– Когда торжество? – всё же спросила, потому что мысли крутились вокруг да около предстоящей свадьбы. Да мне и поговорить с ним не о чём было, кроме этого.
– Через несколько дней. Подготовиться нужно.
Я фыркнула. Зачем готовиться? Шлёпнули печати в паспорта – и дело с концом. Но у Севера были своё видение предстоящего цирка.
– Я в институте учусь, – зачем-то поведала очевидное. – Сегодня день прогуляла. Ты бы мне разрешил посещать занятия. А то пропуски, потом проблемы.
Крокодил думает, ест, отвечает не сразу.
– Я там и книги, и конспекты взял. Дай слово, что глупостей творить не будешь.
– Каких, например? – щурюсь уже весело: я поела, а на сытый желудок многое кажется ерундой. А ещё я добрая – Крокодил всё правильно просчитал.
– Удрать, например, к какому-нибудь своему прыщавому поклоннику.
С прыщавым он попал в точку, и я снова вернулась к тому, с чего начинала: к подозрениям. Он знает? Следил? Подкараулил Святославика и объегорил?
– Думаешь, я настолько порочна, что могу обмануть, кинуть тебя? А как же чистота и неискушённость?
Эх, как он меня зацепил-то!
– Девушки в твоём возрасте быстро взрослеют и набираются опыта, как кошки – блох. Поэтому не удивлюсь, если ты вдруг захочешь всё переиначить, сделать по-своему. У нас пока как бы устная договорённость. Но я свою часть сделки собираюсь исполнить честно. А что у тебя на уме – знать не могу.
– Точно так же я могу думать и о тебе, – иду в атаку с шашкой наголо. – Получишь желаемое – и под зад коленом. У меня тут один такой водился. Добрый. Платья мне покупал, водителя оплачивал. А сам документы подсовывал, обкрадывал, оказывается.
– Ты нас не сравнивай, – подбирается Крокодил и зло щурит глаза.
– Ты лучше, да? Только дружбу со Святым Славиком водил, в карты с ним играл. И ничто тебе, такому доброму и правильному, не помешало меня выиграть, а потом шантажировать.
Он молчит. Я слышу лишь, как он сердито дышит. Наверное, пытается справиться с собой.
– Лиля, мы вчера всё обсудили. Если ты передумала, ничто не мешает тебе встать и уйти. К Славику, к долбодятлику – без разницы. Можешь даже к тому борову сбежать, который вчера тебе доходчиво рассказывал, что не нужно ушами хлопать.
Он прав. Но мне так хотелось наехать. Найти в нём червоточину. Говнюком он от этого не стал, зато снова вселился назад, в привычного Крокодила, а не в того довольного котяру, что припёр мои вещи чуть ли не в зубах. И туфли снимал, огорчаясь, что полы, вымытые мной, затоптал. Вот с таким Крокодилом, как сейчас, проще. Он понятнее, наверное, и не плодит иллюзий.
– Ладно, мир, – буркнула, понимая, что палку перегибать не стоит, и стала собирать со стола грязную посуду.
Фу, блин. Придётся мыть. Я терпеть не могла мыть посуду. И чаще этим приходящая домработница Марго Тимофеевна занималась. Но я помню: у меня теперь другая жизнь. С чистого листа. И я храбро открыла кран с горячей водой.
Крокодил наблюдал за мной со странным выражением лица. То ли рассмеяться хотел, то ли улыбкой приободрить. Я решила думать позитивно. Он мне даже помог – полотенце на талии повязал вместо фартука.
Как ни странно, но вот этот простой жест примирил меня и с суровой действительностью, и с Геной Крокодилом.
Мы больше не спорили.
Утром он сварил кофе и отвёз меня в институт. После института забрал.
– Кто это? – спрашивали подружки одногруппницы.
– Жених мой, – небрежно отвечала я. – Замуж выхожу.
И все мне завидовали. Ещё бы: красивый, взрослый, на иномарке. В то время он не носил дорогие костюмы, но выглядел элегантно и с шиком.
Мы жили по разным комнатам. Собирались утром и вечером на кухне. Питались и немножко беседовали. Как соседи в общежитии. Он даже подарил мне цветок – прикольный кактус в горшке.
– Вот. Понравился. Подумал: тебе понравится.
И смотрел исподлобья. Ждал, что обсмею? Ну уж нет. Мне впервые в жизни цветок подарили. Я обрадовалась. На шею вешаться не стала и целовать в щёку – тоже. Но искренне носилась с горшком, уволокла его в своё логово, на подоконник поставила.
Он как-то умел попадать в точку. Какими-то мелочами. Как с этим кактусом. Срезанным розам я бы порадовалась меньше. У мамы были цветочные магазины, так что сразить наповал меня можно было только чем-то эдаким. И ему удалось.
А потом случилось то, чего я никак не ожидала. И Крокодил вырос в моих глазах до размеров космического монстра из далёких галактик.
9. Сюрприз
После нашего уговора прошло, наверное, недели две. А может, чуть больше. Не считала я тогда время – жила и почти радовалась. Во мне билась пульсом очнувшаяся жажда жизни.
В тот день Крокодил, как обычно, встретил меня после института. У нас это ритуалом стало. Он не пропускал ни дня. Не знаю уж, какие дела ему приходилось задвинуть ради этого, но я очень быстро привыкла: выхожу из института – его вороной «конь» стоит, меня дожидается. И Гена рядом, сложив руки на груди, следит орлиным взором, как я из центрального входа выплываю.
Вид у Крокодила загадочный. Его распирает, но от чего – не понять. Кидаться с расспросами я не спешу. Захочет – скажет. Не захочет – значит сам дурак, пусть дуется, как индюк, и хвост по-павлиньи распускает. А я сделаю вид, что мне всё равно. Хотя любопытно до жути.
До самого дома он трепал мне нервы, но так ничего толком и не рассказал.
– У меня для тебя сюрприз, – тормозит Крокодил меня в коридоре. Глаза у него светятся. Нет – лучатся каким-то торжественным светом.
Не знаю, почему, но я начинаю волноваться. Сюрпризы я люблю, но неожиданности от Крокодила – это нечто из разряда фантастики: я не знаю, что от него ждать.
– Закрой глаза, – командует он.
– Если я закрою глаза, то не смогу идти, – сопротивляюсь я изо всех сил. – А если и смогу, то упаду.
– Я помогу тебе, – делает он шаг навстречу, а затем удобно устраивается за моей спиной. Закрывает глаза ладонями. Я спиной ему в грудь упираюсь. От его близости кидает в жар, но я старательно пытаюсь делать вид, что всё так и надо.
– Готова? – его дыхание шевелит кудряшку возле уха. Ужасно щекотно.
Это так смешно – идти, когда тебя, считай, толкают, как лодку на буксире, но хихикать кажется мне глупым, зато губы разъезжаются в улыбке до ушей. Сердце ёкает в предвкушении, но я никогда не думала, что увижу именно это.
– Вот, – убирает он руки, но не спешит от меня уходить. Мы так и стоим посреди моей комнаты. То ли Крокодил меня обнимает почти бережно, то ли я спиной к нему привалилась и наслаждаюсь.
Я не сразу поняла, что это там у окна – воздушное и прекрасное. Подумала: он сменил тюль? Решил уют в комнату внести?
