ли склонить к сексуальным действиям? Вот уж последний вопрос его, вообще, вызверил!
Нет, просто стоял на мосту! Нет, не тронул даже пальцем! Разве, что пытался помочь, но девушка убежала. Чего испугалась, он не знает. Почему пальто в грязи? Так уронил случайно. Ну, а что барышня потопталась по нему не раз, так об этом стражу порядка знать необязательно.
А еще… было досадно, возможно, потому, что…
— Толь, извини, я совсем не хочу говорить об этом, — поморщившись, произнес он, отворачиваясь к окну.
— Понравилась, — друг даже не спрашивал, лишь чуть усмехнулся, смотря на мрачного собеседника. Но ответа не ожидал, зная его замкнутость и нелюдимость.
— Там, оказывается, есть жених, — неожиданно даже для себя проговорил он. И почему внутри ворочается злость? Он же сам надеялся, что никогда не встретит больше эту истеричку. Но… сегодня, когда она подняла на него свои невозможно-серые глаза, в которых застыла растерянность, он вдруг ощутил… мужчина тряхнул головой, прогоняя настойчивый образ медововолосой девушки. Зря он, конечно, обозвал ее блондинкой. Очень красивый цвет, будто солнышко запуталось в ее волосах, ослепляя… так, что-то не туда его понесло.
— Что там у нас? — попытался отвлечься на бумаги, которые рассматривал до этого, но перед глазами упорно возникала она. Да, что за наваждение!
— Знаешь, жених — не муж, можно и подвинуть, — хохотнул Анатолий, кажется, раскусив друга. Вывел автомобиль на широкий проспект, ловко лавируя в потоке автомобилей. — А девчонки — огонь! Особенно та, языкастенькая. Твоя… трепетная чересчур…
— Толь! Она не «моя», и закроем эту тему! — рыкнул на него друг, но при этом злился только на себя, потому что внутри все сладко заныло при слове «твоя».
Глава 3
День, начавшийся столь неудачно, к моему удивлению, прошел спокойно. Я отсидела положенные пары, побывала в обеденный перерыв в деканате, где меня обрадовали, что студент, который претендовал на бюджетное место, перевелся в другой университет. Но я, конечно, понимала, что это всего лишь отсрочка, и я «читала» ее в глазах декана факультета. Если не возьмусь за ум и не сдам сессию хотя бы без троек, встречать мне следующий семестр на платном отделении, а так как с папой у нас разговор на эту тему уже был… придется идти на поклон к жениху. Последняя мысль заставила поморщиться, особенно в свете предстоящего свидания. Я также поймала себя на мысли, что с моих глаз спали розовые «фильтры», и будущий муж перестал казаться идеальным партнером. Странно, когда это произошло?
Последней парой у нас стояло как раз то самое Академическое рисование, зачет по которому был моим допуском к сессии. Иван Валериевич был крайне придирчивым преподавателем, поэтому сдать эту дисциплину мне не светит никогда. Неужели придется все-таки идти на поклон старосте и самой «включаться» в «черный» список желающих получить допуск за деньги?
Мне это претило совершено, но иного выхода я не видела, придется наступить на горло собственной песне, то есть, совести.
«Толь, поехали, тут ты ничем не сможешь помочь, если уж родители…»
Я вздрогнула, словно наяву прозвучал презрительный голос незнакомца, а в душу снова смотрели его холодные карие глаза. Внутри снова вскипела обида, смешанная со стыдом, ведь он был прав, во всем прав. Я никогда не задумывалась, что делаю что-то неправильно — смотрю на других людей с пренебрежением, завистью или злостью. Здоровалась ли я когда-нибудь с приходящей горничной или кухаркой, которая готовит нам с папой ужин? Замечала ли я их хоть когда-нибудь? Возможно, просто кивала в ответ на их приветствие, быстро уходя или занимаясь своими делами. А что говорить о дворнике или вахтере в нашем университете?!
Не знаю, в какие дебри завели бы меня мои мысли, но отвлек звонок телефона. Вытащив серебристый аппарат с логотипом надкушенного яблока на тыльной стороне, я едва не скривилась, и только любопытный нос Кристины и брошенный ею странный взгляд, заставили меня спокойно ответить.
— Привет, невестушка моя, — раздался тягучий голос жениха, который был едва слышен из-за громкой музыки в машине.
— Бахти, привет, я не могу гово…
— Ты помнишь, что сегодня вечером мы идем в ресторан? — недовольно перебил меня жених, отчего мое раздражение, накопленное за день, лишь усилилось.
— Бахтияр, я на занятии, говорить не могу, — попыталась донести очевидное до жениха, заметив недовольное лицо нашей преподавательницы по WEB-дизайну. — Давай я…
— Детка, ты не поняла, — голос Бахтияра стал суше и злее. — Я звоню сказать, чтобы ты была готова к семи, а не пререкалась со мной. С учебой мы решим на днях, не бойся, но сегодня — извини, ты должна быть на высоте!
Должна… кому я должна?! Я сделала глубокий вдох, чтобы не разразиться гневной тирадой в присутствии нескольких десятков людей. Я по природе человек не конфликтный, но когда меня начинают прессовать и давить, то терпение мое может лопнуть. Вот, как сейчас, когда я пыталась одновременно спрятаться от недовольного взгляда преподавательницы за экраном ноутбука и не разругаться с женихом по телефону. Кажется, сейчас кого-то ждет обличительная речь по поводу посторонних разговоров по телефону во время занятий.
— Я тебя услышала, — холодно обрубила я разговор, — остальное при встрече, — я отключила телефон и принялась доделывать работу.
Над головой раздалось отчетливое нервное хмыканье, и я подняла голову, вложив в свой взгляд максимум удивления и холодной надменности. Этому я научилась у маменьки, в ее редкие визиты к нам с папой. С таким же выражением надменности в моем детстве она выслушивала мои робкие рассказы о моей жизни, при этом делая вид, что она внимательно меня слушает. Со временем я поняла, что ее это, как раз, интересует мало, поэтому просто перестала навязываться, сводя наше общение к минимуму, и постепенно ушла в «свой» мир. Где ей не было места. Кажется, это она восприняла с неприкрытым облегчением, и мне всегда хотелось знать — почему?
— Хорошо, Александра, — милостиво кивнула преподавательница, рассматривая мой проект на экране ноута, — а могло быть «отлично», — добила она, но я не выразила ни единой эмоции. — В следующий раз, пожалуйста, не отвлекайтесь на посторонние разговоры во время учебного процесса.
— Хорошо, Ольга Николаевна, приношу свои извинения, — ровно проговорила я, снова опуская взгляд в экран. На коленях под платьем прожужжал телефон входящим сообщением. Наверное, Бахтияр с новым «указом».
И точно! «Перезвони мне срочно!» — грозное смс не добавило настроения, но я постаралась отвлечься на следующей паре, особенно радуясь, что она последняя. Тем более, что мне очень хотелось узнать о том самом происшествии в
