Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Там он защитил докторскую диссертацию и в 26 лет стал профессором медицины. Потом пять лет стажировался в Германии, некоторое время работал в Риге. Там начинал с ринопластики – выкроил нос безносому цирюльнику. Начал успешно делать другие операции, от которых специалисты приходили в восторг. В 1841 году Пирогова пригласили на кафедру хирургии Медико-хирургической академии Петербурга.
Как пришла слава
Вскоре он уже стал знаменитостью. На своих лекциях Пирогов рассказывал о медицине так, что на них приходили не только студенты и врачи-преподаватели, но инженеры, чиновники, литераторы и даже просто любознательные дамы! Хотя говорил он о таких малопривлекательных вещах, как гнойные опухоли, язвы, переломы и т. п. Он стал первым врачом, о котором газеты писали как об оперных примадоннах. Пирогов – не только блестящий хирург, он создал целые новые направления в хирургии, создал анатомический атлас человеческого тела, предлагал новые, революционные методы лечения. За 14 лет профессорства Пирогов произвел 12 тысяч вскрытий с подробными протоколами, экспериментально исследовал эфирный наркоз, который благодаря ему получил широкое применение в России, основал первую в России хирургическую клинику. Пирогов сам придумывал хирургические инструменты и даже изготавливал их. Во время холеры в Петербурге смело вскрывал трупы, изучая эту смертельно опасную болезнь.
Эфирный наркоз
В 1847 году он уехал на Кавказ в действующую армию и проверил свои методы в полевых условиях. Там он проводил виртуозные операции и спас сотни жизней солдат и офицеров. Впервые в истории медицины Пирогов оперировал раненых с эфирным обезболиванием. Впервые применил перевязку бинтами, пропитанными крахмалом, которая оказалась легче и прочнее, чем неудобные лубки.
Когда началась Крымская кампания, хирург снова оказался на войне. В Севастополе он развернул военные госпитали для защитников города. По его настоянию в штаты воинских частей были введены сестры милосердия, Пирогов настаивал на обеспечении солдат индивидуальными перевязочными пакетами, чего тогда не было ни в одной армии мира. Впервые применил гипсовую повязку в полевых условиях. Именно Пирогов создал учение об общих принципах военно-полевой хирургии. Его труды советские хирурги широко использовали в годы Великой Отечественной войны.
Царская немилость
Однако после возвращения из Севастополя он впал у царя в немилость. При встрече с Александром II в Петербурге он позволил себе резко критиковать неудачные боевые действия русской армии в Крыму и разругал бездарные действия командования. Однако царь, не ожидая такого от «штатского», не стал его слушать, разгневался. В результате Пирогова назначили попечителем Одесского и Киевского учебных округов. Однако и в этой роли ученый смело пропагандировал новое, пытался реформировать систему образования. За что снова поплатился. Учителя не согласились на предложенную им отмену телесных наказаний для учащихся. Пирогову пришлось уйти в отставку и поселиться в своем имении Вишня на окраине Винницы. Там он без дела не сидел, открыл больницу с огромной библиотекой, великолепную для села аптеку, а землю передал в дар крестьянам. Сам выращивал прекрасные розы и даже вывел новый сорт пшеницы «пироговская». В 1862–1866 годах он руководил русскими учеными, которые ездили в Германию, и успешно оперировал там национального героя Италии Джузеппе Гарибальди.
Чудесный бальзам
Именно в Вишнях Пирогов сделал еще одно удивительное открытие: он создал новый и уникальный метод бальзамирования, который, однако, сам не успел ни на ком испытать. Он умер от рака 23 ноября 1881 года. На третий день после его смерти жена ученого попросила врача из Петербурга Выводцева забальзамировать тело Пирогова раствором, который изготовил сам хирург. Что тот и сделал. Затем была построена церковь-усыпальница Святого Николая Чудотворца, куда и поместили тело великого врача, одетого в парадный мундир тайного советника с крестом на груди. Бальзам оказался чудодейственным – тело медика прекрасно сохранялось 60 лет и не нуждалось ни в каком уходе и в особом микроклимате. Это было тем более поразительно, что при другом случае удачного сохранения тела после бальзамирования – Ленина, этим, как известно, занимался целый специальный институт и множество выдающихся врачей. Однако секрет чудодейственного бальзама Пирогов навечно унес с собой.
В 1941 году немцы, оккупировавшие Винницу, потребовали открыть стеклянную крышку саркофага, атмосфера под ней нарушилась, и мумия начала портиться. После войны ее отвезли в Москву, где специалистам ленинского мавзолея удалось остановить процесс разрушения. С тех пор тело великого хирурга покоится на прежнем месте в селе Вишни, все в том же саркофаге, но фотографировать ее больше не разрешают.
Невидимый Айвазовский
Айвазовский был единственным художником в Петербурге и во всей России, который имел чин тайного советника, равный по табели о рангах адмиралу флота и дававший право носить адмиральский мундир. Однако в музеях в Турции сегодня с увлечением рассказывают о нем как «о великом турецком художнике». То же самое говорят в Армении. За свою жизнь этот плодовитый гений живописи написал шесть тысяч картин, однако в каталогах их насчитывается почти в три раза больше.
На самом деле будущего художника звали Ованес Айвазян, родился он в Феодосии в армянской семье. У нее были еще не только турецкие, но и польские корни, а потому при рождении его фамилия была записана как Гейвазовский. Иваном Айвазовским он стал позднее уже в Петербурге.
Талантами маленький Ованес отличался с раннего детства. Научился играть на скрипке, а потом – семья была бедной – начал рисовать углем на заборах. Его художества заметил градоначальник Феодосии Александр Казначеев, который строго следил за порядком во вверенном ему населенном пункте. Однако когда к губернатору привели нарушителя, который оказался хрупким мальчишкой, сердце губернатора смягчилось, он подарил ему акварельные краски и определил в гимназию. А позднее похлопотал, чтобы юный талант был зачислен в Академию художеств в Петербурге.
Сенсация в Риме
Юный Ованес, а по-русски уже Ваня, учился блистательно и окончил академию с золотой медалью. Как было принято в те времена, его сразу направили на шестилетнюю стажировку в Рим. Там молодой гений из России произвел сенсацию. Его картину с изображением Всемирного потопа купил сам папа римский Георгий XVI. Вскоре его приняли в Римскую академию. В Италии Айвазовский познакомился с Гоголем, который жил в итальянской столице и писал там «Мертвые души». Писатель очень хвалил живописца, который признавался: «Я, как пчела, сосу мед из цветника, чтобы принести благодатную дань царю и матушке-России».
Именно в Италии окончательно сформировался оригинальный творческий метод Айвазовского: создавать морские пейзажи не с натуры, а по памяти. «Движение живых стихий неуловимо для кисти», – считал художник. Он писал воду с таким мастерством, что этот секрет не могут разгадать до сих пор.
Сам великий Уильям Тернер – первый в те времена маринист Европы – несколько дней бродил с ним по Риму, беседуя об искусстве. Записи этих разговоров не сохранились. Но зато сохранились строки Тернера, посвященные одному из пейзажей Айвазовского: «На картине этой вижу луну с ее золотом и серебром, стоящую над морем и в нем отражающуюся, поверхность моря, на которую легкий ветерок нагоняет трепетную зыбь, кажущуюся полем искорок или множеством металлических блесток на мантии великого царя! Искусство твое высоко и могущественно, потому что тебя вдохновлял гений!»
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
