Она прислонилась к убогому прокатному автомобильчику, стоявшему на разбитом двухрядном шоссе, в Богом забытой техасской глуши, нетерпеливо ожидая, пока перегретый двигатель немного охладится и можно будет долить воды в радиатор. Хорошо еще, что она остановилась на границе между штатами, чтобы купить пару бутылок питьевой воды, которой должно было хватить до конца путешествия. Она была совершенно уверена, что радиатор течет, но нужно каким-то образом добраться до следующего городка, где наверняка найдется автомеханик. Было не меньше сорока пяти градусов в тени, и кондиционер в машине приказал долго жить примерно с час назад вместе с супер-пупер спутниковой системой, которую прокатная контора выставила в качестве утешительного приза за то, что всучила ей эту развалину вместо заранее оговоренного и зарезервированного транспортного средства.
Пот ручейками тек в ложбинку между грудями, подошвы босоножек вплавились в дорожное покрытие, а крем от загара, которым она намазала лицо и руки, похоже, проигрывал битву. У Джордан были золотисто-каштановые волосы, но белоснежная, как у всех рыжих, кожа, которая на солнце мгновенно сгорала и покрывалась веснушками. Что ж, у нее есть выбор: либо сесть в машину и умереть от обезвоживания, пока мотор охлаждается, либо остаться под открытым небом и подвергнуться медленной кремации.
Ладно-ладно, она чересчур уж драматизирует! Вот что жара делает с людьми!
К счастью, она захватила мобильник. Джордан никогда не выходила из дому без телефона. Беда в том, что, поскольку она временно застряла в здешней пустыне, связи, естественно, не было.
До Сиринити, штат Техас, оставалось миль пятьдесят – шестьдесят. Она почти ничего не сумела узнать о городке. Оказалось, он настолько мал, что обозначен самыми крохотными буковками на карте Техаса. Профессор называл Сиринити очаровательным оазисом. Но при этом был одет в тяжелый твидовый блейзер. И это в самый разгар лета! Что он может знать об очаровательных оазисах?!
До отъезда из Бостона она постаралась собрать сведения о профессоре, и оказалось, что, хотя у него была репутация чудака и эксцентрика, в остальном он не солгал. Куча степеней, должность профессора… Ассистент в административном здании Колледжа Франклина, женщина по имени Лоррейн, захлебывалась, превознося его преподавательские таланты. Судя по ее словам, профессор вдыхал жизнь в исторические события. Она утверждала, что на его лекциях в аудитории не бывало свободных мест.
Джордан с трудом поверила услышанному.
– Неужели? – недоверчиво спросила она.
– О Господи, конечно! Студенты не обращают внимания на его акцент и ловят каждое слово, потому что никто и никогда не проваливается у него на экзаменах.
Вот как! Значит, студентов манит возможность легко получить удовлетворительную оценку!
Лоррейн также упомянула, что профессор слишком рано ушел на покой, но все они надеются, что он передумает и вернется.
– Хороших преподавателей найти трудно, – заметила она. – Нам так мало платят, что большинство просто не могут позволить себе бросить работу в таком возрасте. Что ни говори, профессору Маккенне нет и сорока пяти!
Лоррейн совершенно не стеснялась излагать столь личную информацию о бывшем коллеге и даже не спросила Джордан, почему она так интересуется профессором. По правде говоря, Джордан солгала и представилась дальней родственницей профессора, но Лоррейн не потребовала никаких подтверждений. К тому же она оказалась ужасной болтушкой.
– Бьюсь об заклад, вы подумали, что он намного старше, верно?
– Абсолютно.
– Я тоже. Могу, если хотите, посмотреть, когда у него день рождения.
Боже, какая услужливость!
– Это совершенно не обязательно, – отказалась Джордан. – Вы сказали, он ушел на покой? Я думала, он в долгосрочном отпуске.
– Нет, он уволился, – настаивала Лоррейн. – Мы были бы счастливы снова его заполучить. Но сомневаюсь, что профессор вернется к работе. Он получил такое приличное наследство! Мне он говорил, будто никогда не предполагал, что на него свалятся такие деньги! Тогда же он решил купить участок земли подальше от давки и сутолоки большого города. Профессор занимается историей своей семьи, поэтому хотел найти такое место, где мог бы работать в тишине и покое.
Оглядываясь вокруг, Джордан все больше уверялась, что профессор нашел тишину и покой. Здесь не было ни души, и она подозревала, что Сиринити – такой же голый и унылый, как окружающий пейзаж.
Прошло полчаса, мотор охладился, и она смогла ехать дальше. Поскольку кондиционер не работал, пришлось опустить стекла, и обжигающе горячий воздух, словно пламя из печи, бил в лицо. Территория была плоской, как приготовленное ею суфле. Но после очередного крутого поворота она увидела ограды по обе стороны шоссе, и местность показалась уже более приветливой. По крайней мере здесь были признаки жизни. Заборы из ржавой колючей проволоки, возведенные, похоже, лет сто назад, окружали пустые пастбища.
Поскольку Джордан не видела никаких посевов, вероятно, ограды предназначались для скота и лошадей.
Миля за милей оставалась позади, но ландшафт почти не менялся. Наконец она поочередно поднялась на два небольших холмика, после которых дорога делала поворот. Чуть подальше виднелась башня. Табличка на обочине дороги гласила, что до Сиринити осталась одна миля. Одолев поворот, Джордан взяла сотовый и увидела, что пропустила чей-то вызов.
Дорога круто пошла вниз, после чего поднялась на очередной холм. Перед Джордан расстилалась западная часть Сиринити. Невыносимо унылая. Невероятно убогая.
Теперь приходилось плестись со скоростью тридцать миль в час. Она миновала несколько маленьких домишек в каком-то дворе стоял на подложенных под колеса кирпичах ржавый грузовик без шин. В другом валялся остов стиральной машины. Повсюду буйно росли сорняки, глушившие остатки травы. Еще один квартал – и она увидела заброшенную автозаправку с единственной все еще остававшейся колонкой. Одна стена опустевшего здания была увита плющом. Можно только предполагать, какие твари гнездятся в густой листве.
– Что я здесь делаю? Мне вообще не следовало продавать компанию, – прошептала Джордан.
Гордость. Дурацкая гордость – вот что вовлекло ее в эту абсурдную авантюру Она, видите ли, не хотела, чтобы Ноа Клейборн издевался над ней!
– Зона комфорта, – пробормотала Джордан. – Что плохого в желании находиться в зоне комфорта?
Может, проехать через Сиринити в соседний город, тот, что побольше, вернуть машину, высказав при этом все, что она думает насчет прокатного агентства, и сесть на первый же самолет, вылетающий в Бостон?
Но нет. Джордан просто не может сделать это! Она обещала Изабель, что встретится с профессором, а потом позвонит и расскажет все, что узнала. Кроме того, Джордан и самой было любопытно познакомиться с историей своих предков. Она, разумеется, не верила, что все Бьюкенены были дикарями, и жаждала доказать неправоту профессора. Ей также хотелось узнать, что именно стало причиной вражды между Бьюкененами и Маккенна. А похищенное сокровище? Знал ли что-то о нем профессор?
