Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
Но худощавый, одетый в полувоенную форму, человек, стоявший рядом с генералом, выхватил из рук Евграфыча не шток, а рисунок, где к балансиру ленивца был пририсован выступ, создана система рычагов, заканчивающаяся упором и пружиной. Для подтягивания ленты требовалось только подтянуть дно стакана. Такая конструкция позволяла ленивцу совершать колебания под действием нагрузки и держать ленту в постоянном натяжении. Ход ленивца был рассчитан на одновременное нахождение двух траков (на самом ленивце и на ведущей шестерне) под углом 90 градусов к нормали. Расчет хода был выполнен рядышком.
– Откуда это у вас?
– Только что он нарисовал, товарищ Зальцман, – ответил Федор Евграфович, который знал директора Кировского. Василию он тоже был знаком, по тем самым испытаниям. Именно Зальцман вручал ему ту самую Почетную грамоту.
– Я уже видел этот рисунок.
– Да, я вам его уже показывал в марте, когда гоняли «223-2».
– Василий? А ты как здесь оказался? Николай Леонидыч, в чем дело? Я же тебе говорил, что механика надо к себе забрать?!
– А ему в Питер нельзя, он – «член семьи», так что забрать не удалось, – ответил главный конструктор Духов. Он подошел к Василию и пожал ему грязную руку, несмотря на то, что тот показывал, что рука вся в грязи и смазке.
– Это не грязь, Василий Иванович, это хлеб, наш танкистский хлеб, – улыбнулся он и тут же спросил: – Сам установить сможешь, новые узлы готовы, но у нас всего два танка: этот, кировский, и тот, на котором ты катался. Он где-то в дороге, пока так и не пришел в СКБ.
– Засверливаться тяжело будет.
– Ну, инструментом мы тебя снабдим.
Так что это не мое «изобретение», оказывается, это я Васино случайно прихватил. Вот как бывает! А я его у Чобитка изучал. Ну, ничего, я еще их шестиступой коробкой «удивлю»! В тех же размерах, что и их четырехступая.
Конструкторы походили вокруг танка, Василий рассказал, что он придумал с этими бочками, показал чертеж сбросового устройства изнутри танка, новую конструкцию антенны и подъемного устройства для нее, для командирских танков. Я пальцем показал на крышу башни и многозначительно сказал, что пулемет нужен, зенитный, крупнокалиберный, со щитком и смотровой щелью.
Исаак Моисеевич поинтересовался у генерала, Евграфыча и Василия, как им новый танк?
Генерал и наводчик показали большие пальцы вверх на обеих руках. Василий промолчал. Зальцман обратил на это внимание и переспросил его, дескать, очень интересует его мнение о танке. Любил он смотреть на восхищение окружающих.
– Я, может быть, выскажу крамольную мысль, но мне кажется, что эти два танка останутся единственными экземплярами этой, по-своему уникальной, машины.
– Это еще почему?
– А потому, что верхний броневой лист для нее прорезали в Ленинграде. На ЧТЗ нет расточных станков под этот размер бронелиста и этот диаметр погона. Во время войны ориентироваться на единственный станок никто не станет. Или его надо уже сегодня ставить там, где будет наиболее массово производиться эта продукция. И где его не достанет авиация противника.
– Стратегически мыслит мальчишка! – тут же заметил Духов.
– Просто знаю уязвимые места этой продукции. Вот и бью по ним. Так будет делать и противник. А мы должны, вынуждены будем, противодействовать этому. Лучше заранее. Наш вероятный противник имеет заводы Круппа, производящие самые передовые орудия в мире. А бронебойных снарядов 107-мм не производит никто. На первое время хватит шрапнельных гранат, образца 12-го года, но через некоторое время потребуются настоящие и хорошие бронебойки. Плюс у всех КВ есть еще одно больное место: коробка передач и малая скорость хода. Мысли, как это сделать и повесить сюда шестиступенчатую коробку, есть, но я же сын врага народа, хотя отца освободили, и он вновь служит в Красной Армии.
