Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
«Обнаружен враг! Режим восстановления прерван!»
Включил инфразрение. Мелкая технокрыса нагло шла на меня.
– Ну, подходи, – я уже давно ни с кем не разговаривал, а крыса для меня могла быть собеседником ничуть не хуже меня же самого.
Не вставая, я подпустил ее поближе, пряча нож за спиной. В отместку за прерванный отдых крысу хотелось именно прирезать.
Крыса прыгнула и напоролось на титановое лезвие.
– Получила? – довольно спросил я.
Крыса взвизгнула и убежала.
– Вот и беги.
Я продолжил отдых.
«Обнаружен враг!..»
Да кто опять?!
Присмотревшись, я увидел технокрысу, ту же самую. Но стоило мне потянуться за пистолетом, и она убежала. Пришлось подниматься.
Я волочился следом, крыса держала дистанцию, однако прятаться не стремилась, словно осознавала за собой преимущество. Я припугнул ее выстрелом, но с левой руки не попал, а правая еще не функционировала. Крыса юркнула в отнорку, а я вернулся к трупу туннельщика. Было стойкое убеждение, что с началом отдыха возвращение крысы неизбежно. Потом дошло, что она приходит не за мной. Далеко тащиться не хотелось, я проковылял метров двести в противоположном направлении и попытал удачу снова.
Приятно было отдохнуть и сбросить тяжелую усталость. Гораздо приятней, чем очнуться после разгульного пьянства или праздного дня. Ведь бодрость – это распрямление пружины, сдавленной утомлением. Не прикладывая усилий, ее нельзя почувствовать. Но если пружину перегрузить, она может забыть о своем естественном состоянии.
Перелом сросся, но болезнь, увы, не прошла. Нехватку запаса сил я ощущал на физическом уровне.
«Болезнь идентифицирована: крысиный питириаз. Восстановление не может быть завершено».
Болезнь уродовала внешность: кожа становилась серой и шелушилась, лицо отекало, передача сигнала нейронами нарушалась, что мешало управлять собственным телом. Я усмехнулся – может, сойду за местного жителя.
Теперь я выбрал направление, обратное движению туннельщика, рассудив, что тот возвращался в город с охоты. Оно привело меня к просторному заброшенному гроту магнитомобилей. Из-под слоя бедной сухой земли повсюду выглядывали гладкие концы размагниченных плит. По стенам разорванными лентами вились электрокоммуникации, от пышных грибниц, которых они питали, осталась одна труха. В одном из двух туннелей грота радар засек встречное движение.
Двое туннельщиков, один с ломом, другой с копьями – по-видимому, в привычном для охоты сочетании, – обнаружили меня первыми и теперь стремительно приближались. Пытаясь уклониться от боя вовсе либо разделить противников, я избрал другую дорогу. Потеряв меня из виду, хотя бы один из них, как я надеялся, потеряет интерес к погоне. Ожидания сбылись, но поворот не стал для меня спасением, а поставил в еще более сложное положение. С этой стороны на меня побежали два безоружных туннельщика. То были матерые воины, одиночки, разрезающие добычу длинными кривыми когтями. Они и не жили в городе, ибо не нуждались в защите сородичей, а только слонялись в поисках добычи, наводя ужас на крыс и других туннельщиков. До моего появления они сражались за огромную жирную крысиную тушу.
Здесь от основного хода шли узкие рукава, и я нырнул в один из них. Между стенами здесь было метра полтора, так что если туннельщики и не возобновят свару друг с другом, а еще лучше с двумя другими туннельщиками, то, по крайней мере, не смогут атаковать одновременно.
Вскоре действительно за мной гнался только один дикий охотник. Второй дикий, предвидя возможные неудобства, скрылся в иных рукавах. Без необходимости я не стал разгадывать его маневр. Городские туннельщики не удержали нашего темпа и остались позади. Точнее, темпа моего преследователя, потому что и сам я в бешеной гонке уже терял координацию и спотыкался.
Когти туннельщика проверили на прочность костюм искателя-новичка – проверку он провалил – и разодрали кожу на спине. Я получил совсем неглубокое ранение, но и оно воззвало к моей стойкости и участило шаг. Продолжаться долго погоня не могла, и мысль о неизбежном сражении вынуждала мозг искать возможные выходы. Титановый нож уже лег в ладонь, когда впереди показался второй дикий туннельщик.
Я срочно юркнул в боковой ход и петлял, пока, к своему удивлению, не вернулся в туннель. Здесь ко мне снова прицепились отставшие было двое диких охотников. Мое сердце переставало справляться с нагрузкой, я задыхался, и задыхались мои мышцы, они наливались металлом и дубели. Совсем скоро ноги выйдут из моего подчинения, тогда я вынужден буду остановиться и умереть.
Туннель раздваивался, частью убегал вперед, частью сворачивал вправо.
«Добегу только до поворота, – пообещал я себе. – А дальше будь что будет».
И я не обманул себя, но остановился больше от неожиданности, на мгновение забыв об усталости. Я оказался в самом центре заброшенной станции техобслуживания. Отложив свои занятия, ко мне оборачивали удивленные лица туннельщики, и количество их стремительно росло. Но пути назад не было, и не было времени размышлять. Я бежал, не различая пути, проскальзывал между постройками и горожанами, пытаясь обнаружить другой выход. Женщины уводили детей, мужчины живой лавиной собирались и тянулись за мной. Однако, хотя почти все они были вооружены, атаковать не спешили и только выталкивали из города, как чужеродный элемент. Дикарям повезло меньше: их, как носителей известной опасности, стали забивать ломами. Может, потому меня и не тронули – посчитали беззащитной жертвой. А вот когда главная угроза была устранена, переключились на второстепенную. Вслед мне полетели копья, поднялся недовольный крик, призванный проследить перемещение неприятеля. В спину вонзились первые штыри. Но я уже видел выход. Там, у разверстого черного зева, стоял высокий, по виду немолодой человек. Именно человек, потому что одежды его, хотя из тех же крысиных шкур, были ладно скроены, а длинные волосы опрятно расчесаны. Стоял он, – вероятно, вождь или местный мудрец, – сложив руки с ухоженными когтями на груди, не выказывал ни агрессии, ни паники и только провожал меня осмысленным взглядом ярких синих глаз. При виде его я почувствовал, насколько соскучился по людям и живому общению – прежде мне не приходилось подолгу беседовать с одним только собой, так что я уже порядком сам себе надоел.
Шмыгнув в туннель, я потерял большую часть преследователей сразу же, и чем дольше бежал, тем сильнее редел и таял мой воинственный шлейф. А вот количество прутьев в теле росло. Попадания в торс я даже не смог бы сосчитать по памяти – их я почти не замечал, гораздо опасней оказывались ранения в ноги, тогда приходилось останавливаться и вынимать прутья, позволяя туннельщикам совершать новые броски.
Медлительные охотники с ломами отставали, теряли интерес к преследованию и возвращалась в город. Копьеметатели погоню не прекращали, теперь они перемещались быстрее меня и легко могли заколоть при желании и большей сообразительности. Вместо того они выдерживали дистанцию и не подбирались ближе, чем требовала предельная дальность полета копий, когда же это расстояние увеличивалось, они вновь начинали бежать. И все же иногда они попадали. Степень моих повреждений приближалась к смертельной. Хуже того, я растратил почти всю энергию, и последняя имеющаяся батарея не успевала ее восполнять. Смерть была где-то рядом. «За углом», – предположил я, понимая, что не переживу больше трехсот метров.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
