Старк понятия не имел, из какого материала сделан робот, чего раньше с ним не случалось. Похожий на пластик или чугун материал казался гладким и обманчиво податливым. Но как бы ни старался Тони, он не смог оставить на нем даже царапины. Похоже, это не железо, не хром, не сталь, не кремний, не адамантий и не вибраниум. Это что-то иное.
Положив робота на спину с помощью подъемных кранов ЩИТа, Тони согнул его руки и ноги в суставах, а потянувшись к перегородке между шеей и плечевыми пластинами, обнаружил, что голова странного объекта в ответ на эти манипуляции повернулась на 360 градусов. Но больше ни единого движения не последовало. Пока что выводы Тони не отличались от заключений специалистов ЩИТа: это может быть робот, может быть костюм вроде его собственного, где-то внутри него может быть источник энергии, возможно, им управляют дистанционно через какую- то стороннюю сеть, может, это беспилотник, который запустили из России, Антарктиды, с Марса, из альтернативной реальности или параллельного измерения, где говорящие свиньи едят бекон из человеческого мяса. В общем, это может быть что угодно и откуда угодно.
Тони знал, что сотрудников и сотрудниц ЩИТа, проведших много часов подряд над загадочной находкой, подобная неопределенность расстраивает. Но Тони – другое дело.
Он был в восторге.
Старк делил изобретателей на три вида. Первые хотели подарить миру то, до чего раньше никто не додумался. Мечтали о собственной «империи», о том, чтобы их запомнили.
К этой категории Тони относил большинство своих коллег. И сам когда-то к ней относился.
Вторые пускали лучшие свои идеи не на строительство нового, а на разрушение. Тони встречал многих подобных и выяснил, что в нее часто попадают те, кто принадлежал к другим группам, но так и не добился успеха и в итоге поддался искушению деструктивной идеологии. Строить трудно, рушить – нет ничего проще, снести так же просто, как и получить. Тони понимал это, хотя предпочел бы оставаться в неведении.
Третьи же смотрели на мир и видели, что ему чего-то не хватает, недостает существенной части, но по какой-то вопиющей оплошности ее упустили. Задача изобретателей этого сорта состояла в том, чтобы заделать брешь, вернуть недостающее. Каждая идея, каждый проект, каждая капля пота, которую выжимало из них это нелегкое дело, посвящалась тому, чтобы найти то неизведанное и потерянное, которое сделает мир лучше.
Одним из таких изобретателей и был Тони.
Сейчас он упорно продолжал попытки вскрыть корпус робота и не переставал размышлять о том, к какому виду изобретателей принадлежал его творец. Он работал и не мог отделаться от мысли, что пустые черные глаза неизвестного механизма сверлят и сверлят пустоту. Конструкция робота пугала не больше, чем его собственные изобретения, но он не мог избавиться от ощущения, что руки, собравшие его, нисколько не стремились строить.
Да, это оружие. Уж в нем Тони Старк разбирается.
* * *
– ВОТ ОНО! – прохрипел Призрак, ощутив, как снова нарастает вибрация. Какой бы ни был у его цели источник питания, такого Призраку еще чувствовать не приходилось, и он даже не был уверен, смог ли проникнуть в систему или только пробил первую линию защиты – но и это было уже кое-что.
Помимо голоса, у каждой системы есть языки. Эта говорила на неведомом. Когда Призрак изучал источник вибрации, ему казалось, что разум его мчится по темному тоннелю. В конце мерцал тусклый свет: иногда синий, иногда зеленый, иногда красный. Стоило только к нему приблизиться, тоннель становился глубже, заставляя снова нестись к далекой вспышке.
– Что ж такое, – раздраженно бормотал Призрак.
Ему уже давно было не по себе. Призрак понимал, что система робота сопротивляется ему, причем неизвестным ему способом, и это не могло не злить. Да и вела она себя как живое существо. Призрак двинулся дальше, и тут вдруг свет резко приблизился, а вибрация окутала его со всех сторон. К его удивлению, кости внутри костюма не завибрировали, но свет стал ярче, а звук превратился в жар. Призрак не распознал, был это физический удар или техника неведомого робота атаковала систему его костюма. Он вообще толком не понимал, что происходит.
– Другое дело, – сказал Призрак, не отступая. – Покажи, на что ты способен.
Тут его ударило волной света, который больше не прятался в глубине тоннеля. Эта волна попыталась сбить костюм. Удара такой силы Призрак не ожидал. Он испугался, что, если расслабится хоть на секунду, система безопасности робота – если это она – не только легко избавится от него, но и полностью вырубит все его хитроумные технологии, и он останется в шахте лифта ЩИТа, беспомощно ожидая, когда в костюме полностью кончится запас кислорода.
Но отступать было нельзя. Он уже прыгнул со скалы. Оставалось только приземляться.
Призрак рассмеялся.
– Я просто так не уйду, – заявил он. – Сдавайся!
Не стараясь укрыться от разгорающегося света, Призрак закрыл глаза и доверился технике, встроенной в костюм, подставляясь под удар. Он или погибнет, или пробьет линию защиты. А смерть уже давно его не пугала.
Свет окутал вора чужеродных технологий, и его глаза ослепило вспышкой голубого пламени. Позвоночник дернулся в судороге, и Призрак уже ожидал приступа, но внезапно все исчезло. Крепко цепляясь за стальную балку в шахте лифта, он открыл глаза.
Теперь вибрация ощущалась не вокруг, а являлась чужеродной энергией в его собственном костюме.
С ним был кто-то еще. Внутри.
Призрак почувствовал какую-то попытку движения, словно после долгого бездействия. Закрыв глаза, он снова сделал усилие, чтобы дотянуться до техники, и вдруг начал видеть – через кристалл, встроенный в голову робота.
Сгорбившееся физическое тело Призрака все еще сидело в шахте лифта, но мысленным взором он смотрел сквозь кристалл на склонившегося над роботом Тони Старка, лоб которого покрылся испариной.
Призрак решил поднять руку робота и схватить Тони за шею, но ничего не вышло. Он пока не может... прийти в чувство – наверное, так назвал бы это Призрак – и пошевелиться.
Взломщик систем ЩИТа отбросил посторонние мысли и принялся сосредоточенно проникать в систему робота. Возможно, оттуда получится заставить его двигаться. Призрак услышал щелчки и гул, будто от далекого жужжания.
– Давай, – требовал он. – Просыпайся. Просыпайся. Давай повеселимся. Ты меня слышишь?
Вдруг Призрак вздрогнул от удара статическим электричеством в голову, будто кто-то залил ему под шлем ледяной воды. Когда странная энергия пронзила тело, Призрак внезапно понял: он то обретает плоть, то возвращается в призрачную форму. Электричество поднялось вверх, наполняя его тело, и он, бестелесный, начал парить в воздухе. Когда он понял, что происходит, то едва не поддался панике.
Призрак потянулся к разуму робота. Теперь, чем бы ни было это существо, оно ответило на его призыв. Наконец.