Молчание! Гробовое молчание. Василия хлопнули по плечу, все развернулись и пошли в направлении штаба. Остановился только Духов, черканул что-то на листке бумаги, вернулся к танку и сунул этот листок Васе.
– Готовь чертежи и сразу пиши! Я приеду. Телеграмму давай, что готово.
Виктор Ильич отнесся к просьбам промышленников очень серьезно, дело было в том, что он не хотел, чтобы планы по перевооружению дивизии стали пшиком. Единственное, чем он поинтересовался, было: действительно или нет Василий желает перейти служить в СКБ-1.
– Нет, не хочу, товарищ генерал-майор. Образования у меня нет, служить еще минимум пять лет, после этого я буду староват для студенчества. Да и война намечается. А вот то, что это сделано в дивизии, это я отмечаю. Вот только чертить тяжело, приходится стол в комнате Политпросвета использовать, а оттуда – гоняют.
– Стол мы тебе найдем, и даже не стол, а настоящую чертежную доску, в мастерской стоит, почти никто не пользуется. Завтра же получишь ключи от этой комнаты. А ты – молоток! Здорово нос утер эскабэшникам. Так что считаешь: война будет? – спросил герой прорыва линии Маннергейма.
– Да и вы так же считаете, недавно говорили на учениях.
– Говорил, хоть и не велят этого делать. Тут приказ пришел: военнослужащих и призывников, имеющих полное десятиклассное образование, направлять в полковые и дивизионные школы для получения звания среднего командного состава. Я тебя записал, без отрыва от постоянного места службы. Так что через два месяца станешь младшим лейтенантом. Но там контрольные нужно написать и курс лекций по тактике и по уставам прослушать. И по политзанятиям с личным составом. Абраменко доведет расписание. Отнесись серьезно!
– Есть!
– Зайдешь завтра к зампотеху, получишь ключи.
В каморку бокса зашел посыльный, вытянулся и доложил генералу, что из Ленинграда прибыла машина с инструментами и запасными частями к танку КВ-3. В машине лежало два ящика побольше и один совсем небольшой. В первых находились два механизма натяжителя, а в третьем пневматическая дрель и дефицитнейшие сверла с победитовыми накладками, небольшой тюбик с алмазной пастой и несколько комплектов мечиков на 16. Чертежи, технологические карты сборки и таблицы настройки нового натяжителя. Несколько кернов и бумажных прокладок под корпуса устройств. Василий наложил прокладки на бортовую броню в районе снятого ленивца. Новый корпус вставал свободно, ничему не мешал.
– Теперь точно могу сказать: сделаем, товарищ генерал. Будет машинка бегать, а не хромать.
Закрепили на вертикальной броне дрель, с помощью присланной приспособы, настроили подачу масла к сверлу и двое суток, втроем, сверлили и нарезали резьбу на гомогенной броне корпуса. Упрямая вещица! Очень крепкая! Выскочили на площадку и пробежались. Плюс шесть километров к максимальной скорости движения! Намотали двенадцать кругов, замерили максимальный провис, он не изменился. Минус один недостаток. Василий, несмотря на то что работал у танка и сверла, как все, и даже чуточку больше, успевал к чертежной доске, правда, засыпал пару раз возле нее. Восьмого июня он дал телеграмму Духову, что у него все готово, приезжайте. Эта коробка стояла на всех тяжелых танках, начиная с ИС-3, заканчивая ИС-8. Шесть передач вперед, с постоянным зацеплением всех шестерен, то есть без возможности у механика-водителя повредить шестерни привода, и две скорости назад. Причем геометрические размеры корпуса самой коробки не изменились. Отверстий больше стало, да на каждом валу появились синхронизаторы, за счет которых коробка плавно переключалась.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
