его моральный облик сильно омрачен. Он до сих пор не изжил в себе тягу к жалобам. Во-первых, завидует квартирам директора и его ближайших сподвижников, во-вторых, все еще помнит, каким методом они были получены, хотя все уже об этом забыли. В-третьих, плохо влияет на собственных родителей. Под его нажимом они ускоренно состарились и продолжают стеснять жилищные условия сына.
По-видимому, из-за дефицита времени сотрудники отдела кое-что упустили. Говорят, в середине пятилетки Кузнецов тайком сбежал с профсоюзного собрания. В прошлом месяце пересек улицу в неположенном месте. А третьего дня лез без очереди за селедкой. Но выговора не заработал. Не дают выговор.
Но если вдруг вспомнить, что Н. Кузнецов длительное время проработал на заводе, перевыполнял план, был передовиком производства? Ведь право таких граждан на первочередное получение жилья отдельной строкой зафиксировано в жилищном законодательстве. Но, с другой стороны, отвечает ли Кузнецов таким требованиям? Неизвестно. Вот если гражданин представляет собой ветерана войны или многодетную мать, тогда ясно. А тут еще надо подумать. Что значит «проработал длительное время»? Правда, Совет Министров республики специальным постановлением обязал руководителей каждого предприятия конкретизировать этот срок. Но директор завода Велижев не удосужился. И рабочие пребывают в неведении относительно своих прав.
— Доколе?! — вздев руки к небу, прошептал директор. — Доколе буду я караем за отдельный промах?
— В самом деле, — поддержал его Карпов, — товарищ уже сильно пострадал от выговора…
Когда разбирали жилищные махинации, солидарно с ним пострадал секретарь парткома завода. (Теперь уже бывший.) Он сам себе объявил выговор «за неосуществление контроля». Вроде бы сначала ничего не видел, а потом вдруг открыл глаза и принял меры. Это опять же придавало законность, намекало на торжество социальной справедливости.
А вот Карпов до сих пор делает вид, что ничего не замечает. Но ведь придется, наконец, сделать вид, что заметил. Поэтому хочется душевно всем им посоветовать: граждане, перестаньте играть в страуса, выньте голову из песка. Ваши игры у всех на виду.
ПОЖАЛУЙТЕ БРИТЬСЯ!
Скрипнула дверь, и в кабинет директора механического завода просунулась нехорошо причесанная голова.
Загадочно подмигнув левым глазом, она спросила:
— Иван Иванович?
— Я… — неосторожно признался директор.
— Это хорошо, — похвалила голова, и в кабинет вошли два небритых гражданина.
Один из них, самый небритый, быстренько разложил на столе приборы для бритья, а другой, выхватив из-за пазухи салфетку, мигом накинул ее на шею директора.
— Вы что, парикмахеры? — изумился Иван Иванович. — Из фирмы «Заря»?
— Нет покамест, — возразил хозяин салфетки. — Мы покамест водопроводчики.
— Вы сумасшедшие?! — вздрогнул Иван Иванович.
— Этого мы, водопроводчики, не знаем, — сказал водопроводчик. — А вот как сейчас тебя поброем, и ты с ума посойдешь…
— Стойте, ребята! — испугался директор. — Может, лучше жалобу напишете?.. В министерство?
— Писали уже, — отказался водопроводчик, — пятьдесят шесть раз писали. Сказано, поброем! — и заправил в бритву лезвие «Спутник»…
— Не надо! — пошел на обострение директор. — Не надо меня этой штукой брить!
— Надо, — сказал водопроводчик, — один раз обязательно надо. Ведь ты сам эти «Спутники» выпускаешь?
— Пожалуйте бриться! — пригласил небритый, взбив мыльную пену.
— Я не виноват! У нас оборудование устарело… И заточка плохая. И сталь нехорошая, углеродистая…
— Этого мы, водопроводчики, не знаем, — сказал водопроводчик и с треском провел бритвой по директорской щеке.
Иван Иванович дернулся в сторону.
