неожиданно очнулось и басовито завыло.
Крысу я успел поймать. Она попыталась ухватить тощего, но порыв ветра переметнул ее через тела и направил точнехонько в бездну. Как результат — потеря одной опоры с моей стороны и перехват мелкого визжащего тела. Тощий побагровел, начиная напрягаться. Нездоровым треском отозвалась стена.
— Веревка! Веревка! — заметалось меж стен.
Замес мотанул несколько витков на Марту и заорал матерно. Свободным концом завладела Ива и попробовала ползти.
А дышать по-прежнему нечем. И если не ошибаюсь в накатывающем дурмане, Крыса заимела небольшую благородную синеву, трепыхаясь мотыльком.
Марту дернуло тягой, и я увидел нешуточный моральный надрыв тощего. Боец держал командира и терял фетиш. Ну это я огрубляю высокое, сами понимаете. Приземляю неземное и благородное.
— Фрау!! — выдал умник, пристраиваясь к телеге. Уперся доступным и захрустел галькой. Тащит парнишку, дергает.
Секунда. Метр.
— Я Фрау!! — зачем-то объявила женщина и гордо раскинула руки.
Поток воздуха ослаб до умеренного. А благодарных легких достигла толика кислорода. Два надсадных вдоха отметили перемены к лучшему. Даже пальцы вновь нашли щелки, которые позволили уцепиться за жизнь.
— Давай! Давай! Давай! — орал умник, сдвигая колесницу.
Вот только на Фрау больно смотреть. Перекрученная судорогой, бледная и немного потусторонняя. Аэро ударно пожирало силы.
— Вяжи! — сумел я повернуть голову к мелкой и на выплеске функции швырнул ее наперехват Иве.
Справилась. Дернулась на ускорении, вырывая веревку из руки медика, и рухнула на Шеста, отчаянно накручивая петли.
— Ива, био!!
Она поняла правильно. С низким хрипом сменила вектор движения и сумела продвинуться к кулинару. Затем рявкнула, просчитала варианты и, в рывке извлекая блистеры из кармана, прыгнула.
А я уловил легкий трепет красного мотылька на сервис-наруче. Мышцы руки сократились помимо воли под адовый всплеск функции, и конечность занырнула в провал ширмы. Кисть мгновенно ожгло точно наждаком.
«Анализ».
«Обеднение среды — 93 %»
«Блокировка».
Чья мысль? Чья, сука, мысль, спрашиваю?!
— Давай железная, — прошипел в приступе вдохновения. Где еще найдешь смену?
«Извлечение»
Меня дернуло назад, впечатывая в асфальт. Тянувший за веревку тощий приложился к дому. А ширма закрылась. И что, сука, примечательно — мило чпокнула на исходе. Вроде бывайте ребята, я закончила.
Несколько секунд смена № 7 пребывала в интересных позах. Не в силах одолеть мышечный спазм, прохрипел в тротуар:
— Ива, статус!
— Держу Фрау! Держу Фрау!
Этого достаточно. Как сладко дышать пылью. И денек, блять, задался.
Надо встать и вернуть контроль. Одна мысль, вторая, а там и третья ушли в бессознательное. Завалившись набок, сумел выцелить в мутной дымке перхающего Шеста и обиженную Крысу под боком. Мелкая всхлипнула немного по-детски, осознала мое внимание и посуровела:
— Я сильная. — Подумала и справедливо добавила. — Но легкая.
И ведь не смешно, нихера. Встал, Джимми. Собрался.
В процессе напряжения бренного успел оценить операторские травмы — кисть у наруча, располосованную мелкими порезами, и подранную ногу, что тыкала в потустороннее. Пришла боль, окатывая горячим. А раз чувствую, значит есть чем.
Фрау распласталась на руках медика и хрипло дышала. Вздрагивала в судороге и вновь обмякала. Ива слепо шарила по карманам. Сообразительный Замес отлип от телеги и рванул к рюкзаку с запасами био. Секундный маневр — разодранная ткань и блистеры, перекинутые в должные руки.
