не знаешь? – вставила шпильку Сенька.
– Давай, не будем перепираться, ладно? Я тоже не в восторге от твоей компании. Но работа – есть работа. Доброслав сказал, ты в курсе, где обтает дракон.
Обескураженная Сенька дернула плечом и пустила Багета иноходью по Южному тракту. Макар развел руками и кинулся догонять хозяйку. Эльф хмыкнул и последовал за попутчиками.
Девушка скакала во весь опор, пока конь под ней не начал хрипеть, а сама она не отбила всю попу. Увидев, как заскользила голубой блестящей змеей между холмов речка, девушка так же резко затормозила Багета. Жеребец покладисто перешел на шаг. С морды свисали клочья пены. Похлопав коня по лоснящейся шее, Сенька совсем остановила его. Спрыгнула, размяла затекшие ноги, потянула спину. Отвела коня с дороги на полянку. Расслабила подпруги. Из клубов пыли показался запыхавшийся Макар. Его бедная лошадка еле переставляла ноги. Сам мальчуган едва не падал.
– Ну, вы, того, барышня, не гоняйте так. Запарите Багета. Да и себя.
– Не боись, Макарка. Я пилот со стажем. И зови меня просто Сеня. На «ты». Неудобно с этой барышней, – пацан мало что понял, но на всякий случай кивнул. – Вот и договорились.
Эльф подъехал к поляне, когда Есения с Макаром уже напоили копытных, разложили костер, а вода в котелочке закипала. Он спешился. Протер пучком травы бока скакуна. Расслабил подпруги. Спустился к реке. И ни разу даже не повернул голову в сторону девушки. Ее это неприятно укололо. Когда Габриэль вернулся на поляну, девушка зло жевала кусок мяса. Макар прихлебывал дымящий чаек из травок и веточек.
– Можно? – мужчина взглядом показал на плед. Есения пожала плечами, но пододвинуться даже не попыталась. Эльф присел на краешек. Потянулся за своей чересседельной сумкой. Молча вынул из нее сверток, вкусно пахнущий салом. Протянул Сене.
– Злата ваша с собой собрала. Будешь?
– Я наелась, – резко ответила девушка.
– Почему ты такая колючая?
– А почему у тебя уши не острые, как у всех эльфов, – огрызнулась Сеня.
– Так я и не эльф, – опешил блондин.
– Как не эльф?
– Обыкновенно.
– А почему тогда такой белобрысый?
– А ты почему рыжая и вся в веснушках?
– Я не рыжая! Я медная!
– Ага.
– Угу!
Сенька ткнула кружку с горячим чаем прямо в грудь Габриэлю, окатив его при этом содержимым. Подскочила, как будто сама ошпарилась, и на прямых ногах бросилась в кусты. «Эльф» проводил ее угрюмым взглядом.
Макар, смотревший на это как на спектакль, невпопад зааплодировал. Под резким взглядом синих глаз съежился:
– Дык, комары же, – пару раз еще хлопнул и совсем скис.
Блондин скинул мокрый коричневый плащ. Под ним оказалась хорошо сложенная подтянутая фигура, облаченная в костюм. Он промокнул пятно на груди носовым платком, поправил, завязанные тоненьким кожаным ремешком волосы. И, насвистывая, пошел вслед за девушкой.
Макар ерзал на попе, думая, то ли бежать следом, то ли не вмешиваться. А если утопит этот недоэльф его треснутую на всю голосу барышню? «Эй, ладно, пусть сами разбираются», – решил мальчишка и сунул добрый кусок сала в рот.
Сенька сидела на бережку и веточкой рисовала на водной глади замысловатые узоры. Она уже успокоилась. И пыталась понять, а чего, собственно, так взбеленилась. Кусты за спиной зашуршали. Девушка была уверена, что это Макар идет ее успокаивать. Но из камышей вынырнула высокая фигура. Кожаные сапоги заскрипели о мелкие камешки. Габриэль в пару прыжков спустился по крутой дорожке. Уселся на корточки совсем рядом с Сенькой.
– Вообще-то было больно.
– Что? – выпучила глаза Есения.
– Чай, говорю, кипяток, – он указал на мокрое пятно посреди груди.
Сенька буркнула:
– Извини.
– Засчитано. Ты тоже прости. Конечно, ты не рыжая, а медная. Я бы даже сказал золотистая. И веснушки твои очень милые. И идут курносому носу. Мир?
Он протянул ладонь с красивыми длинными пальцами. Сеня помедлила. И с выражением глубокого одолжения пожала. Мужчина терпеливо улыбнулся, помог ей подняться.
– Давай найдем место для ночлега, нормально поужинаем. А потом ты мне по порядку расскажешь, где искать дракона. И что с ним делать. Договорились?
– Ладно, – согласилась она и побрела следом за блондином назад к импровизированному лагерю.
Макар натирал щеткой свою кобылу. Та невозмутимо обдирала молодую березу. Черный жеребец Есении щипал травку неподалеку. Мальчишка бросил свое занятие, подскочил к Сеньке:
– Он тебя обидел? Дык, может… – паренек чиркнул ребром ладони по горлу и по-бандитски прищурил левый лаз.
– Спасибо, защитничек. Все хорошо. Не надо, – Сенька с улыбкой повторила жест Макара. – Габриэль, а чем это место не подходит для ночевки? – повернулась к нему девушка.
– Смотри, – он махнул рукой в сторону тракта. – Мы на самом виду. Любому путнику, в том числе и джентльменам с большой дороги не составит труда напасть, пока мы спим. Вот здесь, – повернулся в сторону леса. – Слишком крутой берег и редкие деревья. А вон там, за холмиком, видишь, сельское кладбище. Крестов не видно, значит, могут быть неупокоенные. И мне бы сегодня с ними встречаться не хотелось.
Есения поджала губы и молча свернула плед. Она как-то заигралась. И напрочь забыла, что это уже не просто книга, где можно стереть не понравившийся художественный ход и переписать главу. Здесь то, что она нафантазировала, ожило. И было уже не так безобидно. И не известно, если ей здесь вдруг закусит вурдалак, проснется ли она в своей постели в обнимку с ноутбуком, или просто бесславно погибнет. Это был другой мир, без интернета, камер видеофиксации, полицейских и надежды, что за твою голову кто-то ответит. Поэтому спорить с Габриэлем не было смысла.
– А где мы тогда остановимся? – уточнила девушка.
– В селе есть постоялый двор. Можем переночевать там. Но, конечно, если тебе хочется походной романтики, и не терпится отлежать бока на голой земле, то за деревней – удобная полянка. Там местные отмечают обычно праздники. Сейчас все заняты в поле, так что можно смело ей воспользоваться.
Девушка оценила перспективы. Достала из кармана свою карту.
– Как, говоришь, называется село?
– Буравки, кажется Нижние. – Он подошел и тоже взглянул на чертеж. Ткнул пальцем в дорожный крючок. – Мы вот тут.
– Так мы совсем не продвинулись! – ахнула Сенька. – Я-то думала, по-быстрому сгоняем туда-обратно. И вся недолга. А тут – полдня скакали, а по сути только за околицу вышли. Значит, еще овер дофига ночевок. Я за постоялый двор!
– Идет, – Габриэль пропустил мимо ушей непонятные слова. Он успел объездить почти все Семидержавье, поэтому научился вычленять суть из местных говорков, упуская диалекты. – Только запомни: хочешь жить долго – не болтай. Никто не должен знать, чья ты дочка
