Слова Кирилла долетают до меня с опозданием. После обрушившегося оргазма в ушах шумит, все тело расслаблено, в голове ни единой связной мысли. Я улыбаюсь как дурочка и жмусь к кафелю. Кирилл тоже усмехается, а потом…
— Ты случайно не пьешь противозачаточные?
У меня начинают дрожать руки. Я шокировано открываю и закрываю рот, а затем опускаю взгляд вниз.
Презерватив порвался. Даже мне, неопытной девственнице, это становится понятным.
— Не пью.
— Придется выпить экстренную, — говорит Кирилл, отворачиваясь.
Подходит под струи воды, быстро ополаскивается и оставляет меня в душе со словами:
— Буду ждать тебя в спальне.
Стук двери в душевую, а затем и в ванную, глохнет в потоке воды, под который я ныряю. Включаю на максимум и погорячее. Прикрываю глаза. Тело все еще потряхивает от нахлынувшего оргазма, в голове творится полнейший сумбур. Мысли сменяют одна другую, неуверенно толкаются между собой. Вперед выбивается самая важная — порвался презерватив.
Я могу забеременеть.
Возможно, прямо сейчас внутри меня борются за жизнь маленькие сперматозоиды. Норовят добраться до моей яйцеклетки, которая, к слову, как раз созрела. Овуляция у меня по прогнозам или сегодня или завтра. Возможно, была вчера.
Боже.
Я не готова к детям. Мне всего двадцать. Молодая, полная сил, готовая к приключениям.
Сегодняшняя ночь и утро должны были стать приключением, не больше. Хорошим временем наедине с мужчиной, в которого я влюбилась, едва доросла до сознательного состояния.
А теперь… возможная беременность.
— Кира…
От стука в дверь я вздрагиваю и прихожу в себя. Осознаю, что все это время просто стояла под водой.
— Иду! — отвечаю и, быстро сполоснувшись, выбираюсь из душевой.
Заматываюсь в полотенце и выхожу в спальню. Багров уже одет и собран, держит в руках телефон. Мажет по мне быстрым взглядом и возвращает его к экрану. Что-то быстро там печатает.
— Собирайся, поедем в кафе, — говорит не глядя.
Я медлю. Тело словно сковало. Не могу так быстро действовать, тем более с утра. Не привыкла, точнее, отвыкла за время, что нахожусь дома. Я на каникулы приехала, а потом наш университет закрыли на карантин, и я осталась. Поеду теперь в новом учебном году и то, если его откроют. Расслабилась, конечно. Мы хоть и обучаемся удаленно, но просыпаться ранним утром нет необходимости.
— Передумала?
Вот теперь Багров на меня смотрит. Отвлекается от телефона и поднимает голову. Взглядом меня сканирует и замедляется на лице. Слегка прищуривается и хмурится.
— Нет. Я быстро.
Несусь к своей одежде и, не думая о том, что он может смотреть, одеваю сначала лифчик, а затем платье. Трусики сжимаю в кулаке. Поворачиваюсь к Багрову. Он не смотрит, снова что-то печатает.
— Я всё.
— Идем, — он кивает на дверь.
Я следую за ним. У двери нахожу свою шубку, набрасываю ее на плечи и запихиваю в карман трусики. Обуваюсь. Выходим из квартиры вместе. В лифте Кириллу кто-то звонит, но он сбрасывает. Выглядит при этом совершенно спокойным и невозмутимым. Словно это не у него резинка порвалась с едва знакомой девушкой.
Не понимаю, как он может быть таким уравновешенным. Я на нервах вся. Мне кажется, что прямо сейчас мою матку атакуют и боюсь, что атака окажется успешной. А ему словно безразлично. Может, это и правда так? Не ему, в конце концов, проходить через все это.
У машины останавливается и велит мне садиться. Дима сидит за рулем. Здоровается, когда я забираюсь на заднее сидение, улыбается. Кирилл остается снаружи, видимо, перезванивает тому, чей звонок сбросил. Разговаривает по телефону спокойно. По крайней мере, мне в автомобиле ни слова не слышно, а Кирилл стоит спиной. Не жестикулирует, почти даже не двигается. Интересно, его вообще можно вывести из себя?
Багров заканчивает разговор и садится на заднее сидение рядом со мной. Я интуитивно подбираюсь, потому что чувствую его внимание.
— Ты говорила, тебе нужно переодеться. Назовешь адрес?
Я киваю и быстро называю адрес Веры и Нины. Они снимают квартиру на двоих. Район не очень престижный, я бы даже сказала, захудалый. Отдаленный от центра сильно, но назвать Багрову свой адрес я, конечно же, не могу.
Машина останавливается у дома подруг через полчаса. Я собираюсь покинуть автомобиль, но Кирилл перехватывает меня за руку.
— Ты же не будешь дурить? У нас вопрос остался неразрешенный.
— Не буду, — обещаю ему.
Он кивает. Размыкает пальцы на моем запястье и отпускает. Позволяет покинуть салон автомобиля.
К подругам я не иду — бегу. Скрываюсь в подъезде, поднимаюсь на нужный мне этаж и нажимаю на звонок. Ждать приходится долго, потому что открывать по ту сторону квартиры мне не спешат. Шорканье Нинкиных домашних тапочек слышу спустя минут пять дверной трели. Как только подруга открывает дверь, я тут же залетаю в квартиру и захлопываю ту за собой.
— Кира? — Нина смотрит на меня сонным взглядом. — Что ты тут делаешь в такую рань?
Сегодня выходной, девчонки надеялись выспаться, а я их разбудила. Верка вон тоже вышла вслед за подругой и смотрит на меня подозрительно.
— Мне твои шмотки нужны, — говорю Нинке. — Срочно.
— Снова? — она хмыкает. — Учти, в этот раз я не собираюсь надевать твою обувь. Вчера босиком к такси идти пришлось.
— Нинка выручай, — почти хнычу я.
— Да заходи ты, — вздыхает подруга. — Все равно заснуть уже не получится.
Глава 11
Кира
— Зря ты, конечно, таблетку пить собралась, — говорит Верка тоном моей бывшей учительницы по русскому. — Это, так-то, для организма плохо.
— А что делать? — спрашиваю у нее, натягивая бежевый гольф. — Рожать?
— Ну, — вставляет своих пять копеек Нинка. — Во-первых, вообще не факт, что ты забеременеешь. А во-вторых… ну родила бы! Ты же сама сохнешь по этому своему Багрову. Ну и? Залетишь, расскажешь отцу, пусть заставит его жениться!
— Вот-вот, — соглашается Вера.
Хорошо, что я уже переоделась, иначе бы больше не выдержала слушать их треп. Придумали, тоже… беременность, жениться… смешно.
— Я убежала, — говорю подругам.
По пути к выходу, поправляю джинсы на талии. Они мне немного великоваты, но в целом смотрится нормально, да и времени переодеваться нет. Уже у двери меня останавливает ошарашенный вскрик Верки.
— Нихрена ж себе мужик!
Прислонившись одной стороной щеки к окну, Верка смотрит вниз.
— Это он? — спрашивает, отклеившись от окна. — Твой этот мужик?
