class="p1">— Фирменное, говоришь? — спросил у Ивы, прислушиваясь к организму. Отложим бомбу у великой преграды, что говорится. Хотя кишки урчали мирно.
— У Фрау вкуснее, — безапелляционно объявила девушка.
— Липнет, нет? — уточнил Шест и поперхнулся под взглядом кулинара.
Спокойные минуты. И легкий привкус паранойи — не хрустнет ли камень в тенях, не налетят ли супостаты, занося недоброе в пилигримский быт.
— Удивительно пусто, — подвел итог Замес, бултыхая изысканным чайным напитком на просроченном пакетике двойного пользования. Но горло смазывал, ЖКТ согревал.
— Пожива слабая, проблемы острые, — выдала философское Крыса и замолчала, наблюдая за багрянцем огня.
— Пережрала? — посочувствовал Шест.
Ему лениво показали Малюту.
— Проверяем снарягу, чинимся, — отдал приказ. Встал, потоптался, проверяя опорно-двигательный. Давно не хаживал столь плотно, могут случиться нюансы. А такое лучше проверять в деле. — Пройдусь вдоль улицы.
— На живца, — важным шепотом сказала Крыса. Ива вздрогнула, отставляя рюкзак, а Замес выразительно посмотрел.
Думаю, разберутся. А подерутся — только на пользу, отточат навык. Уцелевших задавлю, павших воскрешу. Справедливость от Джимми, с легкой подоплекой переваренной пастилы. Настроение смурное и мысли гадские.
А город ровный. Тьма вокруг и большего не надо. Постоял на обломке рекламного эпатажа с автоматом наперевес. Корпус направо — смутные тени в тоннели ночи, корпус налево — та же херня. Пару далеких зарниц слегка накинули света, но лучше не стало. Расцвет грязи и пустоты.
По движению ноль. Отсчет закончен.
Осторожно ступая, прошел вдоль остатков бордюра. Метров тридцать полуслепой радости. Разум готов домыслить звуки, что таятся в провалах. И хочется выстрелить… Спокойствие по линии функции даже радует, позволяя не сорваться. Вера машине?
На обратном пути думал над концептом — не так просто сманить оператора вкусными плюшками, железная, не так просто. Но определенные перспективы заманчивы… Стоять Джимми.
Вздрогнул и вскинул АК, припадая на колено. В определённой части темноты, дальше по улице, стало более темно. Секунду густилось и ушло. А может моргнул неудачно. Шиза в ночных променадах присутствует, не отнять — нормальные люди сидят по закромам и терпеливо ждут утра. Прошло две минуты, три, пять… и никто никого не убил, что счел за благоприятный знак.
На подходах к лагерю, у стены, едва подсвеченной отблесками пламени, углядел костлявую фигуру. Бдит, партизан. Возможно — за командиром.
Проходя мимо, молча стукнул по подставленной ладони. Все чисто, боец, отбой. Но за проявленную сознательность благодарю. На нервы ощутимо давило непонятное говнецо, увиденное среди скомканных развалин. Если не показалось, конечно.
Фрау подбросила кусок доски в костер и огонь чутка раздвинул границы бивуака. Ярче проявились текстуры камня.
— Может не стоит, того… — Ива мотнула головой в сторону улицы. — Одному.
Забавно и познавательно. Я изучил санитарку от макушки до крепких полуботинок — медленно и добродушно. Кулинар почти встала на защиту, но умник просто светился намеком, что лезть не стоит. Прям фонтанировал, сука, предупреждением. А я смотрел. Забавно и познавательно.
— Дело говоришь, — кивнул, присаживаясь.
— Не поняла? — Крыса захлопала глазами. — Тощий вали самозванца, мы потеряли командира!
— Дура что ли? — вздрогнул Шест. — Совсем?
— Полагаешь, я злой, Крыса? — повернулся к бойцу.
— Предупреждал, — выдохнул Замес и отодвинулся, самоустраняясь.
— Джимми? — девушка слегка напряглась. — Думала, шутили…
— Вообще-то было забавно, — вмешалась Ива. И смотрела требовательно.
