и вцепилась детине в нос. Тот заорал от боли, пытаясь стащить с лица верткого зверька. Это дало Тейе драгоценные секунды. Она вскочила и побежала под истошные вопли человека.
Ани мчалась что есть сил, то и дело натыкаясь на группы преследователей. Она петляла по узким улочкам в надежде оторваться от погони. И когда ей это удалось, а впереди уже маячила дорога, которая вывела бы ее из города в спасительный лес, чуткое кошачье ухо уловило звук приближающихся шагов. Кто-то шел ей наперерез, и вот-вот должен был показаться из-за угла. Сзади гул тоже нарастал. Тейя едва держалась на ногах и понимала, что проскочить мимо людей у нее в этот раз не получится. Единственным ее шансом было спрятаться и переждать погоню.
Она остановилась и осмотрелась. Под крыльцом одного из домов виднелась узкая щель, заросшая травой. Недолго думая, ани нырнула туда и притаилась за кучей полусгнивших досок.
Топот множества ног прекратился и послышались голоса:
— Сбежала?
— Видимо, да.
— Похоже, в лес ушла.
— И что теперь делать?
— Да ничего, она там и ночи не протянет.
— А Его Высочеству что скажем? Он приказывал схватить ее живой.
— Ну уж нет, я даже ради Его Высочества в проклятый лес не пойду.
— Я тоже.
— И я.
— Тише, стражники идут.
— Вот они пусть и ловят ее, раз проморгали все.
— Не удивлюсь, если король их всех прикажет казнить.
— С чего это вдруг?
— А ты не видел, кого монстр забрал? Самого принца Аша. Боюсь, нам всем достанется.
— Приветствую вас, господа, — раздался новый голос, и все замолчали. — Его Величество приказал всем мужчинам собраться у арсенала и получить оружие. Сегодня ночью все будут патрулировать город. Женщины и дети — по домам. Выполняйте.
Люди разошлись. Тейя выглянула наружу и увидела там двух облаченных в доспехи мужчин.
— Да нет ее уже в городе, зуб даю, — сказал один.
— А как же этот ее… сообщник? Думаешь, бросила его? — засомневался другой.
Первый презрительно сплюнул.
— Чего еще ждать от нелюди?
Второй хмыкнул и промолчал.
Вопреки мысленным мольбам ани, стражники не ушли, а расположились неподалеку охранять выход в лес.
Снова послышались спешные шаги, и Тейя забилась за кучу досок. Кто-то поднялся на крыльцо.
— Ну, мама-а-а, не хочу домой, хочу искать не-елюдь! — капризно гундосила человеческая девочка. Она была всего немного младше Тейи, но матери приходилось тянуть ее за руку.
— Хватит развлечений на сегодня, — строго ответила женщина.
— Когда ее поймают, обязательно выставят на центральной площади. Там и посмотришь, — раздался голос мальчика постарше.
Девочка перестала канючить и восхищенно выдохнула:
— И потрогать можно будет?
— Нельзя ее трогать! — безапелляционно заявила женщина. — У тебя потом бородавки появятся или прыщи. И никто замуж не возьмет.
— Чушь все это про бородавки, — со знанием дела возразил мальчик. — Нелюдь заколдовать может, если к ней близко подойти. И тогда все!
— Что — все? — испуганно прошептала девочка.
— А ты подойди и узнаешь, — зловеще ответил он. — Если не трусиха.
— Так, — оборвала их женщина. — Никто не будет подходить к нелюди. Только издалека. Можете в нее что-нибудь бросить.
Дверь дома захлопнулась, приглушив радостные возгласы. Дети мечтательно планировали, как они пойдут на площадь и станут закидывать нелюдь тухлыми яйцами и гнилыми помидорами.
Тейя недоумевала, чем так сильно могла рассердить их. Конечно, Энай рассказывал, что здесь не слишком хорошо относятся к ее собратьям, но сама-то она ничем еще не успела провиниться. Или у людей запрещено спасать детей от монстра? В такие подробности Тейю не посвящали — ее опекун очень редко говорил о людях. Он вообще не часто вспоминал о жизни, которая была у него до ухода в кернбонский лес. Когда воспитанница начинала интересоваться чем-то помимо сухих фактов о нравах и обычаях своего клана, Энай обычно ссылался на занятость и оставлял Тейю в неведении. До нее вдруг дошло, почему. С самого детства он готовил ее к жизни в клане ани. А возвращение «домой» было спланировано заранее. Но почему он скрыл правду, объяснив их расставание «внезапно возникшей опасностью»?
Время приближалось к вечеру. Тейя не знала, сколько часов она просидела в своем убежище, погрузившись в тяжелые размышления. От мыслей ее отвлек звук шагов. Человек приблизился к крыльцу и поприветствовал стражников.
— Нашли? — спросил один из них.
— Да куда там! Как сквозь землю провалилась, — ответил новоприбывший.
— А сообщник ее что говорит?
— Он в сознание еще не пришел. К лекарю его снесли. А наш отряд отпустили передохнуть чуток.
Мужчина шумно поднялся по ступенькам и скрылся за дверью.
— Везет им. Нас бы кто отпустил, — вздохнул стражник.
Его напарник, будто не услышав сетований, задумчиво произнес:
— Интересно, почему тот человек защищал ее?
— А то не ясно, — фыркнул первый. — Околдованный он. Ни один человек по своей воле не станет якшаться с нелюдью. А этот жизнь готов был отдать. Видел я такое… с дядькой моим троюродным было. Давно еще, до Разлома. Никому не пожелаю. Он совсем умом тронулся, на своих стал кидаться, если кто нелюдь трогал. Не обижайте, говорил, их, нам вместе надо держаться, а не то пропадем. Но Разлом-то показал, какие они на самом деле… А дядька и тогда ничего не понял. Так и помер заколдованным, — стражник вздохнул и вернулся к теме разговора: — Заколдовала она его, брат, зуб даю. Нелюдь по-другому не может. Испокон веков они мечтали поработить нас, да силенки не хватало. Вот и решили подлостью брать. Чего еще ждать от нелюди?
Тейя слушала их, затаив дыхание. Неужели это правда, думала она. В голосе стражника не было фальши, и ей стало страшно. Энай никогда не рассказывал ей о какой-то особой магии, только о магии стихий, которой владели все ани. Но, может, поэтому и не рассказывал, что был заколдован? Она сама не чувствовала в себе никакой другой магии, кроме огненной. Но заколдовать его мог какой-то другой ани. Возможно, ее родители сделали это перед гибелью и приказали заботиться о ней до поры до времени. Это многое объясняло в поведении опекуна. Кто знает, может, и «домой» он повел ее по этому приказу? Или магия стала слабеть, и Энай поспешил избавиться от своей воспитанницы?
Ани не услышала, как снова скрипнула дверь, и хозяин дома крикнул стражникам, чтобы они зашли на ужин. Те недолго посомневались, но усталость и уверенность в том, что ани давно ушла в лес, взяли свое, и мужчины, звеня латами, зашагали к дому.
— Так и что, никак нельзя снять это колдовство? — на ходу спросил любопытный стражник.
— Не знаю, да и не
