— Да, я слышала. Не знаю с чьей помощью, но он нашел меня и сразу завершил привязку.
— Н-нет. — быстро замотала головой, потому как сразу поняла, что показать метку привязки с фамильяром, значит и показать метку шиали, поскольку они расположены очень близко. — Это личное, прости.
— Да ничего, ты права, это действительно личное. — какая же он милая, со всем соглашается, аж тошно. Меня даже слегка передернуло от ее милости.
Следующие полчаса Фриа чесала животик Барту, а тот и не думал ее останавливать, напротив, еще больше растягивал лапки. Должна признать, это было довольно умильно, но знание, что это не милый щенок, а громадный взрослый волк, не отпускало. Сейчас он щенок, а в следующую секунду может обернуться взрослой особью и порвать любого на клочки. Даже жутковато как-то.
Неожиданно раздался стук в дверь, которую я спешно распахнула. На пороге стоял переодетый в свободную одежду Ремин. Широко улыбнулась, увидев недавнего попутчика и с удовольствием отметила рельефные мышцы, оголенные коротким рукавом футболки. А этот парень следит за собой…
— Уже обустроилась? — утвердительно кивнула. — не хочешь прогуляться по острову? Говорят, тут красивый лес.
— С тобой, хоть на край света! — это была шутка, но в его глазах промелькнуло что-то такое, что меня смутило.
— Через пять минут жду тебя в холле. — парень быстро чмокнул меня в щеку, оставляя на ней горящий след.
Я так и замерла, приложив ладонь к месту поцелуя и глядя ему вслед.
— Первый день в академии, а уже парня себе завела? — раздался за спиной удивленный голос соседки.
Глава 4
Ремин ждал меня в холле, а Барт шел позади меня, наотрез отказавшись оставлять нас наедине. Я взяла с собой выданный кладовщиком лук и походную сумку, больше по привычке, чем по надобности.
Увидев за моей спиной колчан, парень очень удивился, но ни слова не сказал, за что была ему благодарна, поскольку испытываю легкое раздражение, слыша вопросы вроде: «Ты что охотишься? Не женское это дело!». А еще бывают фразочки: «Положи оружие, иначе поранишься». Каждый раз, когда меня пытаются ровнять с сотней других водников, которые имеют одинаковый взгляд на многие вещи, словно безропотное стадо овец, начинаю злиться.
С одной стороны, я все понимаю. Их недовольство моим поведением и непринятие моего внешнего вида. Когда жизнь течет размеренно и спокойно, такие как я являются раздражителями, мозолящими глаза приличным пьюрам на горизонте мирной, размеренной жизни. Ну, ничего, либо я привыкну к обществу, либо обществу в конце концов придется принять то, что не все должны быть на одной волне, не все должны соглашаться с общепринятыми нормами. Обществу придется принять меня. Я уже не говорю о том, что хочу быть понятой, пусть хотя бы оставят меня в покое и прекратят навязывать свое мнение. В любом случае третьего не дано: либо я сдамся, либо они успокоятся. Невозможно жить и ненавидеть тех, кто тебя окружает, это выматывает. Конечно, ненависть — сильно громкое слово, но именно оно наиболее ярко выражает контраст в обществе. Если ты иной, тебя не любят ровно настолько же, насколько и ты не любишь тех, кто не похож на тебя.
Ремин вручил мне скромный букетик полевых цветов, что было неожиданно приятно. Не думала, что цветы могут вызвать подобные эмоции конкретно у меня. Даже щеки немного опалило жаром, когда произносило тихое: «Спасибо». Аромат цветов был прекрасен, хотелось вдыхать его снова и снова, пока не впитаю весь, потому просто зарывалась в него носом и периодически прикрывала глаза от приятного наслаждения.
Мы медленно двигались в сторону леса, при этом Ремин молчал, да и я не решалась заговорить. Просто не знала, о чем. Тишину разорвал треск сухих веток где-то неподалеку. Я замерла, вглядываясь в тенистый лес, ожидая в скором времени увидеть какого-нибудь мелкого зверька, а мой сопровождающий же, напротив, заметно напрягся. В следующую секунду парень схватил меня за руку и быстрым движением завел за свою спину. От неожиданности ойкнула и едва не потеряла равновесие, если бы Реми отпустил руку, точно бы на копчик упала.
— В случае чего, медленно отступай назад, а я постараюсь задержать…его…ее…В общем «это», чем бы оно ни было. — тихо зашептал мой сопровождающий.
Он подумал, что мне грозит опасность, а вместо того, чтобы уйти, решил защитить меня? Кажется, мне настоящий мужчина попался, с героическими замашками. Нет, это на самом деле приятно и вызывает уважение, но кажется, он чересчур драматизирует.
— Реми, впереди нет ничего, что могло бы навредить нам. Взгляни на Барта, он абсолютно спокоен, даже боевую форму не принял. — указала рукой на волчонка, который сидел слева от меня, беспечно виляя хвостом и забавно высунув язык. — Я уверена, что фамильяр почуял бы опасность задолго до того, как мы услышали этот треск. А если бы почувствовал он, то тревога передалась бы и мне.
— Да, наверное, ты права… — задумчиво согласился парень, упрямо вглядываясь в своеобразный забор из кустов, который обозначал границу леса.
— Расслабься, Реми, все в порядке. — свободной рукой разжала пальцы его руки, что держали мое предплечье и обошла его.
— Может ты хочешь вернуться в академию?
— Ты что, струсил? — решила поиграть на мужском самолюбии и не прогадала.
— Струсил? Еще чего! — после его слов из-за кустов выскочил заяц, что заставило меня рассмеяться.
— Ну вот, я из-за тебя добычу упустила!
Обстановка немного разрядилась, и мы пошли дальше, но уже увлеченные беседой.
Лес был наполнен восхитительными ароматами живой природы. Во время прогулки нам больше не попался ни один представитель фауны. Я узнала, что Ремин был примерным сыном для своих родителей, его отец зельевар, мать — артефактор. Разумеется, как и многие парни он хотел пойти по стопам отца и достичь того, же, что и родитель, а может и больше, чтобы тот мог им гордиться. Но это в нем говорило чувство долга, на самом деле он мечтает о карьере боевика. Конечно же я посоветовала ему выбрать свой путь, вместо того, чтобы проживать чужую жизнь. А затем я немного ушла в себя и занялась самокопанием, придя к выводу, что с моим-то характером только в боевики идти.
У отца Реми своя лавка лечебных зелий, но каждый год прибавляются все новые и новые специалисты, как говорится, молодые и перспективные, а это рождает неслабую конкуренцию, потому его отец каждый день бьется за свое место в ячейке общества. А мать, так и не смогла открыть свое дело, потому работает лишь подмастерьем у артефактора. Из всего этого следует, что парень из небогатой семьи, не избалован вниманием и деньгами, потому знает, что всего должен добиться сам. У меня иная ситуация — есть все, но ничего из этого не нужно. Я бежала от семьи, воспротивившись воле короля, даже не подумав о том, как разочарую своим поступком отца и что заставлю переживать маму. Ведь они даже не знают, жива ли я. Это очень эгоистично с моей стороны. Наверное. От этих мыслей что-то неприятно кольнуло в груди, наверное, совесть.
