этом лишь недавно, — Деций быстро перекинул часть ответственности на «святош». — Они пока лишь разбираются в вопросе, но по их словам очень трудно получить хоть какие-то точные данные в той мешанине, которой является восстание. Однако, если позволите моё личное мнение…
— Говори. — резко приказал Франсуа и даже от Бендера не послышалось никаких язвительных комментариев.
— Это восстание слишком странное и подозрительное. По донесениям разведки в их рядах царит пугающая и почти мистическая дисциплина. Если раньше волны мятежников сжигали и уничтожали всё на своём пути, то теперь они не трогают практически никого. Более того, их войска почти не мародерствуют. Здесь или и впрямь замешан Святой или… это продолжение нападения Хаоса.
— Проклятье! — раздраженно прикрыл глаза Франсуа и от избытка чувств выстрелил из лаз-пистолета в потолок. — Только этого ещё не хватало! Хотя… — Он внезапно задумался. — Как там поживает та приехавшая инквизитор? Она же так и не нашла причину восстания на заводе?
— Никак нет, — мысленно выдыхая, четко ответил Деций. Вроде бы, первый гнев прошел мимо него. — Она всё ещё ищет главарей того культа.
— Тогда изволь сообщить ей о нашей неожиданной проблеме. Уверен, появление самозваного Святого её несомненно заинтересует. Ну а дальше, ты и сам знаешь… — губернатор окончательно потерял интерес к разговору.
— Я подготовлю войска, мой господин! — вдохновлено начал частить Нуменорий, отступая спиной к дверям. — Мы их встретим и разобьем, как полагается. Я вас больше не подведу!
— Да-да, конечно, не подведешь. — кивнул губернатор, возвращая внимание к шахматам.
Деций облегченно подумал, что беда его миновала, но лорду констеблю давно надо было запомнить, что Франсуа Вердон никогда не прощает ошибок.
* * *
В прошлый раз, для того, чтобы Стас сумел добраться от середины улья до практически самых нижних уровней потребовалось более двух месяцев, теперь же, учитывая всю массу идущих за ним войск, это время увеличилось ещё больше.
Конечно, Станислав мог просто бросить основную часть орды и с небольшой группой рвануть вперёд. Вот только в таком случае Стас не смог бы контролировать идущих за ним головорезов.
Зачем ему их было контролировать, если его цель заключалась в смерти? Всё довольно сложно.
Оказавшись в этом мире, Станислава не интересовало ничего, кроме как желание побыстрее покончить с окружающим фарсом. Именно поэтому он ничуть не сожалел обо всех тех жертвах, что случились после его выступления на заводе.
Когда Стас спустился на самый низ, ему опять же было плевать на тех убийц и ублюдков, что присягнули ему на верность. Мужчина не обманывался их сладкими речами, прекрасно понимая, какая гниль и мерзость теперь следует за ним.
О чем говорить, если он доподлинно знал, что в его подчинении было несколько банд людоедов, затем были синдикаты работорговцев и вишенкой на торте расположились насильники детей. В последнем случае, преступники делали это не столько для удовольствия, а чтобы оскорбить своих врагов. Вот за подобные «привычки» они и получили несмываемое клеймо, чрезмерное даже для этих темных мест. Стас заранее расположил Насильников на самом переднем крае наступления, бросая их в самых отчаянных направлениях.
Однако, как бы это странно не звучало, ему было жаль жителей более высоких уровней улья.
Естественно, речь шла не об аристократах и их прихлебателях, а об обычных жителях Иксодуса, чьи жизни и так были настоящим мраком. И Стас не хотел быть тем, кто сделает их существование ещё невыносимее.
Именно поэтому он должен был внимательно следить за своим войском, дабы то никого не грабило, насиловало, убивало и пожирало.
Стас хотел пройти как можно быстрее среди нормальных людей, чтобы отвести своих головорезов наверх и устроить грандиозную бойню, где он сам, естественно, тоже сложит голову. Да, это всего лишь капля в космосе, но своими действиями он немного, но улучшит этот проклятый мир.
Так какого же было разочарование и гнев мужчины, когда десятки тысяч обычных людей начали тоже вступать в его орду! Пораженные человеческим отношением и милосердием предводителя орды, они жадно слушали хвалебные оды Святому от бывших бандитов и убийц.
Живя в нескончаемой агонии, даже малейшее проявление человеческой доброты воспринималось ими, как нечто великое и невозможное.
Хуже того, часть жителей нижних уровней настолько прониклась идеями служения Святому, что начали величать себя его священниками и принялись нести его слово всем окружающим. Откуда-то они достали сборник его цитат и слов, после чего назвали эту книженцию Библией и начали яростно проповедовать на каждом углу.
Самое же ужасное, что им верили!
Во главе этих сумасшедших встал очень колоритный персонаж, от одного вида которого в прошлом Стаса хватил бы «кондратий».
Невероятно высокий, но жилистый старик с длинными, нечесаными и растрепанными черными волосами, яростно горящими потусторонним светом глазами, Константин, а именно так его звали, был одет в длинное, черное рубище, в прошлом, похоже, выполняющее роль сутаны.
Он был неопрятен и дик, а идущий от него «духан» мог свалить неподготовленного человека, но когда он открывал рот, немногие могли отвести от него взгляд.
Каждая его проповедь несла такой задор и веру, что даже самые отъявленные преступники плакали, как дети, смываемые жаждой действия и служения истинному Святому.
Брань и оскорбления сыпались из Константина, словно из рога изобилия, но каким-то странным образом это лишь сплачивало окружающую паству.
Впрочем, стоило Константину заговорить со Стасом, как некультурный варвар мгновенно превращался в улыбчивого и добродушного старика, который с жадностью слушал каждое слово своего пророка, от чего Станиславу быстро становилось неловко.
Никто не знал, откуда пришел этот старик. Он просто возник и взял лидерство и никто не смог ему возразить. Ходили слухи, что он связан с эклезиархией, но слухи на то и слухи, что их сложно подтвердить.
Тем временем же, чем выше поднимался Святой, тем больше жителей «покоренных» уровней присоединялись к его святому походу. Бесправность, жестокость арбитрес, невыносимые условия жизни — эти люди готовы были умереть, лишь бы извращенные аристократы тоже умерли вместе с ними.
Если поначалу Стас ещё пытался бороться, не давая им официального разрешения присоединиться, то затем, видя, как они просто идут, следом, сдался.
Изначально Станислав лишь горел желанием бессмысленно сгореть в огне СПО, забрав с собой на тот свет как можно больше подонков, то теперь ему требовался совсем иной план.
И учитывая то, что по поступающим донесениям силы СПО уже практически закончили монтаж оборонительной линии для их встречи, и численность войск СПО в три раза превышает мятежников, перспективы были далеко не радужными.
Впрочем, даже в такой ситуации Стас
