Не обращая внимания на гул площади, оставшейся позади, я вслушалась в звуки улиц. И как же много их было! В каком — то доме кричал ребёнок, звенела посуда, скрипели половицы, шли разговоры. Я не могла сосредоточиться, мотая головой и морщась. Даже не могу представить, насколько шумными мне покажутся города людей, раз от простой деревни хочется бежать как можно дальше.
Выйдя из — за угла, я заслышала тихие всхлипы, и только после наконец — то заметила Фиду. Она сидела на старой бочке, прижимая к груди запачканную сумку и стираясь кулаком с щёк слёзы. Видя их, девушка хмурилась, словно старалась показаться для самой себя взрослой, но в итоге всё равно детская невинность мелькала в каждом её движении.
— Фида… — выдохнула я, подойдя к полукровке и присев напротив. — Что они сделали?
Девушка взглянула на меня сквозь слёзы, показав на тёмный синяк на шее, тщательно укрытый воротником. Меня даже в холод бросило, и я с отвращением отвела взгляд.
Неужели люди все такие? Неужели считают, что их кровь чиста? Какие же они наивные дураки. Лишь бы причинить кому — то боль, даже не подозревая, что им то от этого вряд ли лучше станет.
Позади послышались аккуратные шаги, и вскочив с места, я с ненавистью взглянула на подкравшегося к нам человека.
— Я не трону, — подняв руки, как можно спокойней произнёс охотник, замерев в паре метрах от нас.
Сидевшая на бочке Фида тут же вся сжалась, сильнее прижав к груди сумку и зарывшись лицом в тёмно — рыжий мех воротника. Я закрыла девушку своей спиной, не мигая смотря на охотника, пытаясь понять, что скрывают эти глаза цвета шоколада. В них не было презрения и ненависти, а может, охотник просто всё это тщательно скрывал. Людям здесь верить нельзя.
— Что ты хочешь? Благодарности за то, что спас? У меня нет денег, что бы отплатить тебе, — сухо изрекла я, сжимая пальцы в кулаки.
— Деньги меня сейчас не особо волнуют, — улыбнулся уголками губ человек, делая осторожные шаги в нашу сторону.
— Да ну? Неужели такой благородный? — фыркнула я.
— Отдаю долг за свою никчёмную жизнь, — вскинул светлые брови он, запустив руку в карман и достав оттуда мой белый платок.
— Оставь себе, — только и произнесла я, и заметив, как охотник заколебался, добавила: — Я не рассчитывала на возврат.
Пожав плечами, он спрятал платок в поношенную охотничью куртку с заячьим мехом на воротнике. Может, этот мех когда — то продала Фида за какие — то гроши, а этот человек купил его за баснословные деньги у той самой старухи.
— Вы ведь на ярмарку пришли? Что у вас за товар? — попытался он свернуть от главной темы.
— Меха, — коротко ответила я. — Хотят купить за гроши.
— Позволишь посмотреть?
Я заколебалась, взглянув на Фиду, что с не меньшим удивлением лишь пожала плечами. Забрав у неё сумку, я неуверенно подошла к дожидающемуся охотнику, показав ему наши пожитки. Тот сощурил глаза, наклонившись и проведя шершавыми от оружия пальцами по меху. Я тут же поняла, что он знает своё дело, осматривая чуть ли не каждый срез, толщину меха, цвет.
— Эта волчья? — не без удивления поинтересовался охотник, дойдя до самой последней, тёмной и жёсткой.
Я промолчала, и тогда он взглянул на меня.
— Сама убила?
— А не похоже?
Охотник усмехнулся, складывая мех обратно.
— Я могу их продать за полную сумму и отдать вам деньги.
Я удивлённо вскинула брови, боясь, что просто ослышалась.
— Повтори, — на всякий случай попросила я.
— Вы не продадите их за полную сумму, — пояснил охотник.
— Якобы из — за того, что всё, к чему мы прикасаемся, испорчено? — горько усмехнулась я.
— Люди считают, что это так.
— А ты так же считаешь? — прервала его я, вновь взглянув в глаза.
— Я ещё с этим не сталкивался, что бы так же считать, — почему — то улыбнулся охотник, пускай и незаметно. — Ну так? Вы получите за это больше, чем можете, продав сами.
Я взглянула на успокоившуюся Фиду, что поджав губы, настороженно смотрела на незнакомца. Доверять ему было бы ошибкой, но если мы вновь появимся на площади, то нам придётся идти к этой старухе. А та снизит цену до такого, что и придумать нельзя.
— Ладно, — нехотя произнесла я, отдавая ему сумку с мехами. — Но я иду с тобой.
Охотник согласно кивнул, приняв у меня сумку и перекинув её через плечо.
— Тогда идём.
Глава 7
Стоя рядом с охотником, я пристально смотрела на старуху. Та перебирала в руке шёрстку, и на вопрос, не испорченные ли принесли её, мой спутник отвечал, что лично поймал зайцев и пристрелил волка. Я не спорила, зная, что лучше от этого вряд ли станет. И всё же когда продавщица назвала цену, она была далека от той, которую она предлагала заплатить Фиде. Для сравнения, на это можно было купить еды на несколько месяцев, а не на пару дней.
— Держи, — произнёс охотник, повернувшись ко мне и вручив до отказа набитый кошелёк. — Храни при себе.
Неуверенно сжав кожаный мешок, я убрала его в карман.
— Вы же пришли сюда не только для того, что бы шкуры продать, верно? — заметил он, зачесав назад свои длинные, по самые плечи, светло — русые волосы.
— Хочешь, что бы я тебе до самой смерти должна была? — сощурив глаза, поинтересовалась я.
— Я всего лишь отрабатываю свой долг, — возразил человек, нахмурив брови с еле заметным шрамом на одной из них. — Ну так?
Я молча взглянула на охотника, выше меня на целую голову. Скрестив на груди руки в чёрных перчатках без пальцев, он выжидал ответа. Его лицо было молодым, но каким — то усталым, с однодневной щетиной, при этом она была темнее светлых волос, завязанных в неопрятный хвост. Приведи он себя в порядок, возможно, и взгляда было бы не оторвать, но нет. В Малоречье охотника бы прозвали уродом, впрочем, не только его. Но некоторых бы приняли за своих — зима сделала своё дело, и мужчин от женщин порой можно было различить только по одежде. Трудное время для этого края, да ещё и нииты со своей охотой…
Вряд ли бы мне или Фиде сейчас продали хорошую еду. Дали бы полусгнивших зёрен, такой же морковки с картошкой, да пинками отправили бы отсюда.
— Ладно, — всё же со вздохом согласилась я на помощь. — Если знаешь, что делать — делай.
Охотник довольно усмехнулся, поведя меня по прилавкам и закупая всё то, что полукровкам вряд ли бы вообще продали. Так что спустя чуть меньше часа сумку из — под шерсти заполнил килограмм весьма крупной картошки, несколько головок луковиц, рыжая морковка и мешочек с мукой. Продавцы не смели отказать охотнику, при этом недобро посматривая на меня и проклиная в спину.
— Ты не похож на местного, — всё же решилась заговорить я.
