от колонистов, — вздохнула я, рассматривая микробов. — Зачем проверять их еще раз? Почему нельзя просто воспользоваться результатами исследований тех, кто был здесь до нас?
— Ты не знаешь? — поднял чешуйчатые брови Зак. — Колонизаторская миссия в которой участвовал Карим, провалилась из-за неизвестного вируса, убившего почти всех колонистов.
— Земля-10? — вспомнила я ту жуткую историю.
— Да, прибывшие туда роботы-спасатели смогли эвакуировать всего горстку колонистов. Вот так из-за какого-то недосмотра инфекционистов погибли сотни людей. Кариму просто повезло, что он не заразился, — вздохнув, Зак продолжил: — К тому же, по-моему, он прав в том, что нам не следует спешить помогать тем, о ком мы знаем не так уж много. Я тебе рассказывал, кем я был до того, как стал доктором?
— Нет, — не отрываясь от работы, ответила я. Микроорганизмы выглядели очень похожими на привычные и ни один из них вроде не был смертельно опасным.
— Я торговал ураном. Да, я летал к дальним планетам и астероидам добывать это редкое ископаемое, а потом выгодно его продавал. Дела шли хорошо, я даже напарницей разжился, человеческая женщина, ее Илоной звали. Ну так вот, высадились мы как-то на пустынной планете, и приспичило ей помочь аборигену. Гуманоид такой, земляне их разумными земноводными называют.
— Гуин? — догадалась я.
Я когда-то читала об этих существах, весьма забавная форма жизни, все особи — гермафродиты, причем откладывающие икру. Собственно, поэтому их иногда земноводными и называют, хотя это неправильно.
— Точно, — кивнул Зак. — Ну так вот, она решила ему помочь, а я был против, потому что работать надо, а не дурью маяться. И вот когда Илона повезла аборигена к его сородичам, меня схватило местное чудовище и чуть не убило. Хорошо, что Илона вовремя подоспела, а то даже не знаю… — Зак запнулся, помолчал немного и потом продолжил: — В общем, я потом много размышлял об этом и как-то раз на другой планете увидел, как самка нгумбы умерла из-за местной болезни, а «теленочек» ее остался.
«Теленочек» — это он, конечно, образно. Нгумбы — непарнокопытные четвероногие «кентаврики» с клешнями богомолов и щупальцами, растущими прямо из спины, земных телят напоминали разве что очень отдаленно.
— И что? — решила изобразить интерес я.
— Ну так вот, я взял «теленочка» к себе и начал его выхаживать. Поначалу было совсем тяжело, он же болел, а человеческие доктора все и так заняты спасением разумной формы жизни, им не до нас. Пришлось мне самому медицину изучать, благо современные технологии позволяют делать это в максимально сжатые сроки, если финансов хватает. Ну вот, я его и выходил, и в честь того гуина назвал.
— Пако? Пако — это имя гуина?
— Ну да, — кивнул Зак. — С тем гуином, кстати, забавно получилось. Он сначала умер как раз перед прибытием спасателей, сородичи его труп так и бросили, а сами побежали на космолет. Так они потом его пророком сделали.
— Как пророком? — нахмурилась я.
— А так, — ответил Зак, — причислили к лику гуинских святых…
— Подожди, так к чему ты клонишь?
— А к тому, что после спасения «теленочка» я сильно добрым стал. Понравилось мне другим помогать, и с Пако сильно сдружился, с тем который нгумба, а не гуин. У вас это эмоциональной привязанностью называется. Нам, иланам, такое не свойственно. Но я поначалу даже гордился, у нас, илан, знаешь ли, мода на все человеческое.
— И что?
— А то, что так я и решил доктором стать, на обучение записался, благо есть виртуальная реальность, и для этого не пришлось никуда ехать, но сама учеба массу времени сожрала. Конечно, людей и илан лечить не такое прибыльное дело, как уран добывать, но мне нравилось, я и другие формы жизни хотел научиться исцелять…
— А голова не лопнет?
— Смотря сколько имплантов вживить, — улыбнулся своей фирменной зубастой улыбкой Зак. — Ну так вот, наткнулся я на одной планете на забавнейшую форму жизни. Представь себе маленькое пушистенькое существо с большими невинными глазками. При этом оно раненое, одинокое и напуганное. Ну как такому не помочь?
— И ты помог?
— Конечно, — кивнул Зак. — А оно потом меня чуть не сожрало, еле мы с Пако от него спаслись.
— Пришлось убить?
— Да, — вздохнул Зак и, помедлив, добавил: — Так я усвоил, что добрым быть, конечно, хорошо и приятно, но невозможно помочь абсолютно всем, а некоторых доброе отношение только портит.
4 — Вырожденцы (Михей)
Не все мы умрем, но все изменимся.
© Апостол Павел «Первое послание к Коринфянам»
Отворив скрипучую дверь, я вышел на свет Божий, а там: старые покосившиеся дома в снегу, деревья в снегу, земля в снегу, — все снегом замело и мороз пробирает. Я-то, хоть и весь покрытый шерстью, в тулупчик все равно укутался и шапку на уши натянул. И каково бесшерстным в такой мороз, даже представить боязно.
Я выставил два пустых деревянных ведра на улицу, вышел следом и осторожно затворил за собой несмазанную дверь. Ух, морозец-то нынче! И пар из ноздрей так и вырывается. Ну я ведра в руки и зашагал в сторону колодца, похрустывая снегом. Дорожку-то вроде недавно токмо расчищал, а оно же опять навалило, вон все валенки уже белые.
Раньше-то оно как было? Воду из реки носить приходилось, а теперь у нас и колодец есть — совсем разбогатели. Чай, скоро и лошадьми обзаведемся, у соседей уже вон какие ладные: шерсть до копыт, рога завитками, морды с пухлыми хоботками. Красавцы! И еще урожай в этом году богатый: фиолетовый картофель, веселящие ягоды, пупырчатые огурцы, а тыквы! Ух, какие тыквы уродились, каждая — с Любаву весом, не меньше. Мякоть изнутри выковырять, подсушить, и как бочонки применять можно. Мёд да веселящие напитки хранить.
Жалко токмо, свинка наша лохматая энтой осенью издохла, совсем уже состарилась. Она хоть и маленькая была, жене до колена еле дотягивала, но яйца откладывала добротно. А теперь свиных яиц и не отведать, да за грибами-подснежниками не сходить, их же токмо свинка унюхать может, сам-то под снегом как разберешь?
Разве что по Божьей милости удача подвернется, и случайно на грибы потрафишь. Токмо мне никогда так не везло, хоть и хожу я в лес часто, силки проверить да хрюческих тюк пострелять, коли Бог пошлет. По весне, как вылупятся поросята у соседей, надо будет себе одного взять, а то так ведь и духам леса нечего поднести. Они же, окромя свиных яиц, больше ничего и не любят. Особенно когда холодно. Зимой-то и им, небось, тяжело, не то что