Каюсь, невольно задержал дыхание, точно это мне пихали в рот адхары. И с первыми оттенками розового на белом лице кулинара выдохнул. Сраная ширма. Почему, в чем причина? Первые барьеры вскрывались болезненно, но не несли смертельной угрозы. Тупо дырка и алга. Но чем ближе к Оси, тем барьеры массивнее, а последствия неприятнее. Обосрешься, вскрывая, и попадешь далеко не в парк развлечений.
Вроде рулетки… если мыслить оптимистично. Рулетка дает шанс поставить на четное и выиграть — за очередной безумной попыткой попасть на райские пажити. А вот и бред из меня попер на нервном выхлопе.
Моргнул и стены перестали качаться.
— Говорят, первый заход — не показатель, — выдал солидное Замес.
Крыса начала нервно хихикать и человеколюбивый Шест отвесил ей легкий подзатыльник. Мелкая поперхнулась, выдохнула и буркнула:
— Спасибо.
Я склонился к Фрау, чей взгляд мало-помалу фокусировался на мире. Она увидела командира и дернувшись, спросила:
— Я справилась?
— Кто лучший боец? — спросил, распрямляясь.
— Фрау! — пять голосов слились в нестройный хор. Глаза у женщины заблестели.
— Кто?!
— Фрау!
Лады, с мотивационной составляющей разобрались и пора вернуть команду в строй.
— Делаем привал, приходим в себя, — отдал команду. — Далее смещаемся туда, — указал вдоль барьера направо. Там непонятные сизые клочки от вероятного местного анклава. Совместим практическое с потенциальным. Пощупаем барьер в другом месте и на удачу встретим туземцев.
Место под стоянку подобрала Крыса, что заметалась в непонятном стремлении. Считает, что налажала? Возьму на заметку, понаблюдаю. Контроль и превентивное слово — на том стоим, на том заходим во враждебный мир. Но лирика побоку. Надо крепко пожрать, не скупясь на био, и восстановить силы.
Собрали костерок, придвинули обломки, обустроили верную Марту. Ива безапелляционно объявила, что кулинару нужен отдых и вызвалась готовить. На вопросительную мимику, коротко отрезала:
— Мне показывали.
Вопросов нет. Люблю инициативных, с ними весело. И пока на прокопченной треноге заваривался обед, разбавляя горечь ароматами химии, отдался куцым мыслям, попутно мотая раны под неодобрительное ворчание медчасти. Тощий философски вздохнул и вызвался помогать с готовкой. Пища насущная в крепких руках — уже хорошо, понимаете?
Повертел рукой, осматривая наруч. Непритязательная с виду штука. Но кое-что может, да. Очень даже сильно может, если знать как. Анализировать среду и закрывать ширмы — да тут потенциала херова туча плюс тактические возможности. Словно в ответ на мысль трепыхнулся зеленый мотылек индикатора. Общение? Контакт? Констатация? Ответы добуду, дайте время. Практика и не такое вскрывала, иногда, правда, летально… И опять нахлынул холод пустоты.
Присмотрелся к сосредоточенным лицам. Молчат, сопят, обдумывают. Отходняк — дело интимное по большей части. Пережитое укладывается кирпичиками на возбужденную психику и важно правильно утрясти груз. ПТСР никто не отменял — размягчает мозги на раз. А мягкие вооруженные мозги — такое себе удовольствие.
— Кому понравилось? — нарушил я тишину. Ива сбилась с ритма помешивания.
Треснул костерок, резче обозначился шорох зоны.
— Вопрос с подвохом? — решился умник, откладывая нож, который излишне методично затачивал.
— Чего? — улыбнулся ему.
Шест спокойно поднял руку. И вернулся к перебору рюкзака. Фыркнул, извлекая пачку печенья:
— Нашел. Говорил же — была.
— Ты сказал, вафли, — возразила Ива. — Прозвучало, вафли.
— А есть вафли? — встрепенулась Крыса.
— Ну вот видите, — кивнул я.
И темное ушло, сгинуло между обшарпанных стен, рассосалось в сером небе, где органично текли белесые полосы от далекой Оси. Опыт —
