— Вы занимайтесь своими делами, — бросил в моюсторону мастер, — я тут сам разберусь.
— Ничего, ничего, я посмотрю. Я люблю смотреть, какдругие работают.
Он перевернул телефонный аппарат и глубокомысленно посмотрелна него снизу.
Потом подергал провод, прошел вдоль него до стены и потыкалпальцем в розетку. Покосился на меня, я всячески демонстрировала внимание —мол, все вижу, ничего не утаишь от моего взгляда.
Мастер вынул отвертку, снял крышку розетки, потыкал внутриотверткой и опять закрыл крышку. Снова покосился на меня:
— Вы мне водички не принесете попить?
В горле пересохло. Самой простой — из-под крана.
«Ага!» — подумала я.
Хочет меня из кабинета выпроводить.
Так вот фиг тебе!
— Зачем же из-под крана? Из-под крана вредно, тамвсяких примесей много — хлор, фтор, тяжелые металлы. Вот, возьмите минеральной.
Я открыла маленький бар тут же в кабинете и достала бутылкуминеральной воды «Бонаква».
Еремеев сдержанно поблагодарил, отпил один глоток и поставилстакан на стол.
Потом снова взял в руки телефонный аппарат и началразглядывать его с умным видом. Его действия мне нравились все меньше и меньше.Разумеется, я нисколько не разбираюсь в технике, но если он пришел, чтобызамерить сопротивление, то надо же приборами его замерять, а не пальцем иотверткой. Словно прочитав мои мысли, Еремеев открыл чемоданчик и вынул оттуданепонятно что. Но когда я подошла поближе и, вытянув шею, увидела этот предмет,то мне стало нехорошо, потому что Еремеев вынул из чемоданчика здоровенныйгаечный ключ!
«Сейчас он меня огреет ключом по голове, и привет. Гораций,негодяй, куда-то запропастился, и вообще на него никакой надежды. Оглушит этотчертов мастер меня ключом и сделает все, что ему нужно. А что ему, собственно,нужно-то?»
Еремеев неторопливо шагнул в мою сторону И в это время сновазазвенел дверной звонок. Я бросилась к дверям, как леопард на охоте, однимпрыжком и, ничего не спрашивая, мгновенно открыла. Мне было все равно, кто тампришел, хуже уже не будет…
На пороге стоял мой первый муж Артем, и я вздохнула соблегчением.
Артем вошел в квартиру, и его сразу стало много.
— Ну, привет! — Он сграбастал меня по-хозяйски, яеле высвободилась из его объятий.
— А чего дверь, не спрашивая отворяешь? Почувствовала,что я пришел?
— И ты туда же?
— Что значит — и я? А кто там у тебя?
Эй, мужик, ты кто такой?
— Телефонный мастер, — ответил появившийсяЕремеев, — и уже ухожу. Никакого избыточного сопротивления я у вас ненашел. Так и говорите, если будут звонить из управления — Еремеев не нашел.
И он удалился быстрым шагом, а пока я переводила дух иприжимала руки к сердцу, Артем уверенно устремился на кухню.
— О-о! — издал он радостный вопль. — А утебя, оказывается, здесь приличная жратва!
— Красную кастрюлю не трогай! — крикнула я слабымголосом. — Это для Горация И только я хотела было направиться в ванную,чтобы привести себя в порядок, потому что телефонный мастер поднял меня ни светни заря прямо с постели, как опять-таки раздался звонок в дверь. Сговорилисьони все, что ли!
— Кто еще гам? — гаркнула я, не удосужившисьглянуть в глазок, все равно ни черта там не видно.
— Милиция, — вежливо ответили из-за двери. —Воробьева Лариса Павловна здесь проживает?
Этого еще не хватало, милиция зачем-то по мою душу. Из кухнидоносился стук вилки о кастрюлю. И в тарелку ему лень положить, гак из кастрюлии жрет!
— Артем! — истошно завопила я. — Откройдверь, там милиция!
Явились Артем и Гораций, открыли дверь.
И вы можете представить себе мое возмущение, когда яувидела, как негодяй Гораций рычит, захлебывается от лая и просто-таки жаждетразорвать на кусочки двоих довольно симпатичных молодых людей. Значит, всякихсомнительных личностей вроде Луизы и телефонного мастера он запросто пускает вквартиру, а милицию почему-то сильно не любит.
Артем с трудом удерживал осатаневшего ротвейлера за ошейник.
— Да идите вы обратно на кухню! — крикнула я.
Старший из прибывших показал мне удостоверение.
— Мех… — запнулась я.
— Моя фамилия — Мехреньгин. Это река такая —Мехреньга, — пояснил он.
— Ну-ну, — вздохнула я. — Так что вам угодно?
— Это — ваша? — Он показал мне квитанцию зателефонные переговоры.
— Моя, — кивнула я. — Вы же сами видите,номер мой.
— Когда вы ее оплачивали? — строго спросилМехреньгин.
— Опять-таки можно посмотреть, — удивиласья, — там же есть дата.
— Оплачена она месяц назад, судя по коду — разговор былс Москвой.
— Ну да, — обрадовалась я, — теперьприпоминаю — звонила я в Москву, в издательство, кучу денег наговорила, потомучто днем звонила, по высокому тарифу. А как она у вас очутилась?
— Это мы вас должны спросить — когда вы видели этуквитанцию в последний раз? — спросил младший из милиционеров, розовощекий идаже, кажется, синеглазый.
— Понятия не имею, — честно призналась я, — явообще думала," что она дома, лежит со всеми квитанциями в общем конверте.
— Напрасно вы так думали, — протянул старший,Мехреньгин или как там его.
— Слушайте, скажите прямо — что случилось? —рассердилась я.
— А почему вы думаете, что что-то случилось? —продолжал валять дурака розовощекий.
— Потому что вы не пришли бы ко мне вдвоем с утрапораньше, если бы нашли эту квитанцию в магазине или на собачьейплощадке, — я окончательно разозлилась и даже мелькнула мысль, что Горацийбыл не так уж не прав, когда набрасывался на этих двоих.
— Тогда объясните мне, каким образом ваша квитанциянашлась в кармане убитой вчера вечером женщины? — железным голосомвопросил все тот же Мехреньгин.
— Так бы сразу и сказали, — ворчливо начала я, ноосеклась на полуслове. — Что, что случилось?
— Вчера вечером на автобусной остановке нашли мертвуюженщину, — терпеливо объяснил Мехреньгин. — У нее в кармане куртки мыобнаружили эту квитанцию.
— Ах да, куртка! — вспомнила я.. — Всесходится.
— Что сходится? — Они оба смотрели на меня сбольшим подозрением.
— На ней была моя куртка, а квитанция валялась вкармане уже давно, я и забыла.
Мы зашли тогда в сберкассу вместе с Горацием, по пути.