— А ты не дрыгайся, не дрыгайся! — сказал водопроводчик. — У меня рука верная. Я этой продукцией десять лет скоблюсь… Одной кровищи три ведра спустил.
— Постойте, ребята. Это же не я! Это ПК… ПКТИМАШ виноват!
— Кто такой? — сказал водопроводчик. — Начальник твой, что ли?
— При чем здесь начальник? Я же говорю, проектно-конструкторский технологический институт машиностроения! Он нам технологический процесс без хвоста оставил.
— Это зачем хвост? — сказал водопроводчик. — Ты нам зубы не заговаривай.
— Я и не заговариваю! А лезвие после заточки должно проходить еще одну операцию, металлополимерное покрытие жала. Для прочности. И чтобы мягко брило. Это и есть хвост технологического процесса, которого у нас нет…
— Этого мы, водопроводчики, не знаем, — сказал водопроводчик, — то хвост, то начальник, то есть, то нет. Ты зубы не заговаривай!
— Мероприятия внедряли! — разволновался директор. — Комплексный план составляли! Чуть договор с ПКТИМАШем не заключили! А он нас обманул…
— Этого мы, водопроводчики, не знаем, — сказал водопроводчик, и бритва угрожающе нависла над директорской щекой…
— Может, сначала главного инженера, а? — втягивая голову в плечи, попросил директор. — Петра Петровича, а?
— Будто мы и не знаем! — обиделся водопроводчик. — Главный-то твой давно побритый лежит, отдыхает. Одной крови…
Тут дверь распахнулась, в кабинет уверенно вошел солидный товарищ и в недоумении остановился.
— Что здесь происходит?
— Да вот, директора броем… — сказал водопроводчик. — А вы кто такой будете?
— Я начальник главной инспекции по качеству продукции министерства! Сидор Сидорович, к вашему сведению!
— Это хорошо, — сказал водопроводчик, — это чтобы нам в министерство не прорываться. А начальника главка с собой не захватил? Нет? И главного технолога не привел? Тоже нет? Ну ладно, садись, поброем.
— Не имеете права! — побледнел Сидор Сидорович. — Я вам не кто-нибудь!
— Пожалуйте бриться! — пригласил небритый, взбив новую порцию мыла.
— Вишь ты, — сказал водопроводчик, налегая на бритву, — вишь ты, лезвия какая попалась — по волоску дергает.
— Лезвия, знаете ли, качественные, — заявил Сидор Сидорович, — соответствуют техническим условиям…
— Вот мы соответственными и поброем, — сказал водопроводчик, — а вам какая лезвия приглянется — которая по одному волоску дергает или которая, наоборот, кровь пущает? Одна называется «Спорт», а другая, наоборот, «Спутник»…
— Я вам не кто-нибудь! — съежившись, предупредил побриваемый. — Я начальник… — Но лезвие «Спорт» уже со скрипом поехало по его щеке.
Следующие пятнадцать минут в кабинете стояла относительная тишина…
— Ну, бывайте, — сказал наконец водопроводчик, — нам еще в Ленинград ехать, на ту фабрику, которая то «Неву», то, наоборот, «Балтику» выпускает. Тамошнего директора поброем…
ДИКАРИ
Забудем на время блага цивилизации, вспомним о дикарях. То есть о нас с вами. И давайте не очень насупливать брови и выпячивать грудь с университетским значком: дикости в нас еще хватает. Лучше глянем на себя со стороны, когда мы приезжаем отдыхать, конечно, не на зарубежные Золотые Пески, а, например, в отечественный Крым.
Крымский житель так прямо и радуется: дикари приехали!
И в ладоши хлопает.
Выскочив в Симферополе из туго набитого самолета или поезда, мы узнаем, что дешевые, за рубль двадцать, билеты до Ялты проданы на неделю вперед и возможен только комфортабельный проезд за 50 рублей, предлагаемый на ухо энтузиастом индивидуальной трудовой деятельности. Отдернув ухо, мы дико шарахаемся в сторону ближайшего милиционера с
