Комната его выглядела также уныло и пусто — вечно горящий обычно камин сейчас не мог порадовать ничем, кроме как холодными сырыми угольками. Мебель была сдвинула чуть в сторону, освобождая больше свободного пространства для разложенных на полу бумаг и книг. На каждой поверхности лежал толстый слой пыли. Он что и прислугу сюда всё это время отказался впускать для уборки? Посмотрел на разложенные на полу документы. Может боялся, что они узнают нечто секретное отсюда или что-то переложат с места на место — тогда это имело смысл.
Стоило мне только ворваться к нему в комнату без какого-либо стука, в попытках найти брата во дворце, так как на своем месте в нашем с ним общем кабинете службы безопасности он отсутствовал, с горящим, буквально лихорадочным взглядом желания поскорее действовать, как он тут же соскочил с кровати, чуть ли не подпрыгивая на месте, явно что-то такое увидев на моем лице.
— Ты что-то узнал? — его голос сорвался от волнения. В зрачках словно в зеркале отразилась надежда. Он сел на кровати, поспешно освобождая мне место, чтобы я присел.
Сильнее сжал в руке карту и кивнул, прекрасно осознавая, что сначала стоит рассказать ему о цене, которую мы оба будем вынуждены заплатить за ценную информацию и карту. Присел рядом с братом на его кровать, нагло отталкивая его тощий зад подальше к подушкам.
Сейчас, когда мы уже находились на шаг ближе к разгадке тайны недоброжелателя нашей империи, даже дышать словно бы стало легче, а уж теперь, когда в моих руках находится карта, которая выведет нас на Меланию и вовсе на душе стало словно бы светло. Появилась какая-то пусть и тусклая, но надежда.
— Узнал, но сначала хочу рассказать о цене за эту информацию, — осторожно произнес, несколько опасаясь будущей реакции близнеца — все же я дал слишком серьезное обещание императрице. Я бы на его месте точно вспылил — слишком глубоко и прочно мы оба влипли по моей вине. А ведь ещё дядюшке предстоит рассказать обо всем произошедшем…. То-то он «обрадуется».
Кратко пересказал обо всем, не упустив ни малейшей информации, стараясь говорить как можно более отстраненно, словно все это произошло не со мной и не с нами, хотя меня все еще буквально раздирало от желания скорее куда-то бежать и действовать. Радость пьянящими пузырьками словно бы лопалась внутри, заставляя меня все быстрее и быстрее тараторить, поскорее выкладывая факты.
По мере моего изложения глаза брата все более и более округлялись, а лицо приобретало удивленно выражение, но он, как ни странно, молчал, даже не пытаясь перебить меня, внимательно впитывая новую информацию. А после того как я закончил, в комнате и вовсе на несколько минут воцарилась поистине гробовая тишина, прерываемая только тихими криками далекой прислуги, что-то там переносящей в коридоре из комнаты в комнату.
И, пока близнец все осмысливал, раскладывая в голове по полочкам нужные ему вещи, осторожно отсел, а то с него станется. Рисковать своей шкурой особенно сейчас, когда мы уже вплотную приблизились к финалу своих поисков, я не желал.
— Ты поступил правильно, — кивнул брат через какое-то время. В глазах сверкнула отчаянная решительность.
Удивленно воззрился на него. Нет, я, конечно, полагал что он отреагирует вполне адекватно на столь серьезный косяк с моей стороны ведь то, что нам дали взамен куда важнее, но надо не думал, что он отреагирует настолько спокойно и взвешенно. Обычно в детстве он всегда сразу взрывался огнем, если я хотя бы пытался принять за него решение, будь то приглашение нас обоих на обед или какой другой безобидный вопрос. Конечно, со временем все эти яркие реакции несколько сгладились, и я уже не боялся говорить от имени нас двоих, но не настолько же, чтобы соглашаться за него править целой империей.
— Даже не будешь меня ругать? — уточнил, на всякий случай делая ещё два шага назад, вставая с насиженного места рядом с близнецом. Вдруг он только изображает невозмутимость, а сам…
— Не буду, — огненные локоны упали на лицо брата от широкого и красноречивого маха головой. Невольно улыбнулся, отмечая этот его характерный жест, когда он пытался меня в чем-то убедить. — Разбираться с последствиями и тем, чего хочет от нас императрица драконов, будем потом, вместе, — выделил он интонацией данное слово, опасно сверкнув на меня огненным взглядом, — а пока, ты сказал, что она дала тебе какую-то карту, — надежда в его глазах, сменившая все другие эмоции, буквально запылала огнем.
— Дала, — передал эту драгоценность брату, — только она сказала, что, если смешать нашу кровь с кровью сверха, то полученная информация будет гораздо точнее, — бегло обшарил взглядом его комнату во дворце, абсолютно идентичную моей, только лишь оформленную в несколько иных цветовых решениях, но так и не нашел взглядом пушистого засранца, уже практически превратившегося в огромное животное, так быстро он рос.
Адриан нахмурился, внимательнейшим образом изучая дорогой ценой полученный мной артефакт. От бумаги исходили легкие волны магии.
— Комок давно у меня не появлялся, — взгляд брата окинул комнату. — Кажется, позавчера был, — его лоб прочертили задумчивые морщинки. Короткие огненные пряди упали на его лицо, близнец недовольно поморщился, убирая волосы под ленту.
Устало вздохнул, прикрывая глаза, стараясь сдерживать свое разочарование в узде. Мы обязательно найдем сверха! У меня Комок был вчера, нагло оприходовав половину моей подушки прямо посреди ночи, но я-то думал, что он исчез, направляясь снова к Адриану.
За весь этот месяц, что Мелания отсутствовала, котенок мало того, что хорошо так подрос, явно нагло впитывая нашу с братом магию, если мы её использовали, но и приобрел некую привычку бродить между нами. Мы даже уже приноровились передавать друг другу информацию через него. Для него не было проблемой незаметно перемещаться что в академии, что во дворце, используя свою бурно развивающуюся магию в полезном русле.
— И куда он мог деться? — потер переносицу, прикидывая зачем он мог куда-то отлучиться. Если поначалу он мог ещё куда-то пропасть в попытках найти Меланию, то в последние недели он был практически неотлучно с нами.
— Не знаю, я думал он у тебя, — вокруг волос брата привычно образовался ореол из пылающих искр, проявляющийся иногда, когда он о чем-то усиленно думал, немного приспуская свою магию с точки тотального контроля. Камин, ещё недавно тоскливо сверкавший холодным углем, вдруг вспыхнул, привнося в комнату хоть немного уюта.
