— Почему бы тебе это у Реверса не спросить? — как можно спокойней поинтересовалась я, и от меня не укрылось, как отвела взгляд девчонка.
— Ну… он ведь такой… такой… нет — нет, нельзя! — закачала головой она, прикусив губу и покосившись на меня. — Я не могу с ним просто так заговорить… он ведь стоит выше меня! Нет — нет — нет… исключено.
— Ты просто боишься с ним заговорить из — за того, что он тебе нравится? — удивилась я.
Зеленокожая даже запнулась, и её лицо приобрело светло — салатовый оттенок, а сама она стиснула пальцы. Её чёрные глаза, где не было ни зрачка, ни радужки, уставились на меня со страхом. Кажется, я ляпнула не то, и уже жалела об этом.
— Я не могу с ним заговорить, — одними губами произнесла девчонка, быстро зашагав вперёд.
Я чуть ли не побежала за ней, догнав лишь тогда, когда она замерла напротив тяжёлых дверей прямо в коре дерева. От них веяло теплом, а ещё приятными душистыми травами и паром. Неужели тут есть бани? На этот вопрос я узнала ответ буквально через минуту, когда зеленокожая открыла дверь. Тепло тут же окутало с головой, и у меня чуть ноги не подкосились. Как же вкусно тут пахло! Я готова была вечность стоять на пороге и вдыхать этот запах.
— Идём, — позвала девочка, и я нехотя зашагала следом.
Мы и вправду оказались внутри полого древа: у стен вились мосты и лестницы, уходящие в отдельные коридоры. Здесь не было и намёка на окна, и голубой призрачный свет лился откуда — то снизу. Решившись, я осторожна подошла к деревянным перилам из переплетения веточек. И тут же отшатнулась назад, когда поток воды взметнулся откуда — то снизу, голубым сияющим столбом поднимаясь наверх, к самой кроне.
— Невероятно… — пробормотала я, вновь заспешив за спутницей.
Она свернула в один из коридорчиков, заканчивающимся лестницей наверх. Подождав меня, девочка начала подниматься, щеголяя голыми тёмными стопами. Пришлось следовать за ней, чувствуя охватывающее тело тепло. А какого же было моё приятное удивление, когда я ступила в небольшое овальное помещение с круглым углублением в центре, заполненным водой. Стены тут были светлыми, сплетающимися в ветки над головой так, что можно было разглядеть непонятного цвета небо. Кажется, с того момента, как я оказалась в Малоречье, прошло уже несколько часов. Должен был быть рассвет, но почему — то была ещё ночь. Может, время тут по иному двигается?
— Раздевайся побыстрее, — отвлекла от мыслей зеленокожая, роясь в нише с различными травами, маслами и мочалками, — и залазь. Тебя надо отмыть и привести в порядок. Инеж должна остаться довольной…
— Ты ведь ей прислуживаешь, — сощурив глаза, заметила я, но так и осталась без ответа.
Обувь снялась только со второй попытки, а вот всё остальное слетело чуть ли не моментально. Оглянувшись на стоящую ко мне спиной девчонку, я перевела взгляд на тёмный неровный шрам прямо на груди. Это смертельный удар. Сердце пробили насквозь, и всё же каким — то образом это тело живёт. А вот что стало с моим собственным? Неужели я и вправду… умерла?
Тут же закачав головой, я поспешила погрузиться в горячую воду, задохнувшись от наслаждения. Не знаю, зачем здешняя луна выбрала именно мою душу и именно это тело, но мне надо возвращаться домой. Должен быть какой — то способ! Я не могу жить в мире, где смерть является чуть ли не повседневным делом! И не могу быть в теле того, кто увлекается человечиной. Вот уж кошмар какой…
Зеленокожая кинула в воду охапку лиловых листьев, и нос тут же защекотал приятный запах. Я расслабилась, от удовольствия закрыв глаза и ощущая пронырливые пальцы девчонки. Она старательно расплетала то, что было на моей голове, вынимая мелкие веточки и листья. Возилась долго, и наконец на мои плечи упали тяжёлые тёмные кудри, отливающие золотистым каштаном. У той же Инеж волосы были непроглядно чёрными. Видимо, Ис и вправду какой — то неправильный ниит.
Меж тем девчонка начала намывать мои волосы вкусно пахнущими маслами, смывая всю грязь и позволяя хотя бы сейчас расслабиться. И получалось у неё это отменно. Словно попала в лучшие руки массажиста.
Чёрствая мочалка коснулась шеи, проведя по плечам, и вздрогнув, я перехватила зелёную руку.
— Я сама, — повернув голову и взглянув на замешкавшуюся девочку, как можно спокойней произнесла я, хотя сердце так и билось. У неё то наверняка возникнут вопросы по поводу шрама на моей груди.
— Мне сказали…
— Я поняла, что тебе сказали. Но это я и сама в состоянии сделать, — перебила я, отобрав от неё мочалку и отвернувшись.
Помявшись на месте, зеленокожая всё же отошла, вновь начав перебирать травы.
Нещадно сдирая с себя всю запёкшуюся кровь на груди и руках, я остановилось только тогда, когда белая кожа наконец — то покраснела. И тут же окунувшись с головой в горячую воду, от которой валил пар, восхищённо зажмурилась. Ну здесь мне пока всё нравилось, не считая, правда, эту самую Инеж. Ну и ладно, с ней потом разберёмся.
Девочка вновь присела напротив, взяв в руки гребешок из чёрного лакированного дерева. Смазав мои волосы маслами, она провела по ним пальцами, разделяя на равные части.
— Как тебя зовут? — не выдержав, всё же поинтересовалась я.
— Мава, — тут же ответила та, не заподозрив в моём вопросе ничего такого. Кажется, с ней Ис особо и не имела дел.
— Откуда ты?
Мава замялась, проведя гребнем по моим волосам и распутывая волоски, слипшиеся из — за смолы.
— С окраины земель Светлейшего, — помедлив, всё же произнесла она.
— И каким же образом ты оказалась здесь? — Говорила я нарочно небрежно, пытаясь утаить в голосе интерес. А это было ой как не просто, учитывая, что обо мне знает один только Реверс.
— Захотела и пришла сюда, — так же небрежно ответила Мава, явно скрывая истинную цель побега.
Я усмехнулась, проведя ладонью по воде и смотря на тонкие гибкие пальцы. Какие же они белые. Интересно, а нииты вообще загорают?
— Ну и как тебе Светлейший? — не выдержав поинтересовалась я.
— Ну… он довольно… не плох собой, — растерялась Мава, выронив несколько прядок. — О красоте Светлейшего ходят слухи. Говорят, один его взгляд способен влюбить в себя даже деревья или воду.
— А Темнейший?
От меня не укрылось, как вдруг поморщилась Мава.
— Темнейший, насколько я знаю, не так хорош лицом… один его облик может привести в бегство любого, — сказав это, она даже обернулась, словно боясь, что нас могут подслушать. — Вся красота досталась его брату, но силы у него больше… и всё же даже эта болезнь подкосила его!
Опять болезнь. Спрашивать про неё Маву я не стала — видимо, о ней тут знал каждый, а я со своими вопросами лишь усугублю своё положение. Реверс сказал, что сам про неё расскажет, вот и дождусь объяснений от него.
Спустя четверть часа Мава всё же уложила мои волосы в нечто сложное, являя шею и остроконечные уши. Как же жаль, что я не могу посмотреть на себя в зеркало! Интересно ведь, куда меня всё таки закинуло. А если я ещё и полукровка, то тем более должна отличаться от ниитов.
