Для развития здорового телесного самовосприятия особенно важны прикосновения в первые годы жизни. Благодаря родительским прикосновениям у детей развивается здоровая картина своего тела, причем чем больше родители прикасались к своему ребенку, тем лучше он в более позднем детстве и в юношестве будет понимать свои физические ощущения, и они будут созвучны его представлению собственного тела. Но слишком долго материнские прикосновения тоже не должны длиться, иначе будет обратный эффект [18].
То же относится и ко взрослым. Мы слишком мало прикасаемся друг к другу, и прежде всего в партнерских отношениях. Ласковые прикосновения способствуют образованию гормона близости окситоцина, который усиливает доверие к другим людям и благодаря которому мы становимся более открытыми, раскрепощенными и уверенными в себе [19]. Он понижает уровень стресса и сокращает количество кортизола в крови [20]. Проявления эмоциональной черствости можно снять массажем или ласками, они пробуждают чувства [21]. Долгие взгляды друг другу глаза в глаза тоже укрепляют отношения и успокаивают.
А вот и я: первый год жизни
СВЯЗИ
Привязанность, отношения – вот жизненный лозунг маленького человека сразу после рождения. Малышу, помимо приема пищи, в общем-то и нечем больше заняться, кроме как устанавливать отношения и поддерживать small talk – непринужденную беседу с окружающими его людьми. Научные исследования, проведенные за последние 30–40 лет, показали, что младенцы умнее, чем их долгое время считали. Они хотят намного большего, чем просто быть сытыми, чистыми и сухими, – они с самого рождения коммуникабельны и сведущи в вопросах отношений [22].
ХОЧУ – НЕ ХОЧУ
Вплоть до 1980-х годов считалось – и это было наследие Фрейда, – что грудной ребенок может испытывать либо желание («это я хочу»), либо нежелание («а этого я не хочу»). Якобы он хочет навеки присосаться к брызжущей молоком материнской груди, предоставленной ему в пожизненное пользование, а во всем остальном видит для себя потенциальный дискомфорт и старается этого по возможности избегать. На самом же деле грудничок уже вскоре после рождения очень тонко чувствует мир, и в его распоряжении все семь основных эмоций человека: интерес, удивление, отвращение, радость, злость, грусть и страх, – для которых у него в репертуаре уже есть соответствующие выражения лица [23].
ЧУВСТВО ВСЕМОГУЩЕСТВА
Более того, у маленького человека есть все инструменты для поддержания самой изысканной беседы: звуки и жесты, которые вполне могут быть понятны его окружению и которыми он ясно дает знать родителям, если его что-то не устраивает. Что конкретно ребенок имеет в виду, когда кричит – устал ли, голоден, вспотел, скучно ему или страшно, – интуитивно понять это надлежит родителям. А они начинают тогда инстинктивно, тем же детским языком, показывать ему свои догадки, в чем может быть дело. Так ребенок – если родительские интерпретации попадают в точку – учится все лучше понимать себя и позднее усваивает адекватное представление о самом себе и своих потребностях.
Уже в первый год своей жизни младенец узнает, что у него есть мощное средство воздействия на близких: он может командовать своими родителями и лишать их сна. Ему все подвластно! Как угодно это назовите – хоть зачатками нарциссизма, хоть всемогуществом [24]. (Среди вас наверняка есть родители, которые знают, что я имею в виду.) Раньше было распространено убеждение, будто именно эти проявления следует в педагогических целях пресекать, дескать, «еще чего не хватало, чтобы ребенок из нас веревки вил». Но в первые годы жизни это абсолютно необходимо для здоровья ребенка.
Внутреннее убеждение в способности влиять на ход вещей дорогого стоит – и для ребенка, и позднее для выросшего из него взрослого. Убежденность в способности менять окружающую обстановку – это залог здорового самосознания, а главное – самоэффективности; лучшей профилактики «выгорания» не сыскать.
Отражаясь, как в зеркале, в реакции своих родителей, дети учатся обращаться со страхом и прочими (прежде всего сильными) чувствами. Такой навык природой от рождения в них не вложен. Значение внутренних ментальных состояний грудничок познает лишь через реакцию тех, кто о нем заботится, когда свои страхи или свою боль, равно как и радость, он видит в отражении на их лицах или угадывает по их реакции.
