Но будь Милян жив... Может быть, ему удалось бы воззвать к рассудку генерала, передав ему город без боя. Кто знает.
Сэрабия, которая стала приютом для некоторые бежавших с соседних княжеств эльфов и гномов, дважды угодила в руки угнетателей, и если Инквизиция пощадила некоторых, то вот китривирийские легионы этого делать не стали, ввергнув всё княжество в хаос.
Страшнее Великого Огня Церкви могло быть только Мятежное Пламя илиаров.
Жажда праведной мести вела их, а Фанет, которого окрестили в княжествах Жутким Генералом, дарил им это сполна, практически не установив запретов. Его легионерам было дозволено делать всё, а Мив в который раз благодарила Создателей за то, что отделалась лёгким испугом на виселице.
Некоторые присягнувшие Церкви вассалы Ардейнарда разорвали новый союз, опасаясь, что Фанет доберётся когда-нибудь и до них. Лишь герцог выставил на окраинах своих обширных владений по отряду на случай вторжения. Все остальные силы предусмотрительно стекли в Вайленбург. Однако генерал Эфалис был одержим только княжествами.
– Сначала Анисим, теперь вот и Милян, – пробурчал Куврата снова, оглядываясь, чтобы никто из легионеров поблизости не услышал его слов. – Нынче бояре умирают чаще. Великие династии прервутся, когда он дойдёт до Златы Василиск. Она будет последней. Мы наблюдаем гибель эпохи.
Оставив соглядатая без ответа, Мив перевела взор с толпы на генерала, вставшего возле трона. Его мокрые от дождя и пота волосы блестели в блеклом свете факелов. Он ещё что-то говорил придворным, но эльфийка была так погружена в свои мысли, а заодно и в трёп Кувраты, что не слышала. Фанет улыбался, обнажив клыки.
– Ты не согласна? – не отставал от неё шпион.
Мив с раздражением повернула голову к плечу, за которым стоял Куврата, и воззрилась на него.
– Меня тошнит от тебя, Алистер, – тихо и отрывисто выплюнула она. – Уйди прочь.
Чёрный Альянс распался навсегда. Поэтому в сохранении этикета и вежливого отношения не было нужды. Она бы ещё многое высказала ему... Но не сегодня.
Хватит с неё всех его игр, лицемерия и ублюдочной физиономии.
Что-то мелькнуло в его глазах, но Мив не разобрала. Куврата насмешливо склонил голову.
– Как пожелаешь, – выдал он и шагнул назад, уходя в тень, отбрасываемую высокими легионерами и каменными колоннами.
Потеряв интерес к соглядатаю и его дальнейшим передвижениям, Мив повернулась к трону. У них с Кувратой осталось одно невыясненное дело, но какое это имело значение после всех прошедших событий? Формально Раздолье наконец избавилось от Инквизиции, но насильно получила нового покровителя. Перечить ему, как Твердолику в своё время, у них уже не могут из-за отсутствия воинов и ресурсов.
Они утратили всё, кроме жизней.
Честь. Свободу. Короля.
Кто сдал их, но они так и не выяснили, кто именно. Славлен был мёртв, потому что кто-то хотел расколоть Чёрный Альянс, и у него это получилось бы и без вторжения илиаров. Половина страны лежала в руинах. Два шпиона – единственные способные говорить от её имени на данный момент. Один из них являлся закоренелым интриганом, которому даже Славлен в глубине души опасался доверять, а вторая была эльфийкой, изгнанной своим народом.
Налюбовавшись картиной повального подчинения, Фанет повернулся к трону и положил ладонь на его спинку. Его зычный голос вывел Мив из оцепенения.
– К моему великому сожалению, Archas был вынужден вернуться в Китривирию по неотложным делам ещё осенью, – заговорил он, обращаясь к легионерам. – Но мы не подвели его. Давайте же к его возвращению добудем ему все Лутарийские княжества.
Воины согласно что-то прорычали на илиарском. Генерал отошёл от трона и лениво прогулялся перед ним, осматривая зал и задерживая взор на лицах присутствующих.
– Братья мои, мы столько достигли за эти месяцы. Мы освободили от фанатичной черни Южный край, Стронницу, Восточный удел, Хорсово поле и Сэрабию, – перечислил он под одобрительные возгласы легионеров. – Это ещё не конец, у нас впереди много работы. И много крови, которую нужно пролить.
Зал взорвался единым согласным воплем. Улыбка Фанета стала шире.
– Ешьте сегодня, пейте, отдыхайте – во славу Китривирии и нашего царя. Набирайтесь сил перед новыми завоеваниями.
Илиары дружно заколотили мечами и копьями по щитам и полу, отчего несколько придворных едва не лишились чувств. Когда вакханалия звуков чужого языка и лязга оружия стихла, генерал отпустил всех, а сам присел на миниатюрный по сравнению с ним трон, закинув ногу на ногу и передав меч мальчику-оруженосцу.
Первыми вышли придворные, вернее сказать, выскочили сплошной обезумевшей пробкой через двери главного зала. Мив поплелась за ними, планируя вернуться в лагерь чародеев за городом – единственное место, где никто не смотрел на неё с презрительной ухмылкой или жутко знакомым голодным взглядом.
С женщинами врага илиары делали то, что и было положено в каждой подобной войне. На Мив, вроде как, никто открыто не покушался, но она предпочитала избегать любых скоплений воинов. Никакой защиты и неприкосновенности у неё больше не было. Только чародеи из Сапфирового Оплота благосклонно принимали к себе подобных ей.
Вдруг Мив зависла как вкопанная, увидев знакомую фигуру, шедшую против толпы. За ней следовала стража, одетая в коричневые дорожные плащи. У Мив хватило ума шмыгнуть в сторону и скрыться под шумок в тени каменного столба с углублением для факелов.
Перед генералом Эфалисом предстало не по-эльфийски квадратное лицо с приросшим к нему удушливым высокомерием, бескровными губами и маленьким чернявым клочком усов над ними.
Гонтье Лэрьярд. Король Грэтиэна.
Эльф уверенно остановился рядом с троном в опустевшем зале. Двое его воинов расположились возле дверей. Мив сильнее нырнула в темноту, благо что колонна была достаточно широкой, чтобы скрыть её.
Тяготы правления были написаны на лице Гонтье, как бы он не прятался за щегольским дублетом, украшенным здоровенной брошью в форме журавля и пышным колючим воротником. Корона теснила его раздутую от амбиций и самомнения голову, это знал весь двор, которому однако данный факт не помешал купиться на золото бастарда.
Мив проглотила образовавшийся от отвращения комок в горле. Всякий другой эльф из близкого окружения короля Кильрика был более достоин лавр лидера Лесов Орэта и Грэтиэна, чем этот шлюший выродок.
В образовавшейся тишине послышался стук ливня по стенам форта и вой приближающегося морской шторма. Гонтье решился прервать молчание и кивнул Фанету, пытаясь достать подбородком до груди, да только вот воротник, явно навеянный последней модой Ардейнарда, не позволил ему это сделать. Фанет сопроводил его попытки прохладным и утомлённым взглядом.
– Эльфы явились на твой зов, генерал, – сообщил Гонтье, предприняв попытку скорчиться в настоящем поклоне.
