Глава 6
«Санта-Барбара»
В то утро я проснулась не от крика и не от боли, а от странного ощущения – кто-то осторожно трогал меня за щиколотку. От этих непривычных прикосновений по всему телу растекалось незнакомое тепло. Я открыла глаза и увидела ту самую новенькую воспитательницу. Змеиное платье.
– Что это у тебя?
Она внимательно разглядывала красные полосы на моих ногах. Я быстро втянула ноги под одеяло. Опять я делаю, как нельзя!
– Скажи мне, не бойся.
Я продолжала молча на нее смотреть. Если признаюсь, другие воспитательницы накажут так, что в полосах будут не только ноги. Змеиное платье сделало несколько шагов в сторону спящей Ани. На ее бледных, не умещающихся в кроватке ногах краснели точно такие же полосы.
– Не похоже на ремень. – Воспитательница обернулась ко мне.
Я отрицательно мотнула головой. Не могла ничего сказать. Только сжалась в комок.
– Значит, скакалка. – Она не злилась, не повышала голос. – За что же вас наказали?
– Твое-то какое дело? – В дверях возникла наша воспитательница.
Всклокоченный ежик. Красные глаза. Помятое лицо и плотно сжатые губы. В звуках ее голоса ощущалась угроза. Я слышала, что она на нас злится.
– Две девочки не умещаются в кроватях, – спокойно сказала новенькая.
– Заколебали! – Толстая шумно задышала. – Опять ноги в проход выставляли, бессстолочи?!
– Они ни при чем. – Я только сейчас с ужасом поняла, что новенькая пытается нас защитить.
Я смотрела на нее в панике. Зачем это все?! Не надо! Будет только хуже.
– Дылды! – Наша воспитательница заводилась все больше.
– Они не виноваты, – строго повторила новенькая, – кровати малы.
– Учишь их уму-разуму! – Она не слышала.
– Как учишь? Скакалкой?
– Чтоооо?! – вскинулась белобрысая.
– У детей на ногах красные полосы. Не надо делать вид, что это не твоих рук дело.
– А ты кто такая? – Наша воспитательница начала наступать. – Без году неделя работаешь! Морали пришла читать?!
– Детей бить нельзя.
– Ха! Своих родишь, потом поговорим. А пока помалкивай.
– Есть цивилизованные методы воспитания.
Я спряталась от страха под одеяло, но даже сквозь толстую ткань чувствовала электрические разряды, которые носились по спальне.
– Это тебя в твоих институтах учили? – Воспитательница оперлась о мою кровать. – Так и возвращайся туда! Чего к нам-то приперлась, говно разгребать?
– А это уже мое личное дело.
– Вот, так и скажи, – воспитательница неожиданно рассмеялась, – родить не можешь! Решила себе ребеночка присмотреть? Плавали, знаем.
– Не сметь!
– Ладно тебе, – она примирительно зевнула, ее ярость словно рукой сняло, – дело житейское. Я сто лет тут работаю. Всегда наказывали, а как же иначе? И ты через полгодика по-нашему запоешь.
– Да я…
– Не то что ремня дать, – она даже слова вставить не давала, – через пару месяцев будешь мечтать убить этих ссунов и срунов!
