Синие глаза Керании полыхнули, девушка приложила руку к груди и набрала побольше воздуха в легкие. Предугадав ее намерения, Раульфан успел запеть раньше. Тихо, с хрипотцой, он создал вокруг себя и жены небольшой защитный купол.
– Что это тут происходит? Пропустите, пропустите, деточки! Осторожнее, юная леди, я здесь. Да-да, аккуратнее. Да не дергайтесь вы так и разойдитесь наконец! Дайте проехать к двери!
Илавин выдохнула с облегчением, услышав голос профессора Хен-Ло, преподававшего маготехнику. Впервые в жизни она была рада старику, который спас их из неловкого положения.
Недовольно кряхтя, старец в кресле-каталке подъехал к двери, приложил к замку свой кристалл и ловко вкатился внутрь аудитории. У самого края невысокого помоста кресло плавно остановилось, из него в стороны выехали небольшие “ноги” и резво зашагали по ступеням.
Илви мысленно присвистнула, подумав о том, что техника все же не стоит на месте. Захотелось поскорее оказаться в аудитории, занять любимый стол в первом ряду и приступить к заданию. К тому же, благоверный супруг обещал помочь. В предвкушении небольшого отдыха на практическом занятии, Илавин двинулась к двери, но Раульфан преградил ей путь.
– Не спеши, успеется еще, – усмехнулся муж, галантно пропуская вперед себя одногруппниц.
– Ну почему? Сейчас все первые парты займут! – негодующе спросила Илавин, но осталась стоять на месте.
Ей начинала нравиться эта игра в мужа и жену, когда от ее выбора ничего не зависело, а все неудачи можно было свалить на голову сыночка гадкой Горин!
– Потому, моя дорогая Лави, что практическую выполнять придется мне. И чем дальше мы будем от профессора Хен-Ло, тем больше шансов, что он не заметит нашу маленькую хитрость. И, Лави, осторожнее с Керанией. Она родом из Знойных Степей, кто знает, какая гадость может прийти в эту хорошенькую головку.
– И не стыдно тебе оговаривать своих же товарищей?! – шикнула на него Илви, сделав вид, что не заметила пренебрежительного “Лави” в свой адрес. С этим можно будет разобраться и позже, а пока стоит получить информации о потенциальном враге.
– Нет. Знаешь, я обо всех говорю как о мертвых. Или хорошо или правду, – усмехнулся Раульфан, подставил Илавин локоть и гордо вошел в аудиторию.
Осмотрев суетящихся студентов с высоты собственного роста, он уверенно направился к парте у окна. Илви невольно поежилась, но покорно пошла следом. Косые взгляды, которыми награждали ее присутствующие, резали кожу словно ножи. Илавин даже казалось, что ее разрывают на кусочки. Ком обиды застрял в горле, девушка запнулась и закашлялась. Появилось отчаянное желание встать рядом с профессором и оправдываться, ведь это не она отхватила себе лучшего парня академии, а ей его против воли вручили.
– Все в порядке, Лави? – заботливо спросил муж, останавливаясь и давая ей прийти в себя.
– Да, прости. Не очень хорошо себя чувствую с утра, – с натянутой улыбкой ответила Илавин и поспешила занять свое место.
Паника внутри нарастала. И если к жутким механизмам еще можно было привыкнуть за последние годы, утешать себя тем, что за пределами лаборатории можно будет их не использовать, то изменившееся отношение общества огорчало. Илавин и раньше чувствовала себя немного оторванной от группы, ее иногда не звали на посиделки или готовиться к экзаменам, но это все были мелочи по сравнению с недовольными ревниво-завистливыми взглядами, которыми ее награждали сейчас.
Тычок в бок от Раульфана заставил Илавин вздрогнуть.
– Слушай внимательно. Уж теория тебе точно не помешает.
– Ага, это ты таких монстров собирал под партой в колледже, – фыркнула Илви, с трудом сдерживая дрожь в руках.
Паника холодными тонкими змеями обвивала ее, сдавливала, не давая дышать. Сердце застучало в ушах, во рту пересохло. Обрывки воспоминаний готовы были вот-вот вырваться из тюрьмы разума, но чьи-то теплые руки отогрели Илавин и не дали провалиться в омут ужаса.
– Спокойно. Сейчас тут нет никаких монстров. Этих белок собирают уже который год. Если тут что-то выйдет из-под контроля, то профессор быстро все исправит, – успокаивал ее шепотом Раульфан, осторожно поглаживая указательным пальцем по запястью.
– Эта развалюха и все исправит? – негодующе фыркнула Илавин и вернулась к записи теоретической части, чтобы хоть как-то отвлечься.
– Он очень даже ого-го, поверь мне.
– Так, деточки, внимание. Инструктаж по безопасности и все такое прочее. Сегодня мы будем собирать механическую белочку. Чтобы собрать белочку, надо взять отверточку в правую руку, если вы правша. Если вы левша, берите отверточку в левую руку. Как определить левша вы или правша? Вспомните, какой ручкой вы держите ложечку, когда кушаете супчик. В ту ручку и берите отверточку…
Илавин бросила недоумевающий взгляд на мужа, словно требуя каких-то пояснений по поводу абсолютно неадекватного поведения профессора. Раульфан улыбнулся ей, подмигнул и приступил к сборке механизма, совершенно не обращая внимания на болтовню Хен-Ло. Илви даже позавидовала своему напарнику: вот так легко и запросто расправляется с жутким шестеренчатым монстром.
– Дети, не забудьте проверить, что у белочки работает глазик, а не то белочка огорчится. Так как мы не проходили еще сборку оптики, то проверять подходите ко мне, – монотонно бубнил себе под нос профессор Хен-Ло, не обращая внимания на то, что сборка голема у всех студентов идет полным ходом.
– Простите, профессор, можно вопрос?
– А? Да? – Хен-Ло словно вынырнул из дремы. Подслеповато щурясь, он нашел взглядом спрашивающего студента и утвердительно кивнул.
– А белочке не обидно, что ее столько раз собирают и разбирают? – довольно улыбаясь, задал вопрос Берти.
Илавин недовольно фыркнула, а вот остальным студентам эта шутка явно пришлась по вкусу. Над аудиторией пролетел практически синхронный сдавленный смешок. Профессор Хен-Ло тяжело вздохнул, оперся о подлокотник своего кресла, чуть привстал и с прищуром посмотрел на Берти.
– А вот это, молодой человек, совсем другой вопрос. Я думаю, вы понимаете, что белочку в данном случае никто не спрашивает. Но у вашей я обязательно поинтересуюсь, что она думает по этому поводу и какую оценку за работу вам стоит поставить.
Пристыженный Берти замолк, и дальше пара прошла без происшествий. Илви изображала, что очень занята сборкой белки, хотя сама откровенно скучала, считая минуты до освобождения от общества ненавистных механизмов и не менее нелюбимого мужа.
Механическая белка дернула лапкой, и Илавин испуганно вскрикнула и отскочила к окну.
– Ну чего ты, Лави. Просто дернулась, она еще не активирована.
– Вот поэтому я это мракобесие и не люблю. Вечно что-нибудь идет не так, не то что в строгой гармонии музыки!
– Да ладно тебе! Всего лишь дернула лапкой.
– Всего лишь… знаю я твои работы…