Держатся командой — хорошо. Короткая проверка извечным жупелом командира и достойный результат. Мне нужна спайка — зубастая дружная стая. И на полпути я не остановлюсь.
С утра неспеша свернули лагерь — барьер близко, непонятное и опасное еще ближе, а время позволяет. Да и ползти всего ничего. Один квартал и мы у цели. Груды перекошенных домов тянулись вдоль серого полотна, растворявшегося в небе. Насколько двориков, улочек, что обозначились выходами к барьеру. Подойди и возьми причитающееся.
Команда смотрела настороженно и вопросительно. Облепили Марту и визуально препарируют командира, что сделал шаг навстречу решению. Херня и мотивация. Выбрал, сука, и пошел.
Лукавить и мяться не стал. Выбрал проходимый тротуар, оценил укрытия, созданные обрушенной инфраструктурой, и оперативно распихал бойцов по норам из расчета посмотреть и, при необходимости, свалить по-быстрому. Вектор наводки, вектор отступления, как по учебнику. Если сквозь вскрытую преграду хлынет, команда успеет. А мне опять же пора.
Ива показала большой палец. Должно быть на удачу. И Крыса на нее зашипела. Тонкие материи зоны легко сглазить.
Шаг. Второй.
Серое марево ровно зудит и плевать хочет на близившееся мясо. Лады, вскрывал прежде и вскрою вновь. Поболтал сервис-наручем, обводя дымчатую стену. Реакция нулевая — из разряда, а че ты творишь, оператор? И может еще несколько неприятных слов. А задумка в мыслях была неплоха — дружелюбная техника на службе исполнителя и все такое.
— Нахер. — Упер ладонь в чуть дрогнувшую преграду и пожелал.
Вблизи барьер чувствовался иначе — если уместно сравнение, матерее. Точно предыдущие были так — молодняком, мыльной пленкой, хотя и казались на тот момент непреодолимой стеной. Сравнение и относительность всегда готовы поднасрать. Думал, там сложно, а вот попробуй новый вкус.
Тепло пробежало по ладони, торкнулось в плечо, затылок и вернулось покалываниями. Дернуло нерв, и я надавил сильнее.
Херануло не сразу, если что. Со вспышкой резкой боли в барьере мелькнул изумрудный блик, намечая небольшой абрис сантиметров на тридцать. Вроде наброска, что раздался рябью — расширился, наливаясь прозрачностью.
Инсталляция недобро дернулась и вот тогда уже херануло.
С резким хлопком образовалась призматическая ширма. По другую сторону порскнуло мутью и вроде как песчаным вихрем. Видимость нулевая, но зрение — меньшее из проблем. Меня рвануло вперед — прям грубо и необоснованно, как на дилетантских разборках. На рефлексе обрушился вниз, создавая максимальную сцепку с поверхностью и ухватился за нечто. Нечто хрустнуло.
Камень. Щель в асфальте. Кусок стены. Одна нога почти достигла вихря, что крутился беззвучной мясорубкой, вторая удачно рубанула в барьер. Ну как удачно — мышцы намекнули на скорый разрыв в виду отсутствия должной гибкости.
— Командир! — прорвался голос.
А отвечать мне нечем. Как-то тупо. Воздуха нет — вокруг свистит, кружит, поет, а воздуха нет. Остается только хлопать губами в попытке заорать.
Очередной обломок поддался давлению пальцев, и я проиграл сантиметров десять. Мимо просвистел кирпич, утянутый в бездну. Следом обломки скамьи, куски сайдинга. Если кому посчастливилось, ну или не посчастливилось наблюдать вакуумный взрыв, то очень, сука, похоже.
— Командир!! — голос определенно ближе.
— Кха! — выдал экспромтом. На командирском языке «Бегите нахуй!»
Шест пролетел два метра в чисто героическом стиле. Извернулся, цепляясь ногой за разваленную стену и сумел дотянуться — цапнул меня за шкирку. Теперь нас утягивало вместе.
На бреющем зашел валун, рассекая спины. Мою — так точно.
Пространство
