— Я, — смутился Франциск. — Думаешь, Робер, зря? Но у мажонка криминальных наклонностей нет, так только, неуемное любопытство.
— Точно вы? — недоверчиво спросил дедушка.
— Мне, конечно, лет много, но склерозом не страдаю, — оскорбился Франциск. — Голова работает.
— Только в ней не сказать чтобы много мозгов наблюдалось, — съязвил дедушка.
— Некоторым мозги не нужны, — оскорбился призрак. — Это, можно сказать, атавизм. Для мага мозги — не главное.
— За других не говорите.
— Робер, вот ты — яркий пример тому, что живые мозги отказывают, — пошел в наступление призрак. — А у меня отказывать нечему.
— Я про это и говорю, — нехорошо прищурился дедушка. — В вашей голове, Ваше Величество, полнейшая пустота, в которой ничего не задерживается. Мы с вами о чем договаривались?! Что вы не станете подвергать опасности Николь, так?
Он орал, нависая над призраком и был столь страшен, что тот как-то сдулся и стал выглядеть маленьким нашкодившим мальчиком. Даже перо, ранее воинственно торчавшее, улеглось на тулью и стало притворяться обычной лентой. Как я его понимала! Я бы сейчас не удивилась, начни дедушка выдирать клочки из Франциска и рассеивать по кабинету.
— Робер, да опасности же не было. Она была под моей охраной и под охраной Шарля.
— Повторяю, Ваше Величество, что вы о нем знаете? Возможно, после вашего ухода он бы ее сдал охране.
— Что ты, Робер. — Призрак отлетел на безопасное расстояние и выставил просвечивающие руки перед собой. — Мажонок бы так не сделал. Он не такой.
— Не такой, не такой, — передразнил его дедушка, опять усаживаясь в кресло. — Про свою супругу вы тоже наверняка думали, что она не такая, и что в результате? Профукали королевство и для себя, и для своих потомков.
— Профукал, да, — грустно согласился Франциск. — И потомков профукал, чего уж. Просто с Анной все сразу было ясно, доверять ей нельзя было. Но все мы рабы своих слабостей, а в Анне было нечто. Такое, что позволяло вертеть к собственной выгоде окружающими: мной, придворным магом, даже сестрой. Та, конечно, стерва еще та была, но у нее хоть оправдание имелось.
Франциск старательно уводил разговор с меня на дела давно минувших дней, и ему это неплохо удавалось. Дедушка успокоился и даже устало спросил:
— Какое?
— Извини, Робер, не скажу. Если уж до этих дней наружу не выплыло, то эта тайна умрет вместе со мной.
— Тоже мне тайна, — чуть пренебрежительно бросил дедушка. — В монастырь она поди не по собственному желанию попала.
Я новострила уши. Наверняка сестра королевы Анны была той еще штучкой, если ее заперли в монастырь. С такой сестрой вряд ли она была тихой и кроткой. Впрочем, тихая в настоятельницы бы и не выбилась, а если бы пытались запихнуть — в ужасе отказывалась бы. Так что наверняка сейчас речь пошла о чем-то неприличном. О таком, о чем при мне обычно не говорили.
— Но какую карьеру сделала за несколько лет. От послушницы до настоятельницы крупнейшего шамборского монастыря. Сколько мне это стоило. И денег, и услуг. Эх, — Франциск пригорюнился, — и ради чего? Для того чтобы оказаться там запертым на десятилетия.
— Зато вы были заперты в лучшем монастыре Шамбора, — постаралась я его утешить. — Во всяком случае, тетя Элоиза утверждала именно это.
Призрака перекосило так, что он полностью потерял сходство с собой при жизни. Можно подумать, я ему гадость сказала, а не похвалила вложения.
— Огонек, то, что лучшее для одного, может оказаться сущим кошмаром для другого, — чуть оправившись, наставительно сказал он. — Кошмаром, из которого я чудом выбрался. Возможно, Богиня решила, что я уже достаточно настрадался, покаялся и могу исправить от меня зависящее. Я и пытался. Хотя, между нами, Робер, мне Филипп Второй ужасно не понравился, вылитая Анна. Если бы я мог, я бы ему пакость подстроил, но, увы-увы, — он выставил руки в ответ на угрожающий жест дедушки, — пакость монарху без пакости Шамбору никак не получается. И все же я бы предпочел видеть на троне своих потомков, а не Анниных.
Он вздохнул, но ни я, ни дедушка ему не посочувствовали и уж тем более не пообещали в этом посодействовать. Конечно, возникает вопрос, считать ли нынешних правителей законными. Но его пусть кто-то другой решает, меня он совершенно не касается. В конце концов, у нас есть целый Совет магов, которым нужно не только следить за моей личной жизнью, но и заниматься чем-то важным для страны.
— Я предупреждал, что ни я, ни Николь не будем выступать против короны. Хватит мне смерти единственного сына.
А ведь я так и не узнала, что же случилось в семье де Кибо, что остался только один. И вопрос с духом рода тоже не прояснила. Пожалуй, настало время для выяснения.
— Так я и не подбиваю, — невозмутимо возразил призрак. — И вовсе не хочу создавать опасных ситуаций для Николь Напротив, предлагаю, чтобы она тихо-мирно перебирала бумажки давно ушедшей эпохи. Что она там опасного для короны может найти.
— В компании инора Буле?
— Хорошая компания, — не согласился Франциск. — И маг весьма перспективный. Была бы прекрасная партия для Николь, если бы не их с кузеном развлечение в детстве. Кстати, Робер, у меня есть идея, как расторгнуть помолвку Николь без участия второй стороны. Не нравится мне Матье.
— Ваше Величество, — почти прошипела я, — мы с вами уже обговаривали этот вопрос. Меня все устраивает.
— Огонек, я действую в твоих интересах. Обе стороны должны быть в курсе, что их личная жизнь уже устроена. Думаешь, Матье скажет спасибо, когда узнает, что за него все решили? Не зря твой кузен так юлит, не хочет ему сообщать.
Дедушка переплел руки и положил их на толстенную книгу, которую читал до моего появления. Объемная пентограмма на обложке чуть мерцала, словно пыталась привлечь к себе внимание хозяина кабинета. Но тому было не до чтения.
— Его Величество прав, Николь, — неохотно подтвердил он. — Такие помолвки должны заключаться по согласию сторон, и если выяснится, что одна из сторон ничего не знала…
— Так и вторая не знала до недавнего времени, — вставила я.
— …то у твоего кузена, а возможно, и дяди, будут неприятности, — невозмутимо продолжил дедушка. — Я бы и сам предложил расторгнуть, но в отличие от Его Величества идей у меня нет. Николь, — чуть приподнял он руку над книгой, увидев, что я возмущенно дернулась. — Против Бернара я ничего не имею, в отличие от Его Величества.
— Зато вы имеете что-то против нашего мажонка, — проворчал призрак.
— Уже нашего? Увольте от подобной собственности. Я настаиваю, чтобы Николь общалась с вашим мажонком как можно меньше.
— Я с ним и так почти не общаюсь.
— Робер, думаю, Николь может возвращаться, — бодро предложил призрак, — а мы пока с тобой обсудим, почему ты так не любишь Шарля. Сдается, у тебя есть на то причина.
