Я навеки тобой одержим. На меня упади, И меня разбуди.
Осень на заливе Френчмен пронизана тишиной. Отсутствие хаоса, устраиваемого близнецами, выносить можно, но мною и Крисом оно все равно ощущается очень остро. Повседневные дела постоянно напоминают, что мы остались одни. Например, когда впервые после отъезда компании я отправилась по магазинам. Вернулась домой с таким количеством покупок, что пришлось заморозить лишнее мясо и продукты. Теперь не нужно ждать очереди, чтобы принять душ или разобраться со стиркой. Меня не отвлекают в любое время суток ни заливистый смех, ни визги, ни хихиканье, ни топот ног по всему зданию.
За почти три месяца мы привыкли к переполненному дому, а потому возвращение к спокойной жизни вдвоем одновременно облегчение и шок для нас. Даже Джон выглядит беспокойным и недовольным с первой же недели, постоянно подбегает к двери и ищет по спальням своих друзей.
Этим вечером воздух прохладен для конца сентября и прекрасен для пробежки. Я завязываю шнурки и несколько раз приподнимаюсь на цыпочки, чтобы убедиться, что кроссовки удобно сидят на ноге. Меня это беспокоит, ведь если затянуть слишком сильно или слишком слабо, то буду отвлекаться всю пробежку. А сейчас нужно, чтобы все было идеально.
Закрыв глаза, я на вдохе поднимаю руки над головой и на выдохе опускаю. Обычную растяжку делаю на автомате, слишком сосредоточенная на предстоящем беге. Ощущаю себя нервной и взвинченной, а потому надеюсь, что тренировка избавит от плохого настроения и звенящей пустоты, которая меня не отпускает.
В наушниках звучит музыка, и я начинаю. Требуется немало времени, чтобы привыкнуть к бегу по холмистой и каменистой местности. Покрытие проселочных дорог тут далеко от совершенства. От постоянного наклона дороги ноги болят, а легкие обжигает огнем, но мне это нравится. Мне следует много бегать и становиться сильнее.
Бег – это часть моего спасения. Даже сейчас, когда я уже не то хрупкое, запутавшееся создание, каким была несколько лет назад, понимаю, что никогда не брошу тренировки. Пусть бег и считается одиночным видом спорта, он никогда не заставлял меня чувствовать себя одинокой. И не заставит. Пока существуют лишь я, музыка и маршрут, он побуждает думать и анализировать.
Я сворачиваю с пыльной грунтовки на одну из главных асфальтированных дорог. На ней даже нарисована разметка. Замедляю бег, а в ушах начинает играть «Tennessee Whiskey» Криса Стэплтона. Я улыбаюсь. Крис подготовил мне новый плей-лист.
Никто на всем белом свете не поймет, как я могу совершать пробежку под настолько медленный ритм и песни. И только Крис знает, что я бегаю в противоположность тому, что слушаю. Настроение, текст или тон более медленной песни вдохновляют меня гораздо больше, чем поп-музыка или танцевальные композиции. Крис понял это про меня еще раньше, чем я сама. Музыка, которую он мне присылает, всегда правильная.
Начиная семимильную дистанцию под новый плей-лист, даже чувствую себя увереннее. Крис сейчас дома, готовит ужин, и я предвкушаю, как мы проведем сегодняшний вечер наедине. Конечно, так происходит каждый день. Однако я никогда не устаю от него, от нас.
Он моя родственная душа. Когда мы вместе, наша жизнь наполняется миром и любовью после долгой неопределенности и ужасной нестабильности.
Правда в том, что мне нравится тишина. После пожара, убившего моих родителей и практически уничтожившего наши отношения с Джеймсом, даже после того, как смогла пережить и справиться с этим, я стремлюсь к покою. Мне нравится ясность и простота моих дней: писать для журнала из дома, проводить интервью по телефону и время от времени встречаться с кем-нибудь для местной статьи, ходить по магазинам в городе, почти ежедневно бегать, готовить по вечерам, выходные проводить на тропах Акадии или свернувшись калачиком дома. Вместе с Крисом мы создали для себя безопасный мирок, и с каждым днем все больше влюбляемся друг в друга. Некоторым надежность и безопасность могут показаться скучными. Нам же это доставляет удовольствие.
И все же кажется, что мое сердце вечно будет разрываться между потребностью в спокойствии и страстным желанием быть окруженной теми, кто его нарушает, но приносит спокойствие иного рода. Спокойствие посреди хаоса. Когда нахожусь в нашей компании с ее дикой энергетикой, посреди постоянного шума и разговоров, я ощущаю полноту жизни. Это не значит, что сам по себе Крис не может сделать мой мир целостным, но он один, а не компания.
Думаю, Крис это так же хорошо понимает. Он всю жизнь присматривал за своими братьями и сестрой, сначала изо всех сил стараясь защитить их от отца, а затем борясь, чтобы последствия не поглотили их целиком. Он переживает за каждого из них, празднует их победы, но всегда остается начеку. Я знаю, что он всегда наблюдает, выжидая. Ни минуты покоя, ни единого шанса, что это напряжение хоть когда-то оставит его тело или разум. Не уверена, что он когда-нибудь избавится от чувства ответственности. Крис живет в постоянном беспокойстве и страхе.
Однако как бы сильно он ни желал постоянно следить за братьями и сестрой, ему полезно находиться отдельно от них. Он должен научиться доверять их способности самостоятельно жить и добиваться успеха. Каждый из Шепардов скрывает свои травмы по-разному, хотя Крису это удается лучше остальных. Но я вижу, как он пытается залечить оставшиеся на душе шрамы, и у него получается.
От пронзительной музыки меня накрывают эмоции. Иногда я очищаю разум и пробегаю мили в некоем трансе. Только вот сегодня один из тех дней, когда меня обуревают чувства. Я столько лет отгораживалась от жизни, что теперь боюсь что-то упустить. Вот почему стремлюсь к самоанализу и ясному мышлению. Я многое пропустила и боюсь, что пропущу еще больше – в себе, в Джеймсе. Я очень сильно его подвела и не желаю допустить подобное еще раз. Поэтому я постоянно настороже, чтобы защитить его и всех, кого люблю.
Ох. Кажется, в этом мы с Крисом похожи.
Еще одна черта, которая нас связывает, – страх подвести близких.
Я бегу быстрее, потому что скучаю по ним всем и потому что мне требуется пространство. Невыносимый факт жизни, с которым я никогда, наверное, не смирюсь: нельзя навсегда запереть всех любимых людей с нами в доме, но при этом дать каждому независимость. Нам всем нужно уважать дистанцию и находить в ней что-то хорошее.
