Спальня была роскошно обставлена, но напоминала скорее отдел дорогого игрушечного магазина, чем уютную детскую комнату. Аннелиза была права. Все это разноцветье раздражало, а никак не успокаивало. Проклятье, почему он прежде этого не замечал?
— Ты не находишь, — осторожно произнес Джек, — что в твоей комнате очень мало места для тебя самой, не говоря уж о всех этих игрушках? Может, попросим твою новую няню помочь тебе разобраться с этим?
Изабелла хранила безучастное молчание.
— Вы правы, Джек. Здесь слишком много всего, — сказала Аннелиза и села на пол, чтобы ее высокий рост не пугал Изабеллу. — Уверена, что, если игрушки могли бы говорить, они бы захотели иметь собственную комнату, чтобы не сидеть друг у друга на головах. Как ты думаешь, Изабелла? Твои куклы хотят иметь отдельную комнату, в которой они могут дожидаться тебя, пока ты захочешь с ними поиграть?
На детском личике отразилось сомнение. Изабелла вопросительно посмотрела на Джека. Тот улыбнулся и кивнул.
Изабелла перевела взгляд на Аннелизу и скопировала его жест.
— Ну что ж, тогда почему бы тебе не положить всех своих любимых кукол на кровать, чтобы мы могли с ними познакомиться? — мягко предложила Аннелиза. — А для всех остальных мы поищем другую комнату.
Изабелла мигом соскочила с кровати и закружилась по спальне. Она подхватила фарфоровую куклу, которая знавала лучшие времена, и заботливо положила ее на кровать. Затем, к удивлению Джека, снова посмотрела на Аннелизу, словно ожидая дальнейших указаний.
— У тебя только одна любимая кукла? — спросил Джек, не понимая, почему кивок Изабеллы вдруг вызвал у него страх. — Может, у тебя есть… — Он умолк на полуслове, заметив, как Аннелиза покачала головой, призывая его к молчанию.
— А какие твои любимые мягкие игрушки? — поинтересовалась Аннелиза. — Твоя кукла не будет скучать без своих друзей?
Игрушек оказалось три: потрепанный щенок, кошечка и устрашающего вида лев. Следующие полчаса Аннелиза занималась тем, что вместе с Изабеллой выбирала еще несколько игрушек. В конце концов их набралось две дюжины.
— Все эти игрушки она привезла с собой, — сказал Джек вполголоса, обращаясь к Аннелизе, но для этого ему сначала пришлось проглотить комок в горле. — Она провела у меня в доме три месяца вместе с сотнями игрушек, но не выбрала из них ни одну.
Джек с трудом закончил предложение, чувствуя, как его охватывает горечь и боль утраты. И в самом деле, разве все эти игрушки могли заменить Изабелле Джоан и Пола? О каком сравнении вообще может идти речь! Он бы отдал все свои миллионы до цента, чтобы вернуть сестру и Пола, но это было неподвластно даже ему. Поэтому Изабелла так сильно была привязана к своим старым игрушкам, напоминавшим ей о прежней жизни. И поэтому он сам цеплялся за Изабеллу.
Аннелиза нашла его руку и мягко пожала. Дождавшись, когда Джек немного придет в себя, она спросила, обращаясь к Изабелле:
— Ты ничего не забыла?
Изабелла на секунду задумалась, а затем подбежала к прикроватной тумбочке, схватила рамку с фотографией и прижала к себе.
Подойдя к Изабелле, Джек поднял ее на руки.
— Не переживай, крошка-матрешка, — сказал он, опускаясь на кровать и прижимая девочку к своей груди. — Они всегда будут с тобой рядом. — Джек осторожно отодвинул край рамки так, чтобы они оба могли видеть фотографию. На них глядели сияющие лица Джоан и Пола, а между ними сидела маленькая Изабелла. Джек провел пальцем по лицу своей сестры, и на него нахлынули воспоминания. — Мы с твоей мамой похожи, как ты думаешь? — спросил Джек, впрочем не надеясь получить ответ. И почувствовал радость, когда Изабелла, немного подумав, кивнула.
Густые каштановые волосы сестры были на несколько оттенков светлее его собственных — в них было больше рыжеватых, чем золотистых прядей. Но лицом брат и сестра были очень похожи — одинаковые прямые носы, полные губы, упрямые подбородки. А свои черные глаза они унаследовали от матери — они словно связывали их троих.
— Как же мне тебя не хватает, — вырвалось у Джека.
Изабелла прижалась к нему сильнее, и он почувствовал, как задрожали ее плечики, а рубашка его быстро намокла от слез. Джек обнял девочку и поцеловал в спутанную макушку.
— Твоя мама ушла, крошка-матрешка, но она осталась в нашем сердце. Я знаю, она будет рада, если мы с тобой станем настоящей семьей. Конечно, все будет иначе, чем прежде, но я обещаю, что у нас все будет хорошо.
Джек не знал, как долго они так просидели, обнимая друг друга. За все это время Аннелиза не произнесла ни слова, даже не сдвинулась с места. Когда рыдания Изабеллы, перешедшие в икоту, стихли, Джек поставил ее на пол, а потов, взяв за руку, подвел к ночному столику, где аккуратно поставил фотографию на прежнее место.
— Теперь они смотрят на тебя сверху, — сказал он, садясь перед Изабеллой на корточки. — И я тоже буду о тебе заботиться. Хорошо?
Изабелла медленно кивнула. Аннелиза подошла к ним.
— А ведь твои куклы заждались, когда они смогут поселиться в обещанную для них комнату. Может, пойдем ее искать? — улыбаясь, предложила она.
Джек был ей благодарен. Она вовремя отвлекла их обоих от грустных мыслей, переключив внимание Изабеллы.
— Вот так мы и назовем комнату — комнатой игрушек. Тебе нравится? Когда захочешь с кем-нибудь поиграть, ты всегда можешь пойти туда и принести игрушку к себе, а потом унести ее обратно. Как ты думаешь?
Изабелла перевела взгляд на Джека, словно спрашивая его мнение, а затем кивнула.
Следующий час они провели, выбирая комнату для игрушек и перенося их туда. Когда это было сделано, спальня Изабеллы стала казаться более просторной и уютной. Те игрушки, которые остались у нее в комнате, переселились на полку.
Джек заметил, что после этого своеобразного «переселения народов» все книги остались на своих прежних местах, а также небольшая коробка, в которой хранились пазлы, книжки-раскраски и еще несколько обучающих игр и игрушек.
— Ну, стало совсем по-другому, не правда ли? — сказала Аннелиза.
— Да, верно. Теперь ее комната больше напоминает тихую гавань, чем склад игрушек.
Джек посмотрел на Аннелизу, испытывая желание поговорить о том, что произошло между ними в комнате для игр. Но Аннелиза его опередила:
— Сотрудница из общества по защите прав ребенка заходила сюда прежде?
— Да, — признался Джек и криво усмехнулся.
Неожиданно Аннелиза взяла его ладонь и ободряюще пожала ее.
— Не переживайте. В следующий раз, когда придет и увидит перемены, она обязательно смягчится.
После того объятия в комнате для игр они дважды дотрагивались друг до друга. Однако, насколько мог судить Джек, Аннелиза этого словно не заметила. В отличие от него. Он намотал один ее свободно свисающий локон на палец.
