Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
— Че сразу не хотим-то? — изрек Солнцевский.
— С хорошим человеком почему бы не поболтать? — поддакнул Изя. — Как вас, кстати, зовут, милая девушка?
Девушка обиженно шмыгнула носиком, вытерла пухленькой ручкой слезы и гордо заявила:
— Черная Гангрена, гроза большой дороги!
— Как?! — хором переспросили приятели.
— Вы что, глухие, что ли? — удивилась Соловейка и более твердым голосом подтвердила: — Черная Гангрена, гроза большой дороги!
Секунд пять Изя с Илюхой еще молчали, не веря своим ушам, но потом... Наверное, за всю историю человек и черт вместе так не смеялись. И тут уже было ни до возмущения девушки, ни до ее праведного гнева, ни до дорожной пыли. Закончили компаньоны смеяться уже лежа на земле, всхлипывая от сдавившего горло хохота.
— Это тебя так родители назвали? — наконец смог произнести Изя.
— А если и так? — с вызовом бросила девица.
— Смотри, Изя, не только у тебя родители приколистами были! — сквозь хохот заметил Солнцевский.
Черт что-то буркнул себе под нос, но вдаваться в полемику с бывшим борцом не стал.
— А даже если это я сама придумала, что тут такого? — обиженно фыркнула девушка и демонстративно отвернулась от странных путников.
— Да, в общем, ничего, — пожал плечами Изя. — Но оно словно взято из третьесортного голливудского боевика.
— Или фильма про индейцев студии «Дефа» с Гойко Митичем в главной роли, — вставил свое слово Солнцевский.
Соловейка в некотором оцепенении переводила взгляд от черта к братку и наконец скромненько поинтересовалась:
— А что такое боевик? — Потом немного поразмыслила и расширила поставленный вопрос: — И кто такие индейцы?
Илюха с Изей переглянулись и синхронно вздохнули.
— Да в общем-то это и неважно, — ушел от прямого ответа черт, — А важно то. что это имя тебе не подходит. Ну какая же ты гангрена?
— Что, ни капельки не похожа? — с мольбой в голосе поинтересовалась горе-разбойница.
— Нет! — хором ответили мужчины.
На некоторое время Соловейка задумалась и наконец решительно махнула рукой.
— Ну раз так, то я не буду называться этим именем. И пока я не придумаю себе новое, можете называть меня так, как нарекли мои родители, — Любавой.
На этот раз не выдержал уже Илюха:
— Прекрасное имя! Не понимаю, чем оно тебе не нравится?
— Я ненавижу его! — искренне заявила Соловейка, и ее глаза наполнились слезами размером с некрупный болгарский горошек.
Далее приятели благоразумно замолчали и по пути (уж как-то так само собой получилось) к жилищу Любавы выслушали полную искренней девичьей скорби историю.
История эта оказалась стара как мир. Ну в смысле, что конфликт отцов и детей начался так давно, что даже в эти далекие времена это было, увы, совсем не ново.
А дело было вот как. Урожденная Любава Павлиновна была единственной дочкой в знатной купеческой семье, держащей свою торговлю в столице небольшого княжества, в славном городе Козельске. Семья по местным меркам была сверхблагополучной. Батюшка, матушка, три старших брата души не чаяли в младшенькой и с детства баловали ее как только могли.
По логике вещей, из Любавы должна была вырасти настоящая холеная купеческая дочка, и наверняка так оно и было бы, но...
А вот за этим «но» скрывается совершенно нелогичный для того времени характер Любавы. Это мы сейчас, в начале двадцать первого века, смотрим на эмансипированных женщин как на неизбежное зло, которое принес с собой прогресс (да простят меня бизнесвумен, но большинство мужчин думает именно так). А в те далекие времена желание купеческой дочки научиться скакать на лошади, стрелять из лука, мутузить мальчишек в кулачных забавах воспринималось, мягко говоря, негативно. И только благодаря тому, что нормальное (с точки зрения тятеньки и маменьки) образование Любава осваивала легко и непринужденно (то есть умела шить, вязать, вести хозяйство, прекрасно готовить), родители до поры до времени закрывали глаза на не совсем нормальное поведение дочери.
Чисто женские навыки давались Любаве так легко, что отец, отведав рождественскую кулебяку, сразу забывал, что он собирался поговорить со своей строптивой дочерью по поводу синяка, который получил от нее Никифор, сын его компаньона.
Именно этот Никифор и стал причиной того, что купеческая дочь превратилась в Злодейку-Соловейку и шла теперь по лесу с солнцевским братком и киевским чертом на свою заимку, а не сидела в горнице и готовила приданое к своей свадьбе с ненавистным женихом, которого сосватал ей отец.
— Причем я сразу предупредила тятеньку, что ни за что не пойду за него, а он только в бороду ухмылялся и на пергаменте прикидывал, какие барыши он с этой свадьбы поимеет.
— И я так понимаю, что на смотринах ты... — не выдержал черт и чуть ускорил рассказ.
— Ну да, они приперлись толпой свататься, а моего мнения даже не спросили. Ну не дикость?
— В общем, конечно, дикость, — согласились приятели примерно в похожих скептических интонациях.
— Так я об этом и говорю. Я разнервничалась, завелась, ну и...
— Что и? — не выдержал черт.
— Ну я и свистнула от возмущения что есть мочи. А они...
— Что они? — на этот раз не выдержал неторопливой манеры излагать события Илюха.
— Они ни с того ни с сего все в обморок и брякнулись.
— Я их понимаю, — буркнул Изя.
— Ну вот я и сбежала из дома прямо со смотрин, — подвела итог своей купеческой юности Любава. — Ну то есть, вначале, конечно, проверила, дышат ли тятенька с маменькой, а уж потом сбежала. Вы же знаете силу купеческого слова. Тятенька обещал, что я за этого прыщеватого выйду, а так... И он слова не нарушил, и я от ненавистного жениха избавилась.
— А на скользкий путь уличной преступности ты как попала? — съязвил Изя.
— И ничего я не попала на этот твой путь! — взвилась Соловейка. — Я вначале к князю пошла в дружину наниматься.
Приятели с интересом и немым вопросом посмотрели на Любаву.
— Так меня даже на порог не пустили! — чуть не плача выдала горе-разбойница. — Не то что по конкурсу не прошла, а вообще разговаривать не стали! А я и из лука прекрасно стреляю, и на лошади в мужском седле галопом могу, и ножи кидаю в самое яблочко, и... (Тут купеческая дочка перевела дух.) Готовлю прекрасно, и вообще. Ну а на то, что я свистеть по-особому умею, вообще внимания не обратили и проверять не стали. Кто я для них? Девчонка просто.
Как ни странно, Илюха с пониманием отнесся к рассказу. И глубоко вздохнув, подвел итог:
— И после этого ты решила отомстить князю и стала хулиганить на большой дороге.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
