги.
Сильно лучше он не стал, хотя «Телосложение» подскочило с восьми до четырнадцати и «Ловкость» с четырёх до шести — это отлично.
По идее, ничто не мешает мне просто так взять и перехерачить ему всю мышечную систему, чтобы нарастить мяса на туловище, что резко увеличит ему «Телосложение» и местами даже «Ловкость». Только это будет нерациональной тратой времени, поэтому я оставлю такое на лучшие времена, когда мне будет совсем нечем маяться…
— Теперь вали отсюда, — приказал я Бренну. — Три дня на адаптацию к новым конечностям, после чего возвращаешься к работе.
— Слушаюсь, величайший владыка, — поклонился самый значимый жополиз в нашем небольшом сообществе.
Закончив с этим немёртвым индивидом, прибираюсь на рабочем пространстве, после чего иду в свою лабораторию. Настало время рубрики «Эксперименты!»
Спускаюсь в небольшое помещение, расположенное в подвале моей пятиэтажки, где теперь размещена моя лаборатория, в которой я провожу некромантские эксперименты и ритуалистические расчёты.
Вообще, поход в родной мир был очень полезным в плане новых сведений, но тащить сюда трупы мутантов я не решился. А вдруг это говно, то есть зараза, вызвавшая Апокалипсис, впитается в нашу благословенную почву и нам всем крышка?
Короче, я решил стратегически выждать, подготовиться к следующей вылазке и «усвоить» то, что мы уже натаскали из родного мира.
Я лично проконтролировал, чтобы у меня в спальне поставили ту жирную плазму на полстены, сам проводил питание, сам устанавливал двуспальную кровать и застилал её белоснежной простынёй. И похрен, что мне не надо спать, ведь лёжа на кровати можно комфортно смотреть эту термоядерную плазму, транслирующую какой-нибудь фильм из богатой коллекции тех давно почивших нуворишей, живших раньше в том коттедже…
Ещё поставил четыре компа, подключил их к общей энергосети, исходящей из подвала моей трёхэтажки.
Мой личный бариста, айтишник Дмитрий Шестопалов, засел за комп с единственной задачей — сваять мне программу для расчёта ритуалов. Пришлось раскрыть ему принципы расчёта рунических формул, что не есть хорошо. Если он не дурак, то о чём-то начнёт догадываться, но я его изолировал от остальных и, по итогу работы, просто прикончу и пущу на стартер-пак для какого-нибудь нового мертвеца.
Моя новая политика базируется на трёх принципах:
1. Мертвецы должны быть как грибы: пребывать в темноте и питаться дерьмом. Знать они должны только то, что нужно для работы и абсолютно ничего о некромантской магии и прочих магических штучках.
2. Мертвецы — это инструменты. Никакой личной привязанности, фаворитизма и прочего идиотизма.
3. Если что-то такое возникает, или мертвец узнаёт слишком много лишнего — в расход.
Уроки из прошлого я извлёк, сраные витаманты очень многое узнали о некромантах, исключительно благодаря моей небрежности, в этом я уже не сомневаюсь, поэтом единственное, что я могу — не допускать таких ошибок впредь и лучше следить за информационной чистоплотностью.
Жаль, конечно, терять компетентного баристу, варящего убийственный кофе, но больше программистов у меня нет. Я и сам мог что-то накидать на базе экселя, но лень заниматься фигнёй, когда есть специалист, а ещё экселевские формулы — это детский сад.
Мне нужна программа, работающая с ошеломительной кучей переменных, поэтому я допускаю, что для её адекватной работы нужны будут большие вычислительные мощности, в связи с чем я собираюсь наведаться в родной мир, чтобы найти там какие-нибудь сервера или что-то вроде того. Шестопалов подскажет, что именно мне нужно, ведь он уже представляет всю полноту моего запроса.
Чтобы эта неблагодарная тварь, готовая предать в силу своей природы, никому не поведала о полученных сведениях, он находится под охраной и входить в его кабинет могу только я.
— Ха-ха, что-то выходит, значит… — посмотрел я на бульон в котелке на портативной газовой плитке.
Механизм некромутаций загадочен, малоизучен, непредсказуем и вообще, местные его просто знают и факультативно используют, когда времени и ресурсов дохрена. Я же, весьма самонадеянно, решил поставить его на научные рельсы.
Есть самый простой из доступных способ вызвать некромутацию — вживить в изъятый у мертвеца орган несколько мутагенов, после чего поместить его в бульон из нигредо и поддерживать температуру не более тридцати градусов, дабы избежать денатурации белков. (1)
Миозин из органа проебать не хочется, поэтому строго слежу за процессом, с кухонным термометром. Для
