— Что здесь? — спросил Логан, но он уже и так знал что. Над двумя могилами возвышались одинаковые кучи камней, сложенные наподобие пирамиды из пушечных ядер. Несколько раз обежав вокруг надгробий, Брут лег на землю и заскулил.
— Мамина могила — та, что слева, — сказала Мэри Кэтрин. Голос ее звучал удивительно спокойно, словно она разговаривала с незнакомцем. — Она умерла в июне прошлого года.
— Прошлого года? Она слабо кивнула.
— Через месяц после того, как мы уехали из Вашингтона. Логан был поражен.
— Боже мой! Мне очень жаль.
— Почему жаль? — «Ведь это все твоя вина», — мысленно добавила она.
Ее вопрос поставил Логана в тупик. Роуз ему нравилась — она была хорошей женщиной.
— Я имел честь знать вашу мать и, конечно, скорблю о ее кончине.
Как и ожидала Мэри Кэтрин, он не стал ни за что извиняться.
— У нее была чахотка, — взяв себя в руки, сказала она. — Мама знала о своей болезни еще до отъезда. Эта поездка дорого ей обошлась. По дороге она подхватила простуду, от которой так и не оправилась. Все произошло очень быстро.
— Если бы она мне об этом сообщила! — сказал Логан, обращаясь больше к самому себе, нежели к Мэри Кэтрин. — Я бы устроил так, чтобы вы остались в Вашингтоне. Я позаботился бы о том, чтобы вас не беспокоили. — Он не стал упоминать, кто именно.
— О, но вы и без того сделали для нас так много! — со скрытым сарказмом ответила она.
Охватившая Логана слабость все усиливалась. Пошатнувшись, он инстинктивно схватил за руку Мэри Кэтрин и сразу почувствовал, как она задрожала.
— Вам холодно, — сказал он. — Вот, возьмите попону.
— Нет, мне хорошо. Правда, оставьте ее себе. — Целый отряд янки не заставил бы ее признаться в том, почему она задрожала.
— А Меган? — спросил Логан. — Это просто невероятно. — Даже глядя на ее могилу, он не мог поверить в то, что рыжеволосой, зеленоглазой Меган действительно больше нет. Он вспомнил тот поцелуй в саду. Может, все обернулось бы иначе, если бы он принял предложение полковника и женился на ней? — Что с ней случилось?
— Она умерла родами. Логан недоуменно заморгал.
— Она была замужем?
— Ее изнасиловали. Он сразу закрыл глаза.
— А ребенок?
— Похоронен вместе с ней. — Мэри Кэтрин откинула с лица непокорный локон и повернула голову так, чтобы ветер не задул его обратно. — Это был мальчик, — сказала 32 она. — Я назвала его Ричмондом. Когда он родился, как раз шел бой за этот город, и я боялась, что он не попадет на небо, если останется безымянным.
— Значит, теперь здесь только вы с тетей?
— Да. Дядя Мартин погиб на Бул-Ран.
— В первом сражении или во втором?
— В первом.
— Там погиб мой старший брат, — грустно сказал Логан. — В том же самом бою. Я вступил в армию сразу после того, как узнал о смерти Брейдена.
— Эта война никого не щадит, — важно сказала она и пошла прочь. Оставив могилу Меган, Брут бросился вперед. — Нам нужно возвращаться, а то тетя Пегги будет меня искать. У меня еще есть дела по хозяйству. В сарае вы можете пробыть еще ночь или две. Кроме меня, никто не знает, что вы там.
— Подождите! — позвал ее Логан. — Я не могу… Мэри Кэтрин замедлила шаг.
— Человек, который изнасиловал мою сестру, был янки, — не глядя на него и не пытаясь ему помочь, сказала Мэри Кэтрин. — Такой же, как вы. Наверное, вам надо об этом знать.
— Мы не все скроены из одного и того же материала. Она окинула критическим взглядом его одежду. Китель побледнел, но все же остался бледно-голубым, поэтому было ясно, что его обладатель служит в армии Потомака. Золотая тесьма местами порвалась, но шеврон на рукаве остался цел. Материал у янки все-таки один и тот же.
— Мне раньше казалось, что вы рядовой, — сказала Мэри Кэтрин. — Но эти нашивки, должно быть, что-то означают. Кажется, вы старший сержант?
— Это не мое, — коротко ответил Логан. — Эта одежда принадлежала одному старшему сержанту, который недавно умер.
— Понятно. — Больше она ни к чему не проявила интереса. Когда они вернулись к сараю, Мэри Кэтрин помогла Логану вновь забраться на чердак. — Вам лучше остаться здесь. Когда я закончу свою работу, постараюсь принести что-нибудь вам поесть.
Она уже повернулась, чтобы уйти, но туг Логан схватил ее за руку.
— В Виргинии я никогда не ждал особенно теплого приема, — нахмурившись, сказал он. — Тем не менее я искал вас, рассчитывая, что именно вы проявите ко мне некоторую любезность. Я помнил вас совсем не такой, Кейти. Вы никогда не проявляли ко мне ненависти.
Увы, это так. Как актрисе ей еще многому нужно научиться.
— Что вы об этом знаете! — твердо посмотрев на Логана, сказала она. — Вы всегда были нашим врагом. Так говорила мама, так говорила и Меган. Мы всегда так считали, хотя вы с полковником Алленом ни о чем и не догадывались. Вы думаете, мама вышла за него потому, что любила?
— Да о чем вы говорите?
Мэри Кэтрин вырвала у него руку.
— Я вернусь, как только, покончу с делами. А пока подумайте о том, что я сказала.
Логан был слишком слаб для того, чтобы ее преследовать, а мысль о дробовике тети Пегги вообще не слишком его вдохновляла. Натянув на голову еще одну попону, Логан закрыл глаза. Внизу слышались шаги Мэри Кэтрин, которая доила корову и чистила стойла, при этом разговаривая сама с собой. Странно, но ему как будто послышалась фраза из «Ромео и Джульетты»: «О, не клянись луной, изменчивой луной…» Вскоре Логан провалился в сон, не зная, действительно ли он это слышал, или ему только показалось.
Выполнив все, что полагалось, Мэри Кэтрин вернулась в дом. Тетя Пегги все еще была на кухне, где витал запах пекущегося хлеба.
Мэри Маргарет Кук была олицетворением классической бабушки — маленькая, круглая, с добрыми глазами и суровым выражением лица, с двойным подбородком и внушительной грудью. Давно прошли те времена, когда она обладала тонкой талией, и уж совсем немногие помнили, что ее ныне седые волосы когда-то были цвета спелой пшеницы. Да, она потеряла многих родственников и друзей — одни умерли своей смертью, других унесла война. Когда в 1814 году британцы подожгли Вашингтон, Пегги было столько же, сколько сейчас Мэри Кэтрин, но до тех пор, пока янки не вторглись в Виргинию, она не знала, что такое ненависть.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — мягко растягивая слова, спросила она. — Ты что-то раскраснелась, Мэри Кэтрин. Что, время пришло?
— Тетя Пегги! — взмолилась Мэри Кэтрин. — Никто не орет о подобных интимных вещах так откровенно, как ты!
— Чепуха! Это просто природа, и ничего интимного тут нет.
— Нет мое время не пришло. А если я раскраснелась, то потому, что здесь слишком жарко.
